Константин Трунин - Архив сочинений 2011-2014

Стоит сразу отложить в сторону Былое, Блуждания, Дикие травы и Старые легенды — это всё лирика. Это ранние и поздние изыскания Лу Синя, в которых он сам не похож на себя. Они малоинтересны, в них реализм претерпевает изменения и больше похож на домыслы автора, что так портят впечатления от главной части сборника. Предлагаю сконцентрироваться на «Кличе» — он никого не оставит равнодушным.

«Клич» — это сборник рассказов, написанный Лу Синем в пределах 1920 года, плюс/минус несколько лет. Все рассказы наполнены непередаваемой атмосферой, берущей читателя на разрыв. Хочется биться головой, рыдать и благодарить небо за такие чудесные произведения малой формы, наполненные человеческой печалью и выражающих внутри себя всевозможные горести. Иной рассказ не превышает пяти страниц, но от него можно ходить в глубокой здаумчивости целый день, пытаясь собрать мысли обратно. Так ярко и пронзительно выражал своё видение мира Лу Синь.

Лу Синь заденет многие аспекты переходного периода. Наибольшие реформы коснутся системы образования, не сдававшей обороты более пятнадцати веков, полностью сконцентрированное на постижении конфуцианских канонов и ритмичности языка. Спроси тогда китайца любое изречение Конфуция, как сразу получишь чёткий дословный ответ. Так европейцы не знали Библию. Система образования сломила и весь жизненный уклад, когда была уничтожена система экзаменов, существовавшая такие же пятнадцать веков, сохраняя неизменный вид. Всё это коснулось и женщин, которым не только бинтовали ноги для получения маленькой стопы, но также никогда не давали имён. Хорошо, если женщина училась в школе, тогда она имела школьное имя. Иначе не имела имени вообще. Любопытный факт, который, лично я, узнал из этой книги. Даже волосы были комплексом поколения, покуда правящая династия заставляла всех иметь стандартную причёску со своеобразно выбритой головой и длинной косичкой на затылке. Такая причёска говорила о твоей верности правящему режиму. Представьте, как было трудно людям в этом время. Сбреешь косичку — враг государства, не сбреешь — враг революции. Не знаешь кого ждать к себе в деревню, отчего твоя судьба висела на твоих же волосах. В книге будет разрушен миф о китайской медицине, о которой Лу Синь отзывается как о шарлатанстве, когда доктора прописывали сами не зная какие лекарства, по непонятной им же системе, от чего люди умирали без надежды на излечение.

Лу Синь сам говорит в предисловии, что он далёк от героев, которым достаточно махнуть рукой и издать клич, на который обязательно отзовутся люди. Самого Лю Синя критика клеймила за вульгарный подход к китайской литературе. То время было сломом многих китайских традиций. Лу Синь одним из первых стал писать но более простом языке. Китайские иероглифы — очень сложная манера письма. Как в ней не запутываются сами китайцы? А ведь кто-то из них на полном серьёзе ратовал за искоренение иероглифов и их замене на латинизированную форму написания. До такого не дошло, но иероглифы всё-таки упростили. Во многом, наработки этого времени, взяли на вооружение японцы, где иероглифы крайне податливые, но несколько «алфавитов» могут свести с ума любого неофита. Китайцы хотели не просто облегчить иероглифы, кроме латинских букв можно было упростить иероглифы до примитивных, но и тут дело обернулось скверным образом. Исторически сложившаяся, система написания слов приносит много нелепых ситуаций, когда автор желает написать имя персонажа иероглифами, но не знает как это лучше сделать, да и не получается у него такое вообще, хотя в устной речи называть человека его именем совсем нетрудно. Вот и приходиться Лу Синю попирать устои, давая герою имя из двух латинских букв.

Борьба между западниками и «славянофилами» (шучу, конечно) … и китаефилами шла по всем фронтам. В нашей стране брожение умов происходило раньше основной революции, сломившей империю. В Китае же страсти кипели до, во время и после. Ломать было нужно всё. Не зря Мао Цзедун собирался стирать все старые феодальные традиции, создавая Китай с чистого листа. Было над чем работать, но это уже другая история.

Читая старые классические книги, а в особенности «Речные заводи», всегда поражаешься всеядству китайцев. Пускай они ели любое мясо, но они также никогда не брезговали человечиной. Иной раз доходило до дикости, когда голодающие деревни обменивались детьми, чтобы пустить их в еду для выживания. Лу Синь грозно и открыто называет китайцев нацией людоедов, причём без всяких кавычек. Каждая китайская книга на каждой странице изобилует словами «гуманность», «справедливость», «мораль», «добродетель», но Лу Синь между строк видит только одно слово — «людоедство». Основатель китайской медицины Ли Ши-чжэнь в труде «Корни и травы» ясно пишет о том, что человеческое мясо можно есть жаренным. Другие источники считают лучшим средством от туберкулёза булочку, смоченную в свежей крови убитого человека, съеденную ещё в тёплом виде.

Коротко, ёмко, жизненно, раздирает душу — такое впечатление от книги.

01.09.2014 ( http://trounin.ru/luxun )

Шелдон-Шелдон, у меня сплошные вопросы, над которыми преварилирует только один — что за мрак под обложкой книги? Нет, поймите меня правильно. Я, со светлым чувством ожидания очередной захватывающей истории, наполненной страданиями, любовью и обязательным успехом героев, берусь за чтение. Но на меня с каждой страницы выливается грязь, сплошное сквернословие — от всего этого хочется отдалиться. Слишком чернушной получилась книга. Кроме того, я ожидал равномерный сюжет, где всё будет прописано от и до… и опять же — в книге нет цельного сюжета, только набор историй. Они, практически, не связаны друг с другом — всё объединено именем главной героини, на чём сходство историй заканчивается. К концу книги созрело ощущение полной неправдоподобности всего: если в красочное описание быта женской тюрьмы можно было легко поверить, по причине смутного представления о подобного рода заведениях, то все последующие события смазывают общее впечатление и от первых моментов книги, включая саму тюрьму. Нет, Сидни Шелдон, вы обманываете читателя с первой до последней страницы. Такого не было и не могло быть, а если и произошло, то вы всё прописали согласно идеалам вашей врождённой натуры сценариста голливудских фильмов. На экране это должно смотреться замечательно, но читать проблематично, а уж раздумывать над сюжетом — только издеваться над собой.

Главная героиня книги — девушка. Вполне верится, что на фоне общих ожиданий её ждут какие-то несчастья. Вот застрелилась мать, вот саму девушку подставили, вот она в тюрьме. Дальше выясняется доподлинная схема подстав. Вновь вылезает мафия с главарём итальянской фамилии, который контролирует весь город. Мне казалось, в США заправляют евреи, но, если верить Шелдону, там всё поделено строго между итальянцами, которым, вполне возможно, подчиняются не только города и штаты, но и вся страна в целом, включая президента и сенаторов. Непонятная атмосфера книги — практически не дошедшая по своей полной серости (в плане рисовки) до серии комиксов о «Син Сити». Всё мрачно… и в этой мрачности нужно как-то жить.