Константин Трунин - Архив сочинений — 2016. Часть I

Ошибки могли быть допущены — такое возможно. О русском командовании времён Николая II лестные отклики найти крайне трудно. Оставленное Александром III в качестве наследства мирное государство не было готово к агрессии со стороны. Слишком армейские дела стали переполненными чем угодно, кроме умения воевать. Русскому солдату оказывалось проще маршировать на параде, нежели идти в бой. От этого и исходил Степанов, откровенно позоря ответственных за оборону Порт-Артура. Не пел бы он при этом дифирамбы разложившейся дисциплине…

01.04.2016 ( http://trounin.ru/stepanov40 )

Разве женщина может быть тряпкой? Александр Снегирёв считает именно так. Главная героиня его произведения «Вера» постоянно унижается окружением и особого дискомфорта от этого не испытывает. Ей необходимо как-то жить, отчего она готова терпеть любые издевательства, сама же им потворствуя. Читателя обязательно должно подташнивать во время ознакомления с данной книгой, поскольку рвотный рефлекс всегда возникает, если человеку предлагается нечто тошнотворное. И мутить может много от чего. Хорошо то, что автор не сильно старался перегибать палку с извращениями.

Повёрнутых на чём-то людей полно — так думаешь, когда в твои руки попадает современная беллетристика или ты смотришь телевизор. Удивительно, ничего подобного в жизни человека при этом не происходит. Откуда тогда такое засилье замороченных? Может писателю хочется отразить на страницах произведения сразу всё, дабы читатель в очередной раз убедился в беспросветности жизни? Коли другим плохо, а мне хорошо, то отчего не порадоваться за себя, взгрустнув печальной участи выдуманных персонажей?

Проблема в том и заключается — человека окружает кем-то выдуманный мир. Реальность в нём очевидна, но при этом она настолько скучна, что требуется наличие экстраординарного. Вот и главная героиня «Веры» рождена при неблагоприятных обстоятельствах, при них же выросла и с ними продолжает жить дальше. Она уж точно ничего не придумала — для неё реальность такова, какой её принято воспринимать искателями редких проявлений продуктивности воспалённого ума.

Снегирёв потворствует желаниям читателя, вследствие чего у него получился продукт потребного массам качества. А массы любят сходить с ума от лишённой моральных предрассудков продукции. Будут в сюжете фетишисты всех мастей — значит автор в тренде. Ныне принято унижать женщин в культуре, да и сами женщины рады унижаться, хотя это не является реальным отражением действительности. Однако для середины первого десятилетия XXI века данное явление является трендом. Главной героине остаётся это принимать без возражений — не ей спорить с точкой зрения писателя, давшего ей возможность существовать хотя бы на страницах его произведения.

Впрочем, повествование начинается задолго до рождения главной героини. Снегирёв умеет интриговать, строя предпосылки для развития сюжета издалека. Читатель подробно узнает о родителях Веры, особенностях её появления на свет и тяжёлого детства. Далее всё только усугубляется. Тут большая часть зависела уже от желания автора направить её жизнь по пути прозябания в пустоте. Это и жизнью-то не назовёшь — главная героиня лишь существует. И хорошо, что существует она только на бумаге.

Каждый шаг на страницах книги — это насилие над понимаем значения индивидуума для общества. Психически здоровых в сюжете читатель на найдёт. Все действующие лица имеют отклонения. Причём отклонения касаются сугубо психических расстройств. Снегирёв это обставляет пониманием нормального хода вещей. Ведь не может начальник быть самым обыкновенным человеком, дожидающимся конца рабочего дня и отправляющимся домой к жене и детям — он обязан быть извращенцем. Не может любовник банально любить — у него должно быть с головой не в порядке.

Всю книгу читателя не покидает ощущение, будто главная героиня самостоятельно анализирует прожитые годы, применяя для этого изрядную долю фантазии. А может и не было ничего, она всего лишь фантазирует в настоящий момент. Читатель сам решит — верить ему или наконец-то пойти дать волю разбушевавшимся стенкам желудка.

Удручает другое — литература сама себя уничтожает, всё более погружаясь в художественность вымысла ради вымысла.

03.04.2016 ( http://trounin.ru/snegirev15 )

Главная проблема профессиональных писателей заключается в том, что им нужно писать. Неважно о чём именно — просто необходимо писать. И ежели требуется выпускать по одному произведению в год, то профессиональные писатели становятся основными производителями литературного шлака. Этим грешат не только современные мастера пера, но и писатели прошлого, получавшие плату не за фактически написанную книгу, а за количество страниц, строк или знаков. Теперь стало проще — нет нужды измываться над собой и создавать бездонные пустые опусы, можно ограничиться текстом среднего размера, чтобы читателю его хватило для ознакомления в течение одного светлого времени суток или менее того.

Под вышесказанное книга Марии Галиной «Автохтоны» подходит идеально. Автор о чём-то писал, даже грамотно связывал слова в предложения. Нечто на страницах произведения всё-таки происходит. Но за громко стучащими звуками смысл уловить не получается. На читателя сыпятся масоны, евреи, англичане, немцы, гисметео, темпоральные катастрофы, троцкисты, снова масоны, контактёры, властелин колец, опять масоны. Каша сумбура подаётся в начале произведения, ей же наполнено основное действие и вместо десерта читателя также ждёт каша.

Творчество Марии Галиной, как профессионального писателя, губит осознание необходимости наполнять книгу содержанием. Лучше диалогов для этой цели ничего ещё не придумали. Действующие лица могут разговаривать между собой, не привнося в сюжет ничего нового. Вот и у Галиной персонажи бесконечно беседуют, поднимая те самые темы, из-за которых у читателя и складывается ощущение вязкости происходящего. Это у Пришвина болото может быть Кладовой солнца, ныне болото засасывает и не отпускает, становясь основным местом зловония, где кладовая превратилась в книжную свалку.

Понимать происходящее лучше осознавая допущение подобного в реальности. Если автор использует известные читателю слова, не придумывая ничего нового, значит стоит говорить о городском фэнтези или магическом реализме, но «Автохтоны» далеки от любых попыток найти адекватное им объяснение. Конечно, основным постулатом фэнтези является как раз то объяснение, что автор не должен ничего объяснять, а создаваемый мир читателем должен приниматься без возражений. И всё же! Есть предложение воспринимать «Автохтонов» фантасмагорией в силу свойственного повествованию нагромождения причуд.