Тодд Роуз - Долой среднее! [Новый манифест индивидуальности]

Университеты должны задать себе неудобные вопросы относительно действующей модели обучения. А если мы хотим произвести в сфере высшего образования по-настоящему революционные изменения, нам потребуется помощь бизнеса. Сами университеты вряд ли изменятся, если только работодатели не потребуют чего-то иного. А пока компаниям нужны дипломы да степени, маловероятно, что университеты захотят менять статус-кво. Революция и индивидуализация образования произойдут лишь тогда, когда работодатели увидят в этом выгоду для себя и станут требовать сертификаты, а не дипломы, показатели компетентности, а не оценки.

Добиться индивидуального подхода в высшем образовании непросто, но возможно. Это уже происходит в колледжах и университетах по всему миру. И выиграют от этого все: студенты, работодатели и даже университеты. А начинается все с одного решения — принять ценность личности.

В 2003 году, продвигаясь к северному Багдадскому мосту, пересекавшему реку Тигр, третья пехотная дивизия армии США внезапно наткнулась на врага. На американцев обрушился шквал реактивных гранат. Пехота запросила поддержку с воздуха. На помощь был выслан капитан Кэмпбелл с позывным Киллер Ц. Впрочем, несмотря на кровожадное прозвище, Киллер Ц был невысокого для летчика роста. Если бы дело было в 1952 году, он не смог бы управиться в кабине, рассчитанной на среднего пилота, но шел 2003-й и пилот-коротышка летал на A-10 Warthog — зверского вида самолете, предназначенном для сокрушения любых наземных сил [403].

Капитан Кэмпбелл обрушил на иракские войска всю огневую мощь своего штурмовика, но неожиданно самолет вздрогнул от взрыва. «Это было похоже на автомобильную аварию» [404], — вспоминает Кэмпбелл. Ракета класса «земля — воздух» рассекла заднюю часть самолета, сильно повредив хвост, фюзеляж, воздухозаборник и горизонтальные стабилизаторы. Стрелки гидравлических манометров упали, на контрольной панели загорелись аварийные красные лампочки. Пылающий штурмовик вошел в пике. Прямо под ним находился центр Багдада. Капитан Кэмпбелл попытался выровнять машину, но штурвал не слушался.

Бросив взгляд на рукоятку катапультирования, одно мгновение Кэмпбелл хотел было нажать ее и спуститься на парашюте. Но тогда железное чудище рухнуло бы прямо на улицы многолюдного города. Щелкнув переключателем, капитан перевел самолет в режим ручного управления. В таком режиме пилот, держась за рукоять, фактически тянет тяжелые стальные тросы, ведущие к рулям и закрылкам, силой собственных рук. Пилотировать в ручном режиме — все равно что управлять машиной без гидроусилителя, только в нашем случае не просто машиной, а разбитым грузовиком, несущимся на скорости 300 километров в час, без гидроусилителя, без шин на задних колесах, да еще и под обстрелом. Во время обучения пилотам разрешают вести самолет Warthog вручную только один раз, а посадки на ручном управлении не отрабатываются из-за высокой опасности [405].

Чтобы облегчить управление самолетом, Киллер Ц сбросил все вооружение, кроме кожуха системы сбрасывания, намертво закрепленного на левом крыле. Внезапное перераспределение веса заставило самолет резко накрениться влево. «У меня чуть сердце не остановилось, — вспоминает Кэмпбелл. — Ну, думаю, сейчас спикирую прямо в землю» [406]. Вообразите эту картину: пилот-коротышка буквально на себе вытаскивает механического монстра из смертоносной спирали, налегает всем весом на рычаги, как некогда делали братья Райт, и — побеждает непокорную машину.

После того как капитан Кэмпбелл восстановил контроль над штурмовиком, он покинул зону Багдада и направился назад, на американскую базу в Кувейте. Там ему предстояло принять еще одно нелегкое решение — сажать или не сажать машину в ручном режиме. Даже в самом удачном случае пилотировать самолет вручную невероятно сложно, а посадить его на ручном управлении — и вовсе фантастика. Капитан Кэмпбелл знал, что до него таким образом Warthog сажали только трижды. Первый пилот погиб. Второй тоже разбился, а самолет сгорел. Третья посадка прошла успешно, но машина была не в таком плачевном состоянии, как самолет капитана [407].

«Путь на базу занял почти час, и этого вполне хватило, чтобы разобраться с панелью управления, — рассказывает Кэмпбелл. — Некоторые на базе высказались против ручной посадки. Но у меня было много времени, чтобы все взвесить и учесть все факторы: ясная, безветренная погода, хорошая видимость; я опытный пилот; управляю левой рукой, чтобы правая отдохнула перед предстоящей нагрузкой при посадке. В конце концов, капитан этой железной птички я, и решение принимать мне. Так и быть: сажусь» [408].

Самолет Кэмпбелла не разбился и не сгорел. По сообщению наблюдавшего за посадкой пилота, капитан «приземлился на ручном управлении нежнее, чем я сажусь на гидравлике» [409]. Сегодня Кэмпбелл — полковник, работает в Пентагоне. За проявленный героизм Киллер Ц получил крест «За летные боевые заслуги» и особую благодарность от законодательных органов Южной Каролины [410]. Но больше всего он дорожит другой благодарностью — нацарапанной на салфетке. «Спасибо, что спасли наши задницы в тот день» [411], — написал на ней один из солдат третьей пехотной дивизии.

Надеюсь, из моего рассказа вы поняли, каким классным летчиком был Киллер Ц. Но если бы ВВС США по-прежнему разрабатывали кабины в расчете на среднего пилота, я бы не рассказал вам эту историю. Дело в том, что рост полковника Кима Кэмпбелла, полный позывной которого Киллер Цыпа, едва дотягивает до 161 сантиметра, а весит он 54 килограмма [412]— такого вряд ли назовешь «средним летчиком».

В этой истории заключен важный урок о природе возможностей. Согласившись с радикальными идеями лейтенанта Гилберта Дэниелса, военные стали разрабатывать кабины, пригодные для любых физических параметров. При этом никто не подумал ни о том, что теперь пилотов станет намного больше, ни, упаси боже, о равенстве мужчин и женщин. Военные просто хотели улучшить работу пилотов. Кэмпбелл очутилась в ВВС не потому, что там разработали специальный женский самолет, а потому, что военные начали строить самолеты, подходящие любому летчику с учетом всех его физических кондиций. «Когда я сажусь в Warthog, — говорит Кэмпбелл, — сиденье приходится поднимать на максимум, а педали выдвигать как можно дальше вперед. Но в итоге все получается как надо» [413].

Из истории Ким Кэмпбелл можно извлечь такой урок: возможности появляются в соответствующей среде. В неподходящих условиях — скажем, при невозможности дотянуться до пульта управления — на нашем пути к успеху всегда будут возникать препятствия. А в подходящей среде — будь то кабина самолета, классная комната или тесный кабинет — мы сумеем показать, на что способны. Иными словами, для того чтобы обеспечить всех равными возможностями и жить в обществе, где у каждого есть шанс раскрыть свой потенциал, нужно создать такие профессиональные, образовательные и социальные институты, которые будут чутко реагировать на индивидуальные запросы.