Константин Трунин - Архив сочинений — 2015

Самое яркое дело — это «Шесть Наполеонов». Холмсу предстоит определить, в чём кроется ненависть к фигуркам исторической личности. Советские и российские читатели сразу понимают откуда взяли начало «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова. Новаторство и оригинальность «Шести Наполеонов» — подлинный восторг от таланта Дойля находить нестандартные сюжеты для своих детективных рассказов. К сожалению, остальные двенадцать рассказов не могут похвастаться чем-то подобным, а может современный читатель просто избалован повторением подобных сюжетов другими писателями когда-то изначально написанных талантливым Дойлем. Холмс продолжает проявлять наблюдательность, находя применение новейшему методу по определению отпечатков пальцев, а также легко разгадывает зашифрованные послания. Один раз Холмс откладывает в сторону все дела, чтобы положить в карман солидную сумму денег за решение незначительного семейного конфликта, совершенно мимолётного, но важного в плане потребности сыщика в средствах к существованию. Из рассказов убраны все отрицательные черты Холмса, поэтому читатель не видит страдающего от скуки кокаиниста, раскуривающего табак; музыкальные пристрастия также забыты напрочь.

Половина рассказов — чистый сумбур. В них есть смысл, но логика вмешательств Шерлока совершенно непонятна. Холмс может назвать интересным даже такое дело, как скопированные вопросы в открытом для всех помещении накануне итогового экзамена в учебном заведении. Расследований толком не получилось, а все виновные опять сами приходят с повинной. Высокие нравы населения Англии читателю хорошо стали понятными именно благодаря стараниям Дойля, писавшего высокопарно о честных людях, проживающих на Туманном Альбионе.

Холмс действительно вернулся. Можно даже сказать, что он воскрес из мёртвых. Дойл не даёт Шерлоку воспарить над землёй, цепко удерживая его на ногах. Он не детектив их Величества, но мог бы стать влиятельным человеком. Однако мешает осознание того, что Холмс на самом деле мелко плавает, и подниматься выше этого не планирует, особенно после серьёзного противостояния, от которого он бежал в паническом страхе. Теперь снова в уютном кресле у камина, а дальше тихая пастораль.

Дело #6 закрыто. Документы подшиты. Папка отправлена в архив.

13.05.2015 ( http://trounin.ru/doyle04 )

trounin.ru потихоньку обзаводится аудиторией. Каждый день его посещают от 30 до 55 уникальных пользователей. Сайт стабильно ежедневно индексируется Яндексом и Гуглом, однако по-прежнему не заработал себе ни тИЦ, ни pr (от которого, прошёл слух, Гугл отказался).

Принцип взаимности действует на стэндалон-блогах, хоть и нет чёткой к нему привязки. Ты ходишь на чьи-то сайты, а хозяева в традициях гостеприимства считают обязанным отметиться и у тебя на сайте. Конечно, во многом это отдаёт наигранностью, но без неё никуда не деться. Очень редко на таких блогах разыгрываются холивары, поскольку каждый сам себе начальник, и если чьи-то слова не нравятся, то их можно безболезненное стереть. На многих блогах отсутствует плагин, сообщающий тебе об ответах на твои комментарии, поэтому надо ходить смотреть повторно, либо забыть об этом.

Наращивать ссылочную массу через комментарии занятие бесполезное, поскольку практически на всех сайтах стоит ограничение noindex или ему подобное, которые закрывают поисковым роботам глаза, будто данных ссылок и нет. Там, где поле для твоего сайта отсутствует — на тех блогах и комментариев практически нет, поскольку нет никакого смысла их там оставлять, поскольку он уходит в пустоту, а ответного визита не последует.

Блоги встречаются самые различные, но чаще всего они придерживаются конкретных специальных тем: кулинария, дача, воспитание детей, сео, саморазвитие, здоровый образ жизни и здоровье. Литературных пока встретить мне не довелось, поэтому ответные визиты на мой сайт вызывают только трепетный ужас от того уровня профанства, с которым люди пытаются что-то сказать. Чаще давлю усмешку, поскольку общий уровень литературной безграмотности катастрофичен.

Беседовать тоже проблематично, поскольку чаще оставляют хвалебные комментарии, от которых только выть можно. Это встречается повсеместно на всех сайтах. Обижать хозяина чужого блога никогда не следует, а то ничему путного из этого всё равно не выйдет. Но я себя перебороть не могу, поэтому словно тролль оставляю едкости, чаще направленные на сомнения в полезности тех или иных фактов, которые веером расходятся по всем сайтам, что где-то о чём-то прочитав, тут же начинают писать своё собственное видение о данном предмете. Один блоггер меня просто удивил, переиначивая комментарии в угоду себе, будто я пришёл и пропел оду его сайту, хотя подобного не было. И ведь ничего с этим не сделаешь, скорее забудешь к нему дорогу.

Самая большая язва — это реклама. Она везде и повсюду. Ещё понятно её наличие на сайтах, у которых более 100, а то и 1000 посетителей в день. Но что она делает на остальных? На мой сайт её вообще нет смысла выкладывать — я с протянутой рукой скорее больше за день заработаю, чем на сайте за год… а то и десятилетия… с такой-то посещаемостью.

Тихо наполняю сайт контентом, читая книги и получая от этого удовольствие. Пока ещё не дорос до того уровня, чтобы представить миру свою книгу на всеобщее обозрение. С нетерпением жду того момента, когда это наконец-то осуществится, но пока просто бессмысленно.

14.05.2015 ( https://trounin.livejournal.com/277157.html )

Твори — не хочу: девиз современной жизни звучит довольно прозаично. Создавай наиболее несуразное, чтобы выделиться яркостью и взрывающим мозг пониманием действительности. Сири Хустведт полностью погрузилась в описываемый ей мир, предложив читателю историю об утраченных ценностях, возросших под видом хорошо сдобренного перегноя классической культуры, отныне утраченной и вымаранной в угоду извращённым вкусам новой волны искусствоведов, которым неведомо чувство действительно прекрасного. Пусть всё вокруг кричит, а ты успевай только примечать самое дикое. Такая ситуация хорошо прижилась в мире изобразительного искусства и среди ваятелей скульптур. Зрителю надоели реалистичные картины и формы, ему отныне нужны творения с сокрытым подтекстом, о смысле которого у каждого может быть своё личное неопровержимое мнение. Мир литературы не настолько податливый, но и в него вторгаются писатели, желающие своими стараниями воплотить на бумаге весь тот регресс, уничтожающий понимание прекрасного. Хустведт частично становится не только рупором деградации общественных ценностей, громко провозглашая об этом со страниц книги, но и сама вносит коррективы в литературные традиции: отринув классиков, пододвинув реалистов, устранив модернистов, забыв про фантастов, чтобы пополнить ряды сумбуристов, до которых потоку сознания никогда не подняться.