Михаил Тяглый - «Места массового уничтожения евреев Крыма в период нацистской оккупации полуострова, 1941—1944. Справочник»

По оценкам немецких оккупационных органов Крыма (полиции безопасности и СД), к началу ноября 1941 г. на территории полуострова остались около 40 000 евреев [14] The Einsatzgruppen Reports. Selections from the Dispatches of the Nazi Death Squads' Campaign Against the Jews. — New York: Holocaust Library, 1989 (hereafter — The Einsatzgruppen Reports), p. 295. (Отчет об оперативной ситуации в СССР, № 145 от 12.12.1941 г.). .

Борьба за Крым носила ожесточенный характер. Причиной тому было военно-политическое и стратегическое значение полуострова. Овладение этим регионом позволило бы вермахту получить контроль над значительной частью Черного и Азовского морей, открыть путь на Кавказ. Во взглядах нацистского руководства на судьбу завоеванных территорий Крым занимал особое место. Так, на совещании в Ставке с руководителями рейха 16 июля 1941 г. Гитлер, среди прочего, заявил: «Крым должен быть освобожден от всех чужаков и заселен немцами» [15] Уничтожение евреев в СССР в годы немецкой оккупации (1941–1944). — Иерусалим: Яд Вашем, 1992. — С. 42. . 9 июня 1942 г. на совещании начальников СС и полиции Гиммлер заявил, что война не имела бы смысла, если бы после нее, в частности, Крым не был в течение 20 лет полностью колонизирован немцами.

К началу ноября 1941 г. почти вся территория Крымского полуострова — за исключением Севастополя, который продолжал обороняться до начала июля 1942 г. — была оккупирована 11-й армией под командованием генерала Э. фон Манштейна. Фактически власть на полуострове в период оккупации находилась в руках немецкого военного командования.

Нахождение Крыма в зоне юрисдикции вермахта и боевых действий, подпольно-партизанское движение и связанная с этим нестабильность, ощущавшаяся оккупационным режимом, — все эти факторы обусловили проведение в Крыму особенно жесткой политики по отношению к мирному населению. Массовые расстрелы заложников, а также лиц, подозреваемых в саботаже, подпольном и партизанском движении, «нежелательных элементов», «зачистки» граничивших с районами партизанской активности сел были повседневностью. Однако, в соответствии с нацистской идеологией и реализуемой на захваченных землях военно-политической практикой, в один ряд с группами, подлежавшими уничтожению по политическим мотивам, были поставлены и этнические группы — еврейское, крымчакское и цыганское население [16] Подробнее о судьбе крымских цыган в 1941–1944 г. см.: Тяглый М.И. «Расовые враги» и «асоциальные элементы»: политика нацистских оккупантов в Крыму в отношении евреев и цыган // Историческое наследие Крыма (журнал Республиканского комитета по охране культурного наследи АРК). — 2005. — № 10. — С. 9—22. . Их ликвидация осуществлялась, в основном, силами и ресурсами приданной 11-й армии айнзатцгруппы «Д» полиции безопасности и СД под командованием оберфюрера СС Отто Олендорфа, из пяти подразделений которой в Крыму с ноября 1941 г. по июль-август 1942 г. находились айнзатцкоманда 11а и айнзатцкоманда 11б, а также зондеркоманды 10а и 10б [17] The Einsatzgruppen Reports, p. XII. См. также: Круглов А.И. Уничтожение еврейского населения в Крыму в 1941–1942 годах // Вестник Еврейского университета в Москве, № 15 (1997). — С. 216. . Кроме них, в выявлении евреев, передаче их органам СД «для расследования», «для дальнейшего обращения», а порой и в расстрелах евреев принимали участия силы полевой жандармерии (роты и команды подразделения № 683) при ортс- и фельдкомендатурах, а также подразделения тайной полевой полиции (группа ГФП № 647, действовавшая в оперативном тылу 11-й армии).

В Крыму военная администрация потребовала от айнзатцгруппы ускорить уничтожение еврейского населения. По свидетельству Олендорфа на Нюрнбергском процессе, «в Симферополе армейское командование дало распоряжение соответствующим оперативным командам об ускорении ликвидации, обосновывалось это голодом и нехваткой жилья» [18] Trials of War Criminals before the Nuernberg Military Tribunals under Control Council Law No. 10 (Green series). — Washington, D.C.: U.S.G.P.O., 1949–1953 (hereafter — Trials of War Criminals before the Nuernberg Military Tribunals). Vol. IV (Case 9: U.S. v. Ohlendorf (Einsatzgruppen case)), p. 215. . Об этом же свидетельствовал бывший командир айнзатцкоманды 11б Карл Рудольф Вернер Брауне [19] Ibid. . Олендорф также свидетельствовал, что эти инструкции поступили от квартирмейстера штаба 11-й армии генерала Ханка, и предположил, что без ведома главнокомандующего армии (Э. фон Манштейна) эти распоряжения не могли быть отданы [20] Ibid., p. 293. .

«Солдат должен понимать необходимость жестоко покарать евреев, этих духовных носителей большевистского террора, и еще в зародыше подавлять все восстания, возбудителями которых, в большинстве случаев, оказываются евреи» [21] ГААРК, ф. П-156, оп. 1, д. 24, л. 1. . Этот фрагмент из секретного циркуляра № 2379/41 от 20 ноября 1941 г., подписанного командующим 11-й армией Э. фон Манштейном, свидетельствует о мерах, которые применялись немецким командованием для психологической обработки рядовых вермахта с тем, чтобы приучить их безнаказанно убивать мирное население, и приводит к выводу, что германская армия разделяет с СС всю ответственность за истребление евреев.

В Крыму у оккупационной администрации возникли вопросы о «расовой принадлежности» караимов и крымчаков — этнических групп, сформировавшихся в позднее средневековье и раннее новое время из волн еврейских мигрантов из различных регионов на полуостров. Поскольку караимские общины проживали не только в Крыму, но и в Польше, Литве, Франции и самой Германии, то по отношению к караимам у нацистов уже была выработана определенная политика, выводившая караимов из круга обреченных. «Крымчакский вопрос» для нацистов был нов, так как они не сталкивались с представителями этой этнической группы за пределами полуострова. Карательные органы в Симферополе пытались решить этот вопрос как собственными силами, так и осуществляя запросы в соответствующие вышестоящие ведомства (в первую очередь — в Главное управление имперской безопасности, РСХА) в Берлине. В результате проведенного айнзатцгруппой «Д» «изучения» этих вопросов было установлено, что «по свидетельству самих караимов, они не имеют с евреями ничего общего». Крымчаки же «являются евреями, которые мигрировали из Италии в Крым около 400 лет назад, переняли в качестве разговорного татарский язык… однако сохранили свою религию» [22] The Einsatzgruppen Reports, p. 250. (Отчет об оперативной ситуации в СССР № 142 от 5.12.1941 г.). . В Берлине также рассматривался этот вопрос. 15 декабря 1941 г. сотрудниками Имперской комиссии по усилению германской нации был подготовлен доклад, в котором разъяснялось, что крымчаки являются евреями, которые говорят на татарском языке и состоят в смешанных браках с окружающим населением [23] Green Warren P. The Fate of the Crimean Jewish Communities: Ashkenazim, Krimchaks and Karaites. // Jewish Social Studies 46, 2 (1984), p. 172. . Эти и подобные им «экспертизы», бесконечно далекие от объективного и всестороннего отражения этнической истории крымчаков, определили их судьбу.