Константин Трунин - Архив сочинений — 2016. Часть II

Главы XIV и XV — взаимное сродство между организмами; морфология, эмбриология, зачаточные органы; краткое повторение и заключение. В четырнадцатой главе Дарвин в большей части излагаемой им информации повторяется. Он продолжает признаваться в слабом понимании классификации животного мира, недостаточно проработанной и служащей предметом для жарких споров. Думает об аналогичных сходствах между животными. Подходит к новой теме, до того не оговариваемой.

На начальных стадиях зародыши имеют мало различий. И по мере развития они проходят стадии, не дающие исследователю понимания, каким видом они в итоге окажутся. Дарвин считает, что эмбрион в данном состоянии пребывает в самой совершенной форме. После у развивающегося организма можно обнаружить зачаточные, атрофированные и недоразвитые органы. Всё это способствует размышлениям и убеждает в правильности предположений Дарвина.

В качестве заключения. Человек может предполагать, убеждаться в правоте и сомневаться в иных взглядах. Только надо понимать, что нет ничего постоянного. Это же касается и «Происхождения видов» Дарвина. Не следует во всём полагаться на сей труд. Он способствует выработке новых решений, требующих всестороннего изучения. Следование общим концепциям не порицается, но нужно продолжать развивать теории естественного отбора в широком понимании, а не углубляться в имеющийся материал.

09.12.2016 ( http://trounin.ru/darwin3 )

Жить, творить, издать и остаться забытым. Иных слов для творчества Александра Яковлева не подберёшь. Имеется информация о его плодотворной литературной деятельности, переводах иностранных изданий, ряде работ по заказу для издательских серий и в качестве составителя комментариев. Также Александр публикует рассказы в журналах. Надо понимать, сборник «Осенняя женщина» из них и состоит. В 2005 году за подобный дебют он удостоился награждения премией «Ясная поляна». А ежели оценили, значит надо ознакомиться.

Складывается ощущение, что Александр ничего не сочиняет, когда говорит от первого лица или повествование касается детских воспоминаний. Читателю предстоит побывать в непролазных дебрях, испугаться медведя, воспользоваться содержимым найденного кошелька, порыбачить и поговорить обо всём на свете. Описываемое, в первую очередь, интересно самому автору, тогда как читатель может и не понять фрагменты чужой памяти, отчасти забавные, но в большей массе вызывающие стеклянный налёт на глазах.

Рассказывать о жизни можно разное, только в том должен быть определённый смысл. Просто вспомнить эпизоды прошедших дней — не дело. Оттого-то и не пишет рядовой человек, не видящий в том смысла. Пусть личное будет сообщено посторонним, что тогда с ним надо будет делать? Потомки редко вспоминают имена великих литераторов, а подобное и вовсе забудут. Исключение одно, если книге посчастливится не исчезнуть и стать чей-то археологической ценностью.

Главное недовольство высказано. Стоит ли говорить о прочих разочаровывающих моментах? Нет, не всё так плохо. Несколько рассказов действительно способны заинтересовать читателя, об остальных же сказать вовсе нечего, даже критическому разбору их нельзя подвергнуть, так как красивое слово найти для них можно, имелась бы такая цель, но желания не возникает, да и вдохновение в следующий раз отвернётся, когда в нём будет острая нужда.

На то «Осенняя женщина» и сборник, чтобы произведения внутри разнились. Основной контраст составляет рассказ на историческую тему, состоящий из обработанных выдержек и сообщающий читателю житие арелигиозного Голицына, возглавлявшего Священный синод. И поведанное быстрое забывается, поэтому спустя неделю читатель не вспомнит, что именно не устраивало человека и каким образом он всё-таки с ретивостью принялся исполнять порученные ему обязанности.

Там, где Яковлев ставил задачу интересно рассказать, он и рассказывал интересно. А где была поставлена задача писать ради конечного результата, там-то и возникает недоумение. (Хм! Что-что? Э… Э-э… Э-э-э… А это-то зачем?) Получается, сборник вместил в себя лучшее и посредственное, зато получился полнее и производит вид солидного издания. Даже заслужил одну звёздочку в виде интереса к нему «Ясной поляны», а вторую уже в качестве оценки от читателя. На том звёздочки закончились — литература вмиг осиротела.

Впрочем, сборник «Осенняя женщина» — это всё-таки дебют. Надо с осторожностью подходить к таким авторам и не ранить их самолюбие. Мало ли в какого маститого писателя он превратится. К сожалению, в качестве отдельного издания — дебют, а вот в качестве публикующегося автора Яковлев отметился порядочное количество лет назад. Есть у Яковлева ещё один сборник рассказов от 2006 года. С тех пор тишина — Александр трудится на других направлениях, возможно собирая материал для очередного издания с рассказами.

Остался последний незаполненный абзац. Его предлагается заполнить информацией, способной заинтересовать читателя, сказав, кого книга Александра Яковлева не разочарует. Пожалуй, сборник понравится любителям бесконечных разговоров, что случаются в нашей жизни каждодневно, позволяя убить время, после чего в голове удивительная пустота, словно в одно ухо информация влетела, а из другого вылетела. Есть другое мнение?

10.12.2016 ( http://trounin.ru/yakovlev03 )

Человек привык ждать неизбежного. Вся жизнь — вера в благополучие. А на деле впереди у каждого смерть. И как бы человека не пытались переубедить, он знает точно — для существования в этом мире ему отведён короткий срок. Что будет после — выдумки тех, кто никогда не переступал за грань. Чем не занимайся, существуй разумно или беспутно, поступай на пользу других или веди себя асоциально, старайся сделать лучше, заботься о будущих поколениях, подчиняй действительность себе, либо погружайся с помощью медитации в прострацию: явственно одно — неизбежное наступит. И ежели судьба тебя забросит на охрану рубежей, даст в руки оружие, снабдит уставом и сделает рабом обстоятельств — прими или сопротивляйся: смерть всё равно придёт.

Можешь, перед зияющим пустотой ликом вечности, ознакомиться с произведением Дино Буццати «Татарская пустыня». Его сюжет построен вокруг молодого человека, отправленного служить в крепость на границе с Татарской пустыней. Добровольно туда никого не заманишь. Если год будет идти за два или три, а провести там потребуется не более двух лет, то тогда можно ещё потерпеть… и навсегда остаться при крепости. Она не отпускает: манит, притягивает, заполняет досуг гнетущим ожиданием приближения мифического врага.