Анатолий Логинов - Ударом на удар! Сталин в XXI веке

Перед вами – вторая часть многоавторского проекта о переносе СССР из 22 июня 1941 года в тот же день 2010 года. Наш небольшой коллектив: Логинов Анатолий, Виктор Гвор, Михаил Рагимов и Игорь Поручик при участии Александра Ерзылева и Андрея Судьбина, продолжает моделировать ситуацию. Напоминаю, перенос проходит по границам СССР от 1991 года, включая морские воды на расстояние двенадцати миль от береговой черты (на реках – по зарубежному берегу). Первая часть повествует о первых пяти днях после переноса, во второй рассматриваются события следующих четырех дней и приводится краткое описание последующих событий, как оно видится авторам.

Еще раз приносим благодарность всем участникам форума «В Вихре Времен» http://forum. amahrov. ru, принимавшим активное участие в обсуждении книги, персонально коллеге CanadianGoose за его конструктивную критику, а также Максиму Шейко, автору отличной АИ – антиутопии «Иная реальность» (издана под названием «Попаданец в СС. Марш на Восток») за разрешение использовать его главного героя в нашей книге.

Предупреждение: все совпадения имен, географических названий и событий абсолютно случайны.

Из отчетов комиссии по проверке происшествия в 6-альфа секторе Большой Лаборатории Времени (перевод с Вейского, 25637 год Вегранской эры):

«В результате выхода из строя по вышеуказанным причинам сингулярного фазового синхронизатора триангуляционная диссипация по в-параметру привела к созданию локального пробоя пв-континуума с взаимным переносом около шести миллионов стоунгов материи…»

В ночь на 22 июня в 1941 и 2010 годах, по периметру, в котором сторонний наблюдатель при взгляде из космоса опознал бы границы Советского Союза 1991 года, словно выросла на несколько секунд огненная стена. Выросла и исчезла, разлетелась на части под напором ветра. И после этого мир непоправимо изменился, и изменения эти нарастали с каждым днем…

Владимир резко проснулся, но вставать сразу не стал. Лежа он попытался сообразить, что его интуиции не понравилось. Пока ничего не чувствовалось, но от чего-то же он проснулся? Размышления прервал легкий скрежет в динамике. Владимир поднялся и прислушался.

– Товарищ командир, обнаружен повышенный уровень шума по пеленгу… расстояние… глубина… – доложил дежурный акустик.

– Принял, сейчас буду на ЦП.

Плеснув на лицо воды из умывальника и проверив внешний вид в зеркале (ноблесс облидж [1], командир должен своим видом пропагандировать, что все идет хорошо), тихонько прикрыв дверь салона, Владимир прошел в центральный пост. (Акустическая культура на высоте! Хлопнул дверью, ты дважды преступник – ударил по ушам акустику и выдал место врагу!)

Заметивший вошедшего командира вахтенный офицер капитан-лейтенант Коротин сделал три шага навстречу и, подтянувшись, начал привычный доклад:

– Товарищ командир, подводная лодка находится на грунте, на боевом дежурстве в районе… реактор на… процентах мощности, акустический пост только что доложил о появлении подозрительного контакта по пеленгу… расстояние… глубина…

– Вольно, Вячеслав Юрьевич. Опять ваша вахта, заметили? Говорите, подозрительный шум? Одиночный? – Командир двигался к своему рабочему месту, одновременно выслушивая ответы вахтенного офицера. – К бою, – объявил он на полпути, выслушав доклад Коротина.

Стальной левиафан начал оживать. По лодке словно пронесся бесшумный вихрь. Отдыхавшие члены экипажа вскакивали с постелей и, на ходу одеваясь, заученными за время службы маршрутами устремлялись в свои отсеки. Наконец все успокоилось, теперь стоящие у своих постов люди внимательно вслушивались в тихо фонящие динамики.

– Акустики, как классификация контакта? – Спокойный голос Владимира резко контрастировал с настороженным состоянием собравшихся на ЦП.

– Товарищ командир, цель классифицирована как иностранная атомная подлодка. Идет максимальным малошумным ходом, недавно меняла курс. Пеленг … в настоящее время не меняется. Кажется, разыскивает нас.

Владимир задумался. Всплывать, готовиться к бою и пуску ракет или надеяться, что рельеф и особенности выбранного для залегания места скроют лодку от обнаружения? Мучительно тянулись миллисекунды, отделяя спокойное прошлое от полного неизвестности и вполне возможной гибели будущего. И будущее это зависело от решений двух командиров – неизвестного американца и Владимира. Впрочем, как всегда, безопасность страны и ее честь зависели от решений и действий командиров и их понимания ответственности перед будущим…

Многие вжали головы в плечи, одновременно окидывая взглядами десятки индикаторов, готовясь выполнить любой приказ. Потом сразу несколько человек развернулись к командиру, невозмутимо слушавшему очередной доклад акустиков. Напряженность на ЦП достигла такой интенсивности, что воздух, казалось, можно было резать ножом.

– Всплывать на глубину… с дифферентом три на корму. Ход не давать. Приготовиться к пуску торпед! Готовность к постановке помех! – Долгожданная команда вырвала людей из оцепенения. Коротин, покосившись в сторону командирского кресла, перекинул тумблер включения пульта управления торпедной стрельбой.

Огромная туша лежащей на грунте среди подводных хребтов подводной лодки слегка всколыхнулась и медленно привсплыла на десяток метров. Одновременно открылись люки аппаратов, а корпус РПКСН под воздействием придонного течения слегка развернулся вправо, почти в сторону цели. Американская подлодка продолжала двигаться прежним курсом. Очевидно, ее акустики еще не засекли звуки заполнения цистерн и открытия люков торпедных аппаратов на фоне шумов подводного течения.

– Аппараты один, три, пять, шесть на товсь! – Владимир раздумывал меньше секунды. «Рисковать обнаружением? Пускать ракеты? Зачем, когда можно просто дать залп торпедами, и проблема просто исчезнет на время, достаточное для смены позиции. Жестоко? А их никто сюда не приглашал. Разыскиваете «русского медведя»? Будьте готовы попасть в его лапы». Еще примерно полминуты заняли запросы и доклады о готовности расчетов постановки помех к бою.

– Залп! – Команда на пуск торпед прошла в момент, когда американская лодка начала разворот, или меняя курс, или наконец-то почуяв опасность. Но было уже поздно.