Майкл Гельдер - Оксфордское руководство по психиатрии

Eysenck (1970а) предположил, что существует связь между преступлением и личностью, зависящая от того, насколько быстро происходит «выработка условного рефлекса». Доказательства в пользу этой гипотезы противоречивы, и в качестве единственного объяснения она представляется неубедительной (см.: Farrington et al. 1982).

Между употреблением алкоголя и преступлениями существует тесная связь. Алкогольная интоксикация может привести к обвинениям, связанным с пребыванием в общественных местах в состоянии явного опьянения или с нарушением правил дорожного движения. Интоксикация способствует расторможенности; она устойчиво связана с насильственными преступлениями, включая тяжкое убийство. С преступлениями бывают также связаны психоневрологические осложнения алкоголизма (см. гл. 14). Например, преступления могут совершаться во время алкогольной амнезии или «провалов памяти» (периоды в несколько часов или дней, которые алкоголик впоследствии не может вспомнить, хотя окружающим в то время казалось, что он в сознании и в состоянии совершать сложные действия).

К преступному поведению может приводить также интоксикация наркотическими средствами, например вследствие приема кокаина или ЛСД. Более важное связующее звено между преступлениями и злоупотреблением наркотиками заключается в том, что человек с наркотической зависимостью нередко способен пойти на кражу или насилие с целью добыть соответствующий препарат. Связь между наркотической зависимостью и преступлениями рассматривается более подробно в гл. 14.

Вопреки распространенным ранее представлениям, нет данных, которые свидетельствовали бы о том, что у большинства преступников умственные способности значительно снижены. Современные исследования показали, что интеллектуальный уровень большинства несовершеннолетних преступников находится в пределах нормы, хотя и ближе к ее нижней границе, и лишь около 3 % являются умственно отсталыми. Нет никаких причин полагать, что среди взрослых преступников картина распределения интеллектуальных способностей в чем-либо существенно отличается от описанной.

Умственно отсталые люди могут совершать преступления в силу того, что они не понимают значения своего поведения и не осознают его последствий, или же подпадая под влияние других лиц, которые используют их в собственных интересах. Если преступление совершено умственно отсталым человеком, вероятность того, что он будет вскоре найден и задержан, значительно выше, чем в случаях, когда преступником является лицо с нормальным интеллектом. Наиболее тесная связь между умственной отсталостью и преступлениями проявляется в высоком показателе распространенности среди лиц с низким интеллектом преступлений на сексуальной почве, в частности непристойного обнажения у мужчин (Craft 1984). Обнажающийся нередко знаком жертве, поэтому коэффициент задержаний в подобных случаях высок. Неоднократно сообщалось также о наличии связи между умственной отсталостью и поджогом. Мотивация поджогов может быть связана с возбуждением или с желанием отомстить кому-либо из обладающих властью (см.: Reid 1982). Тесных связей между умственной отсталостью и преступлениями каких-либо иных видов, помимо преступлений на сексуальной почве и поджогов, не отмечается.

Оставшаяся часть этого раздела посвящена «большим» психическим расстройствам: органическим психопатологическим синдромам, аффективным расстройствам и шизофрении. Ни одно из этих заболеваний не является тесно связанным с преступностью.

Острые органические психические расстройства изредка сопровождаются преступным поведением. Диагностические проблемы могут возникать в случаях, когда психическое состояние преступника улучшается до того, как его обследует врач.

Иногда с преступлениями может ассоциироваться старческое слабоумие (сенильная деменция), хотя вообще преступное поведение среди людей пожилого возраста не относится к распространенным явлениям. Насильственные преступления редки. Иногда пожилые мужчины совершают преступления на сексуальной почве, — как правило, в форме непристойных действий по отношению к детям. Обычно такие мужчины на протяжении всей жизни испытывали определенные затруднения в сексуальной сфере, но ранее не совершали подобных преступлений. В любом случае, когда пожилой мужчина обвиняется в преступлении на сексуальной почве, очень важно рассмотреть вопрос о возможности деменции.

Остается неясным, распространена ли преступность среди больных эпилепсией в большей степени, чем среди тех, кто не страдает этим заболеванием. Такая неопределенность является следствием использования необъективных методов подбора изучаемых групп и применения разных определений эпилепсии при различных исследованиях.

Известно, что в тюрьмах содержится больше больных эпилепсией, чем следовало бы ожидать исходя из распространенности данного заболевания среди населения в целом (см.: Gunn 1977а); такие данные особенно характерны для групп молодых заключенных и лиц, осужденных за насильственные преступления. По-видимому, припадки сами по себе не являются значимой причиной преступлений. Однако некоторые больные эпилепсией могут страдать мозговым расстройством, которое вызывает как припадки, так и преступное поведение; возможно также, что асоциальные действия являются реакцией на общие социальные трудности, обусловленные болезнью. Нередко утверждают, что связанное с насилием поведение, включая синдром эпизодического дисконтроля, ассоциируется с аномалиями на ЭЭГ при отсутствии клинической эпилепсии. Однако доказательства в пользу этого мнения неубедительны (см.: Fenton 1986). Возможно, что в исключительно редких случаях причиной преступления выступают эпилептические автоматизмы.

Депрессивное расстройство

Иногда это расстройство бывает связано с кражами в магазинах ( см.). Намного серьезнее то, что тяжелое депрессивное расстройство может привести к убийству. В подобных случаях преступлению обычно предшествует бред определенного содержания: например, больному представляется, что мир слишком ужасен, чтобы он и его близкие могли жить в нем; придя к такому заключению, он убивает свою жену или детей, чтобы «избавить их от этого кошмара», а затем нередко совершает самоубийство. Мать, страдающая послеродовой депрессией, иногда может убить новорожденного или других своих детей. В редких случаях при тяжелом депрессивном расстройстве больной совершает убийство под влиянием персекуторного убеждения; в этом случае жертвой может стать человек, который представляется ему ответственным за все его несчастья и страдания. Довольно часто идеи собственной виновности и никчемности побуждают больных в состоянии депрессии к признанию в совершении преступлений, которых они на самом деле не совершали.