Наталья Гарбер - Как писать в XXI веке?

Говорят, любой человек может написать хотя бы одну книгу. О своей жизни, а точнее — о том, что в ней было интересного. Или о том, что интересного можно придумать, прожив такую жизнь. Первые ближе к журналистике и мемуаристике, вторые — к собственно литературе. Причем это только кажется, что для создания толкового текста надо много знать и уметь. Гораздо важнее — ясно видеть.

Летом этого года, пока я писала эту книгу в Пушкинских горах, я параллельно учила писательству школьников и взрослых. Потому что в такие места, где Пушкин после создания «Бориса Годунова» кричал себе «Ай да Пушкин, ай да сукин сын!», едут люди, которым небезразлична литература. И некоторые из них могут и хотят писать. Может, не как Пушкин, но вслед за ним и «с высоким ориентиром» на хорошую литературу.

Одна из групп была инклюзивной, и в ней были дети обычные и с «особенностями». Один из них — прелестный мальчик лет восьми, серьезный ангел Валя с пронзительным голубым взглядом и каким-то диагнозом сочинил такую историю:

«Пушкин жил в Михайловском, а там были пруды с рыбой.

У Пушкина были желания, но они не исполнялись, потому что рыба была обычная.

Тогда он написал сказку о Золотой рыбке, как она исполняет желания.

Однако ему золотая рыбка ничего не исполнила, потому что ее на самом деле не было».

Что-то это очень грустная история, подумала я, и попробовала все-таки уговорить его на то, что рыбка Золотая есть, надо только ее поймать. «Нет, — сурово сказал он. — Ее нету».

По-моему, это очень серьезная малая проза. В прямом и переносном смысле. И, кстати, очень поэтичная — я специально написала ее «в столбик», чтобы было видно, что это произведение можно рассматривать как верлибр, т. е. нерифмованный стих.

Преподаватели-дефектологи, привезшие эту группу в Пушкиногорье, сказали, что и они, и дети были удивлены тому, как все малыши смогли вовлечься в сочинение историй. И еще — тому, что у многих вышли занятные окончательные тексты. Всего-то за час работы.

Так что главное в писательстве — это открыться Музам и немного постараться.

Вообще, писать — это просто. Особенно там, где время и место к этому располагают — в детстве на подоконнике или в старости в кресле, в Школе малой прозы и поэзии в Москве — или в поместье великого писателя в Псковской губернии, в литературном кафе, в полном одиночестве — или в подъезде, в трепетном ожидании романтического свидания.

Я люблю свою Школу и Пушкинские горы за то, что Музы там работают круглосуточно, заставляя меня становиться человеком с большой буквы «Ч». И происходит эго не только со мной и малыми детишками. Чтобы вы не думали, что детская креативность — это удел исключительно несовершеннолетних, привожу стихи, написанные после прохождения недельного литературного ритрита в Пушкиногорье матери двоих взрослых дочерей, писательницы, поэтессы и театрального журналиста Ларисы Каневской:

Лариса права: каждый может писать нечто интересное. Вопрос в том, зачем, о чем и сколько произведений дано автору от Бога. Есть, как известно, авторы одного романа или пьесы, есть те, кто закончил писать прекрасные стихи, когда закончилась юность, а есть те, кто пишет всю жизнь, и иногда это литература, а иногда литература тут ни при чем.

Несколько лет назад, поступив на Высшие литературные курсы, я обнаружила, что среди слушателей Литинститута есть люди, которые в итоге обучения перестают писать художественную прозу или поэзию, — ибо неловко как-то после Пушкина и Пастернака своими несовершенными творениями космос засорять.

И в этом есть свой смысл — если человек писать начал от недостатка образования, а не от душевного порыва, то, получив это образование, находит и верный порыв, и верное ему применение. Например, уходит в журналисты или редакторы, в литературные агенты или рекламисты, в книготорговцы или медиаменеджеры, а то и вовсе в семью или совершенно нелитературный бизнес. Все работы хороши, выбирай на вкус.

Все мы пишем во время учебы в школе сочинения и эссе, доклады и пр.

Кое-кто идет в журналисты или копирайтеры и дальше сочиняет по долгу службы: статьи, пресс-релизы, аналитические отчеты или иные деловые письма. Такие люди совершенствуют искусство писательства для рабочих задач. Им эта книга будет интересна тем, что все приведенные здесь приемы работают в деловом письме, копирайтинге, редакционной работе и т. д., а отдельные главы просто посвящены продающему тексту или иным «коммерческим» инструментам писателя.

Я внесла эти темы в книгу, ибо любой писатель нашего времени должен уметь себя продвигать, а значит, быть немного пиарщиком, рекламистом и бизнесменом. И, напротив, современные рекламисты и пиарщики должны писать все лучше, ибо конкуренция растет, как и требования читателей и потребителей к качеству обращенных к ним текстов. Так что люди из сферы коммерческого писательства также получат пользу от чтения этой книги.

Ибо какими бы далекими от высокого искусства ни казались опыты по созданию рекламных текстов и деловых писем, их форма и правила — всего лишь один из методов литературы. А, как говорила Вирджиния Вульф, «разве метод сдерживает творческие силы? Разве не благодаря методу мы чувствуем себя веселыми и великодушными, но сосредоточенными в самих себе, в своем «я», которое, несмотря на свою восприимчивость, не способно что-либо охватить или создать вне или помимо себя?

…Или, может быть, в любой попытке соригинальничать для современников гораздо легче почувствовать, чего не хватает, чем назвать то, что дается? В любом случае нельзя стоять в стороне, исследуя «методы». Любой метод правилен, всякий метод верен, если он выражает то, что мы хотим выразить как писатели, и подводит нас ближе к намерениям автора, когда мы являемся читателями».