Сергей Голубицкий - Великие аферы XX века. Том 1

Надо сказать, что к моменту прозрения Оскара его боссы – семейная парочка провинциальных недалеких проходимцев – окончательно потеряла связь с реальностью. Они так часто поминали о своем отдаленном родстве с Дрейком, что, казалось, сами в это поверили. К тому же супруги-аферисты настойчиво игнорировали важный аспект всякого успешного бизнеса – follow-up, то есть работу с клиентами после завершения сделки. Люди приносили деньги в фонд и затем, спустя какое-то время, вновь появлялись на горизонте, интересуясь: «Как там обстоят дела?» Факт, что речь шла не о нормальном бизнесе, а об афере, ничего не менял в правилах игры: для успешного развития проекта требовались постоянная творческая инициатива и изобретательность: если «фонд» Дрейка страдал отсутствием реальности, факты следовало хотя бы придумывать. На follow-up фантазии супругов явно не хватало, и вся схема начала не только захлебываться, но и приносить осязаемые на физическом уровне неприятности. То какой-то бесноватый волопас врывался в гостиницу с двумя кольтами наперевес и грозился покрошить всю шарашкину контору без разбору, если ему немедленно не вернут вложенные деньги, причем со всеми полагающимися процентами (тысяча долларов за каждый вложенный). То въедливый и настырный инженер-путеец натравливал на честную компанию местную администрацию, и тогда шериф со товарищи врывались в офис и конфисковывали всю учетную документацию.

Короче говоря, Оскар Харцель решил увести доходный бизнес прямо из-под носа своих боссов. Бывший замшерифа задумал элегантную двухходовку. Первым делом Харцель сколотил бригаду преданных ему авантюристов, которым сначала запудрил мозги по полной программе, а затем обучил всем тонкостям «дрейковой науки»: как завлекать фраера, как его разводить, что говорить, что обещать, какие расписки и обещания давать, и – самое главное! – как постоянно вести клиента в будущем, непрерывно подпитывая его святую веру в мероприятие.

Следующий шаг, совершенный Оскаром Харцелем, без всякого сомнения, можно причислить к гениальным находкам аферостроительства: он слинял на ПМЖ в Лондон! Якобы для того, чтобы прямо на месте проталкивать дело Дрейка и утрясать нюансы перераспределения имущества великого английского пирата. Одним выстрелом Харцель заваливал двух зайцев: во-первых, оказывался вне физической досягаемости конкурирующих фирм и американских служб правопорядка, во-вторых, заставил всех потенциальных клиентов замирать от восторга и благоговения: «А где сейчас сам господин Харцель?» – «Как?!! Вы разве не в курсе? Наш босс как раз сегодня утром принимал участие в заседании специальной комиссии палаты лордов в Лондоне, посвященной наследству сэра Фрэнсиса Дрейка».

Пропалывать невозделанное поле дураков «среднезападных штатов» [13]Оскар уполномочил трех товарищей:

Натан Ландес – амбал-кузнец, лично внесший в «фонд» имени Дрейка-Харцеля 700 долларов. На суде он заявил, мрачно глядя исподлобья прямо в переносицу прокурору: были б еще деньги, он бы все вложил до последнего цента, потому как ни секунды не сомневался в успехе мероприятия. Харцель выдал Ландесу генеральную доверенность на ведение переговоров от своего имени с правом инкассировать любые пожертвования. На том же суде в качестве доказательства со стороны обвинения фигурировали пять книг с корешками приходных ордеров, всего на 500 расписок. Под присягой Ландес заявил, что собственноручно переслал Харцелю в Лондон 12 тысяч долларов, поступивших более чем от двух тысяч клиентов. Никто, правда, Ландесу не поверил, потому как общая сумма полученных Харцелем денег под «сокровища Дрейка» по самым скромным подсчетам федеральных агентов составляла от 700 тысяч до 1,3 миллиона долларов.

Амос Хартсок – серьезный мужчина, достойный памяти самого Фрэнсиса Дрейка. На суде Хартсок все время раскачивался на задних ножках стула, а когда прокурор переусердствовал с перекрестным допросом, Амос смачно харкнул себе под ноги и рявкнул: «Ну ты чо, совсем не рубишь?! Я ж те сказал, что буду говорить только правду!»

Доктор Альфред Ницке – живой упрек всем, кто сомневался, что схема Дрейка «работает» не только на простолюдинах. Ницке был настоящим врачом-хиропрактиком из городка Сторм Лейк. Он не только сам искренне верил в «сокровища Дрейка» и лично внес большую сумму денег, но и активно убеждал своих приятелей-интеллигентов последовать примеру. В результате среди более сотни тысяч инвесторов Харцеля числились учителя, инженеры, доктора, государственные чиновники, бизнесмены и даже политики!

Сразу по прибытии в Лондон Оскар Харцель взялся за дело: снял просторную квартиру в престижном районе и приоделся у самых дорогих портных, обслуживающих королевский двор. Когда 12 лет спустя его депортировали в Америку, а затем доставили под конвоем в Сиу Сити (Айова) на место суда, газеты больше всего умилялись его шляпой, на окантовке которой красовался лейбл: «Скотт и компания. Шляпные мастера Его Величества Короля и Королевской Фамилии». Журналисты также не преминули указать, что багаж Харцеля состоял из 10 костюмов, двух смокингов, 20 рубашек, 10 пар обуви и сотни носков. На Среднем Западе в те годы любое количество одежды, превышающее пару, вызывало неподдельное удивление и восхищение.

Приняв благообразный вид, Оскар Харцель приступил к выполнению главной цели лондонского визита: зажил в свое удовольствие! Ежемесячно на его счет из Америки поступало как минимум 6 тысяч долларов – сумма достаточная, чтобы не ударить лицом в грязь даже в Лондоне. Большую часть времени Харцель проводил в барах и ресторанах, где много пил, много ел и много разговаривал. Все эти подробности о лондонской жизни Оскара поведал на суде частный детектив Томас Барнард, которого наняла некая мисс Сэнт-Джон Монтегю. На хлебушко с маслушком мисс Монтегю зарабатывала ясновидением и предсказанием будущего – не удивительно, что ее жизненная тропка пересеклась с борцом за наследство пирата Фрэнсиса Дрейка. Однако прежде чем пускаться в совместные авантюры, осторожная лиса Монтегю решила проверить будущего партнера и попросила Барнарда сблизиться с Харцелем, чтобы посмотреть, чем на самом деле занимается американец и как продвигает дела своего «фонда». Вот небольшой отрывок стенограммы суда, на котором Томас Барнард отвечает на вопросы прокурора Гарри Рида:

Барнард: 6 января 1930 года мисс Монтегю попросила меня узнать поподробней, кем на самом деле является мистер Харцель. Я ничего не знал, кроме того, что он американский миллионер (этот последний комментарий был удален из официального протокола по просьбе защиты. – С. Г. ). В тот день я нашел мистера Харцеля в баре, где он пил и беседовал с какими-то людьми.