Марина Архипова - Прощение. Как примириться с собой и другими

Принятие, доверие, освобождение – грани того состояния сердца, которое можно назвать мирным. Обретая внутренний мир как дар милостивого и прощающего Бога, христианин принимает на себя, по слову апостола Павла, служение примирения: Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служение примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак мы – посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас, от имени Христова просим: примиритесь с Богом (2 Кор. 5: 18–20). Господь посылает своих учеников в мир, возлагая на них обязанность быть миротворцами, словами и делами своими служить примирению.

Таким образом, прощение – не только личное дело и условие душевного комфорта. Это задание от Бога, участие в Его деле спасения мира. Христиане призваны к слушанию и диалогу, к тому, чтобы свидетельствовать своей мирностью и открытостью истину Христову, по свободной воле совершать дела милосердия.

Прощение становится самим Присутствием Христа в мире, которое совершается через Его учеников: «Уверенные в Божьей справедливости и препоясанные Божьим присутствием, они должны разорвать порочный круг насилия и мести. Они не станут отрицать возможные трагические последствия: возлюбив своих врагов, они могут в конечном итоге тоже оказаться на кресте. Тем не менее очень часто дорогостоящий акт отказа от мести становится семенем, из которого произрастает слабый плод мира Пятидесятницы – мира между людьми, принадлежащими разным культурам, но собравшимся в одном месте. <���…> Некоторым христианам трудно справиться с искушением найти религиозное оправдание вполне понятной потребности взять в руки оружие. Если они все же поддаются искушению, не стоит тогда и отмежевывать свою версию христианской веры от соучастия в разжигании насилия. Конечно, они могут сказать, что религиозные символы должны использоваться для оправдания только справедливых войн и вдохновения только на правые войны. Но покажите мне хоть одну из воюющих сторон, кто не думает, что его война – справедливая! Простая логика подсказывает нам, что по крайней мере одна из них должна быть неправа. Но, опять же, логика вряд ли может существовать в хаосе военных баталий, и тогда все будут правы, а значит, не будет прав никто, а значит, миром будет править насилие – во имя богов, которых уже невозможно отличить от бесов» [99] Вольф М. Презрение и принятие: Богословские размышления о самосознании, восприятии Другого и примирении. Черкассы: Коллоквиум, 2014. С. 366–367. .

Это предостережение Мирослава Вольфа относится не только к религиозным войнам, которые, к сожалению, продолжаются по сей день. Мирного духа недостает и нашей внутрицерковной жизни, полной конфликтов, борьбы и взаимного непонимания.

Об этом с горечью писал отец Александр Шмеман: «На стяжание смирения направлена или должна быть направлена вся „духовная жизнь“. Признаки смирения: радость. Гордыня исключает радость. Далее: простота, то есть отсутствие „оборота на себя“. И, наконец, доверие – как основная установка в жизни, по отношению ко всему (это – „чистота сердца“, в которой человек „узрит Бога“). Признаки гордыни, соответственно, – безрадостность, сложность и страх… Все это можно проверить ежедневно, ежечасно – и следя за собой, и вглядываясь в окружающую нас жизнь. И страшно думать, что в каком-то смысле гордыней по-настоящему живет и Церковь: „права Церквей“, „права Вселенского Престола“, „достоинство“ Русской Церкви и т. д. и разлив безрадостной, усложненной и страхом пронизанной „духовности“. И вот это постоянное „саморазрушение“. Мы все защищаем какую-то „истину“, все боремся с чем-то и за что-то, не понимая, что Истина является и побеждает только там, где живет: „Смири себя, зрак раба приим…“ (Флп. 2: 7), где есть освобождающие радость и простота, где сияет Божественной красотой смирение , в котором являет нам Себя Бог: и в творении, и в спасении… Как этим самому жить? Как в этом других убедить?» [100] Шмеман А., прот. Дневники: 1973–1983. М.: Русский путь, 2005. С. 365. Сказанные сорок лет назад, и сегодня эти слова звучат как задача: обрести смирение, а в нем – радость, простоту, доверие.

Сказанное не означает, что нам нужно сомкнуть ряды, создать миротворческие войска и развернуть знамя борьбы за мир. Напротив. Служение примирения – внутреннее делание сродни тому стяжанию Духа Святого, о котором святой Серафим Саровский рассказывал Николаю Мотовилову.

Прожить мирно, никого не осуждая и не огорчая, один день – простая и скромная задача. На первый взгляд кажется, что такая малость никак не изменит лицо земли. Но мы не знаем, что окажется тяжелее на Божественных весах – многословие и активизм, опасно граничащие с гордыней и кричащие о себе, или мирно прожитый день, укрепляющий гармонию мира.

Возможно, именно эта молитвенная мирность обыкновенной жизни и является той немощью, где совершается сила Божья: «Чтобы разрушить стены, разделяющие людей, нам не нужно биться в эти стены, нам нужно начинать с подножия. <���…> Бог хочет, чтобы я был там, где я есть, и таким, какой я есть, плюс смиренным» [101] Ванье Ж., Хауэрвас С. Жить мирно посреди насилия: Пророческое свидетельство слабости. Киев – М., 2015. С. 91. .

Прощение и смирение – не только личные добродетели. В них осуществляется служение примирения, возложенное на нас Христом. В мире, страдающем от разделений и вражды, христианин стремится жить мирно и просто, с радостью и доверием.

Прощение сильно воздействует на мир, но остается прежде всего внутренней реальностью. Мы не можем быть уверены в том, что, прощая, увидим окончательную победу над злом в этой земной жизни.

Если бы прощение всегда немедленно и очевидно приносило осязаемый результат, в нем не было бы места дерзновению, доверию и подвигу, это была бы просто эффективная практика моделирования действительности.

Прощение не всегда меняет наши жизненные обстоятельства, но оно всегда изменяет сердце. Не устраняя неудачи и страдания, прощение создает в нас такое расположение духа, при котором действительно ничто не может отделить нас от любви Божьей и ответом на любые события жизни становится благодарность: «Все уходит, остается только одно, в конечном итоге живое сердце, которое никто не может сделать мертвым, кроме нас самих, если мы его закроем, окаменим – да, оно будет лежать камнем у нас в груди. Но если мы его откроем, если в течение всей своей жизни с готовностью будем принимать всякую радость и каждое страдание, каждую скорбь, каждую боль, только не заглохло бы сердце, только бы оно не окаменело <���…> тогда наше сердце будет вспахано, оно станет любить безоговорочно. И тогда, по мере того как эта чуткость сердца будет расти, будет расти в нас и изумление перед Богом и жизнью, и благодарность за все без остатка» [102] Антоний, митр. Сурожский . Последнее содержание жизни // Антоний, митр. Сурожский . Пути христианской жизни: Беседы. Киев: Дух i Лiтера, 2001. URL: http:// www.mitras.ru/pouty/posledn.htm .