Катерина Ольшина - Тоунан

В начале XVIII века под названием Хёммё подразумевалась небольшая территория вблизи границ округов Париккала и Симпеле в северной части от нынешних границ Тоунана. Позже, в начале XIX века, Хёммё стало включать гораздо большую площадь. На севере – земли Ханнилы и Мустолы, на северо-востоке – Париккала. Восточная граница округа проходила по реке Кокколанйоки, на юго-востоке захватывала район Хийтола, южной границей стал район Кокколы (Алаккоколы), на западе – Тенхола и Валтионмаа и Раутярви и Симпеле на северо-западе.

Таким образом, область Хёммё имела в длину около 10 км в направлении северо-запад//юго-восток и ширину около 4—5 км в направлении северо-восток//юго-запад – почти параллельную линию между Кокколанйоки и Вирмутйоки, связанные просёлочной дорогой. Район Хёммё состоял из участков: в Мустоле, Ханниле, Тоунаа, Тиурула, Уисконниеми, Хаапалахти, Уласканниеми, Похье, Кюлялахти, земель рядом с рекой Кюлаярви и Уюсекюля. На этих территориях первоначально находились только скотоводческие постройки и летние дома, но с конца XIX века жители из основных – приладожских деревень (как то было с жителями Тоунаа на Кильполе), либо те, кому они продали свои участки, поселились в этих деревнях навсегда.

Река Кокколанйоки (а в районе Хийтола – Хийтоланйоки) – один из главных водных торговых путей, которым пользовались древние карелы, заселившие Северное Приладожье. Начинался он «из Ладожского озера по реке Кокколанйоки и затем по системе рек и озёр позволял добраться до Ботнического залива в районе Оулу и Белого моря в районе Кеми. Торговцы мехами зимой устремлялись по этому пути в земли саамов. На всём его протяжении возникли торговые поселения карелов» 19 19 Петров И. В., Петрова М. И. Указ соч. – С.14. .

Многие местные жители Тоунана переводят название «Кокколанйоки» как «Петушиная река», однако это не верно. Как упоминалось выше, южная граница Хёммё проходила рядом с Алакокколой – деревней, которая находилась в 5 км к юго-западу от станции Хийтола. Область Коккола, в которую входила и упомянутая деревня, имела очень древние корни – настолько древние, что река Кокколанйоки, протекавшая рядом с ней, вероятно, получила свое название от этого места, так как первые населённые пункты строились вдоль берега реки. «Kokkola» как название места относится к слову и понятию «kokko», которое имеет много значений.

Процитирую записи из путевого дневника известного фольклориста, филолога, учёного, «отца» «Калевалы» – Элиаса Лённрота, который, путешествуя по Финляндии и Карелии, обращает внимание на ритуальный костёр – «кокко», который люди жгли в ночь на Иванов день.

«В Карелии, как и в Саво, принято в такую ночь жечь «кокко», к которому здесь готовятся с вечера. Очень важным считается, чтобы в костре горели старые бороны-суковатки, развалившиеся лодки и прочее. Я заметил, что все это специально привозилось на лошади издалека, хотя дров хватало и поблизости. Все отслужившее своё предметы складывались в кучу, вокруг них ставились длинные сухие жерди, концы которых соединялись так, чтобы образовался громадный конус. «Кокко» разжигали вскоре после захода солнца. И, прежде чем «кокко» (орёл) успевал взмыть ввысь на своих полыхающих крыльях, всюду вспыхивали все новые и новые костры, потому что почти у каждого дома был свой «кокко» либо один на несколько близлежащих домов. Внимание моё было настолько поглощено зрелищем взметнувшихся вверх огней, что я почти не видел, что происходило возле нашего «кокко». Казалось, будто звёздное небо опустилось к самой земле. Дети и парни плясали вокруг костра, к ним присоединялся и кое—кто из взрослых. Люди постарше пели руны, а некоторые ради забавы стреляли в воздух. Одни, прихватив с собой бутылку вина, угощали собравшихся, другие подправляли огонь в «кокко».

Полагаясь отчасти на догадки, можно заключить, что главная цель сжигания костров нашими предками – это жертвование божествам, прежде всего тем, что влияли на урожай, обеспечивали уловы, и не в меньшей мере тем, что покровительствовали охоте. В старину, как известно, в костер складывали старые луки и стрелы, а ныне, случается, кладут поломанные ружейные приклады. Всё это отдаётся «кокко», который взлетает ввысь на огненных крыльях и с благодарностью возвращает небесным покровителям полученные когда—то ценности. По представлениям финнов, орёл поднимается выше всех птиц. Как поётся в песне: «Из птиц ни одна не летит так высоко, как кокко».

Трудно сказать, только ли на Иванов день наши предки жгли костры или это происходило и в другое время. Похоже, что у наших предков, как и у финнов в более позднее время, подобное зажигание огней не было приурочено к определенному дню. Если у древних финнов это было обрядом жертвоприношения, то при кочевом образе их жизни возникала необходимость чаще жечь «кокко». При перемещении с места на место им становилась ненужной, например, борона и они жертвовали её богам. Если же ломался лук, то и ему находилось достойное, по их мнению, применение. Если же они оставляли берег реки и не брали с собой лодок, их тоже отдавали в дар «кокко», чтобы он отнёс всё небесным божествам» 20 20 Путешествия. Элиаса. Лённрота: Путевые заметки, дневники, письма 1828—1842 гг./Пер. с фин. В. И. Кийранен, Р. П. Ремшуева. Научн. ред., вступит. ст. и примеч. У. С. Конкка. – Петрозаводск: Карелия, 1985 – С.44. .

Вполне вероятно, что название тоунанской реки берёт начало от слова «кокко» – орёл, ритуальный костёр. Коккокаллио – жертвенное, сакральное место в Северной Карелии, где была обнаружена древняя наскальная живопись, также имеет подобный корень.

Во 2-ой половине XIX века большая площадь Хёммё была мрачной и нетронутой. За исключением высоких горных местностей: Jäävaaara («Ледяная гора»), Jyvävaara («Гора, похожая на зерно»), Vaahervaara («Кленовая (?) гора»), область имела изобильную глиняную почву, что объясняло сильный рост лесов. Освещённые солнцем открытые поля также благоприятствовали обильной растительности. А на склонах и во впадинах Яяваара и Ваахерваара в 1920-1930-х годах ещё росли кленовые и липовые деревья как последнее напоминание о послеледниковых тёплых сезонах. В Хёммё, как и на хуторах в Ильмее, в низинах, лощинах и по краям канав, помимо пышной растительности, росла дикая черная смородина, которую называли «ojakainen» – производное от слова «канава».

В районе Хёммё вообще не было озёр. Просёлочная дорога между Торесевой (Анттола, муниципалитет Миккели) и Симпеле была построена лишь в 1912—13 годах.

Так площадь Хёммё стала довольно большой, и население было сгруппировано в несколько кластеров, которые обычно назывались по названию места, а именно тех самых дополнительных земель, о которых шла речь выше. Фактически Хёммё находился в самой западной части Финляндии, на углу западных границ Ильмее и Симпеле. На пути из Хёммё в округ Торисева наиболее значительными поселениями были Питкямяки, Кепо-оя, Ваахерваара, Нииниваара, Портинхойкка и Куосмаоя.