Юлия Кузнецова - Как я пишу. На творческой кухне автора детских книг

…Накопив коллекцию из трёх, а то и пяти писем от редакторов с вопросом «Зачем вы это написали?», я научилась не обижаться на этот вопрос, а быть благодарнойза него. В конце концов, он помогает проникнуть глубже в собственный текст, а значит, и внутрь себя. А тот факт, что этот вопрос звучит, говорит лишь об ответственности, которую несёт каждый писатель за свой текст и которую редактор по-братски делит с ним.

Какие у вас планы на вечер, дорогой читатель? Что собираетесь посмотреть/почитать?

Попробуйте записать идею фильма или книги.

Пишите, пожалуйста, карандашом – вдруг передумаете к утру?

Текст должен притягивать взгляд. В наше время книге приходится без конца бороться с такими информаторами, как телефон, планшет, ноутбук и, у некоторых, телевизор. Серьёзная конкуренция за внимание! Однако я много раз замечала: если ты открыл книгу и она тебя затянула, то телефон, планшет, ноутбук и даже тот, что у некоторых, – телевизор – ощущаются не как магниты, а как помехи на пути к чему-то увлекательному и интересному.

Как добиться того, чтобы текст затянул и не отпускал? Нужно вложить душу. Весь пыл, всю страсть, все чувства, всё, что накипело, о чём переживаете и думаете, весь ваш мир вашими глазами.

Расскажу одну историю. Как-то раз я пришла на школьный двор. Мне нужно было забрать после уроков среднего ребенка. При этом я катила коляску с младшим, а рядом шагала дочка-подросток. Ночь у меня выдалась муторная, младший никак не хотел засыпать, и я шла с ощущением того, что смотрю на мир через очки с толстыми мутными линзами. Держалась за коляску, чтобы не заснуть на ходу.

Дочка, конечно, бомбардировала вопросами. На каждый надо было ответить, потому что в противном случае чувствуешь себя подлецом. В общем, в таком состоянии я не присоединилась к группке мам, ожидавших детей, а встала в сторонке, зачем-то покачивая коляску с мирно спавшим младшим, и слегка выключилась из реальности. Тут ко мне подошла знакомая. Полюбовалась на малыша, похвалила дочку за умные вопросы и принялась рассказывать содержание фильма.

Я люблю слушать людей. Всегда, кроме двух случаев.Первый – когда мне пересказывают сны. Сны – это даже не выдумка, не фантазия человека, а то, что ему выдаёт мозг. Ему лично. Не окружающим. Поэтому я не считаю чужие сны достойными своего внимания. А второй случай – когда мне пересказывают фильмы. Даже если я забуду, о чём они. Всё равно – останется ощущение, что я уже где-то этот сюжет видела. А смотреть кино с таким ощущением – это ещё хуже, чем глядеть на мир через очки с толстыми мутными линзами. Вроде и хочешь провалиться в чужой художественный мир, но никак не получается. Это страшно обидно!

Однако знакомая пересказывала фильм с таким пылом,что я невольно втянулась, несмотря на вату в ушах и песок в глазах. Кино было документальным, о том, как пилоты пассажирского самолёта совершили экстренную посадку на северо-западе России. И топлива им едва хватало, и облачность невероятная, и на реку они не могли сесть, так как реки там неглубокие. Но совпало так, что один мужчина в посёлке каждое утро в течение двенадцати лет (!) расчищал взлётную полосу. Он надеялся, что заброшенный аэропорт когда-нибудь снова заработает. Жил этой надеждой. И расчищал полосу.

У знакомой заблестели глаза от слёз, у меня тоже. «Вот благодаря таким людям мы выживаем!» – с чувством сказала я. «Да! Да!» – подтвердила она. Это было чудесно: слушать её, сопереживать. У неё оказалась чистая, грамотная, прекрасная речь. Она вставляла важные подробности о километраже взлётной полосы и опускала ненужные. Но главное – в её пересказе была страсть.Она хотела поделиться чудом, о котором узнала, и весь её рассказ кипел и бурлил, наполненный её восторгом и радостью. Ей удалось пробудить меня, и, окрылённая восторгом, я направилась вместе с ней и дочкой к другим мамам – обсудить важный фильм. Позже я размышляла о том, что из этой женщины получился бы неплохой писатель. По меньшей мере.

«Уф-ф, поделился… – думает писатель, когда окончил главу, – теперь я снова могу думать о том, что купить на ужин». Лучше даже, если ужин писателя сгорит на плите. Пусть морковка пристанет ко дну, а мясо станет жёстким как подошва. Если вы этого не заметили, значит, писали о чём-то важном. Ни с чем не сравнимое удовольствие – отдирать от сковородки куски чёрных овощей и при этом думать: «Главное, я создал сегодня что-то хорошее».

Именно такой текст заставит забыть о телефоне и планшете. А уж у телевизора не останется вообще никаких шансов.

Помните, о чём шла речь в главе «Каким должен быть текст?»?

Тогда внимание! Тренируем память! Какой последний фильм, книга или даже история из «Фейсбука» либо «Инстаграма» потрясла вас? Заставила переживать, пересказывать её знакомым, вспоминать и прокручивать в памяти с трепетом?

Писателю иногда можно не спать. Не есть тоже можно.

Но не читать – нельзя. Категорически.

Я постоянно читаю. Иногда по две-три книги сразу. Но чаще всего я увлечена одной книгой, читаю её запоем. У меня был период увлечения творчеством Харуки Мураками. Я перечитала всё, что смогла достать! Даже книгу «О чём я говорю, когда говорю о беге». Хотя мы со спортом очень далеки друг от друга. Но если меня увлекает авторский голос, я готова слушать о чём угодно. Авторский голос – как добрый старый друг. Неважно, о чём друг хочет тебе поведать. Ты любишь его и рад всему.

Читать необходимо постоянно. Поэт Марина Бородицкая на семинаре, который вместе с Валерием Михайловичем Воскобойниковым проводит для молодых детских писателей, удивлялась:

Вы не любите период творческого затыка?! Надо же! А я обожаю! В этот период можно читать-читать- читать! И без всякого чувства вины, что отвлекаетесь от творчества [6] Марина Бородицкая – российский поэт, переводчик, автор книг для детей, лауреат литературных премий, преподаватель на семинаре детских писателей, который курирует фонд С. А. Филатова. Валерий Воскобойников – детский писатель, публицист, автор более 60 книг для детей, преподаватель семинара от фонда С. А. Филатова. .

Читать нужно именно книги. Не журналы, не статьи, не посты в «Фейсбуке» и «ВКонтакте», хотя и они часто могут «вдохновить на подвиг». Но в книгах есть некая законченная магия. Обратите внимание: есть люди, которые хоть и ругают ту книгу, что сейчас читают, но обязательно дочитывают её до конца. Мои подруги, обременённые детьми, школой, кружками и прочими жизненными сложностями, так делают редко. А вот мама, свекровь и их сверстницы – почему-то часто. Сначала, отметив это качество, я приняла его за признак эпохи их молодости. Книги, как и продукты питания, было трудно достать, тут не до капризов. Плюс это качество внутренней дисциплины, которая тоже отличает старшее поколение: «Не нравится, но я всё равно дочитаю, не поддамся взбрыкам характера». Однако со временем я поняла, что тут есть кое-что ещё. Когда мы дочитываем книгу, пусть даже ту, которая не особенно нравится, внутри нас появляется что-то новое. Какой-то маленький кирпичик, достраивающий нашу личность. Думаю, всем знакомо это чувство, когда ты прочитал восхитительную книгу и носишь её «в животе» как чудо несколько дней. Рассказываешь знакомым, советуешь друзьям, хвалишь в отзывах в интернете, читаешь об авторе, ждёшь экранизацию, но главное – эта книга добавила нечто такое, что теперь навсегда поселилось внутри тебя. Особая точка зрения, с которой можно рассматривать то или иное явление. Если вообразить реальность как плотницкую мастерскую, то каждая прочитанная книга – это новый инструмент для создания какого-то необычного предмета из дерева, с особой резьбой или удивительной формы. Благодаря книгам мы по-иному осмысливаем свою жизнь,а значит, реагируем, то есть говорим, пишем и действуем тоже по-другому, глубже, с бóльшим пониманием. А что ещё нужно писателю?