Алексей Ерофеев - Откуда приходят названия. Петербургские улицы, набережные, площади от аннинских указов до постановлений губернатора Полтавченко

Случается и наоборот – когда у изначально безымянной улицы вдруг из ниоткуда появляется название. Иногда оно со временем «завоевывает» официальный статус (как Новорощинская улица), иногда нет.

От Университетской набережной между Зоологическим музеем и Кунсткамерой еще с XVIII века отходит маленький тупичок. Официального имени у него не было никогда, но с некоторых пор его упорно пытаются называть Зоологическим переулком, хотя на самом деле такой переулок находится на Петроградской стороне. В 1986 году служебному корпусу Зоологического музея даже пытались дать адрес по этому мифическому переулку.

Другой пример – так называемая Северная площадь на пересечении Московского проспекта и улицы Фрунзе. Это имя из генерального плана 1935 года; тогда, как мы помним, центр города хотели сделать на нынешней Московской площади, и по отношению к ней эта площадь действительно «северная». Но план осуществлен не был, название забылось, более того, имя Северная присвоили в 1979 году другой площади, действительно в северной части города, на пересечении Северного и Гражданского проспектов. Тем не менее название Северная для площади в Московском районе до сих пор «гуляет» по документам, проникая даже в законы, принимаемые нашим Законодательным собранием.

Авторы этой книги с осени 1991 года входят в состав городской топонимической комиссии. Начало 1990-х было временем политически бурным. Именно тогда по инициативе Малого совета Ленинградского горсовета был проведен общегородской референдум по поводу названия города: оставаться ему Ленинградом или быть Санкт-Петербургом.

Надо сказать, вопрос был чрезвычайно упрощен, ибо не включал название Петроград. Следует добавить, что в обиходе город практически сразу стал просто Петербургом, а полное имя Санкт-Петербург (причем, в разных написаниях – слитно, через дефис и пр.) использовалось главным образом в сугубо официальных документах. Не случайно же Радищев написал «Путешествие из Петербурга в Москву», а Гоголь – «Петербургские повести». Вы не найдете Санкт-Петербурга у Пушкина. Зато у него есть Петроград.

В общем, организаторы референдума не учли варианты названий, а город-то наш таков, что все три названия можно считать исторически ценными. Поэт Николай Асеев написал прекрасные строки:

Все три названия исторически ценны. Хотя, конечно, самое ценное из них – это Петербург!

В сентябре 1991 года Ленинград стал Санкт-Петербургом, а 4 октября на карту города на Неве вернулось много исторических названий. К сожалению, этот вопрос был излишне политизирован вмешательством руководства законодательной власти Петербурга. Новому составу комиссии потребовалось много выдержки и хладнокровия, чтобы сгладить политическую составляющую и не повторять ошибок прошлого. Хотя, оглядываясь назад, сейчас понимаешь, что те имена, которые были возвращены благодаря вмешательству депутатов – Рижский, Старо-Петергофский проспекты, Енотаевская, Елецкая, Кавалергардская, Полозова улицы, Графский и Почтамтский переулки – вернулись правильно и вовремя, и сейчас наш город без них уже трудно себе представить. Волна возвращений к концу 1990-х практически сошла на нет. Однако за это время удалось вернуть довольно большое количество ценных исторических топонимов.

Если говорить о новых названиях, которые присваиваются городским улицам, то не слукавим, если скажем: разные.

В начале 1990-х мы хотели уйти от родительного падежа и вообще меньше заниматься увековечиванием имен тех или иных деятелей, хоть и очень достойных. Но практика показала, что это невозможно. Поэтому наряду с Соломахинским проездом, названным в честь прославленного сапера Ивана Ивановича Соломахина, или Новожиловским проездом в Петергофе, названным в честь русского математика и механика, у нас появились площадь Академика Иоффе или улица Адмирала Черокова.

Не надо быть догматиками. И если форма родительного падежа прижилась, пусть это не всем нравится, нельзя совсем от нее отказываться, тем паче мы на практике столкнулись с тем, сколь нелепо могли бы звучать в Сестрорецке названия в честь наших спортсменов, имеющих отношение к этому городу. В новом коттеджном поселке нам предложили назвать три проезда в честь футбольного вратаря Николая Соколова, легендарного футболиста и хоккеиста Всеволода Боброва и конькобежца Александра Паншина. Представьте теперь на секунду разницу между Бобровской и Соколовской улицами или улицами Николая Соколова и Всеволода Боброва.

Поэтому в каждом случае надо смотреть отдельно: как будет звучать фамилия и каковы традиции местности. Например, в Пушкине мы стараемся придерживаться изначально заданной формы: Захаржевская улица, Леонтьевская улица. Вот и в Александровской одной из улиц дали несколько лет назад имя Героя Советского Союза Хаима (Ефима) Краснокутского в форме Краснокутская улица.

В новом районе Пушкина должны появиться Чаадаевская, Давыдовская, Каверинская улицы, напоминающие о знаменитых офицерах Царского Села пушкинской поры. В тех же краях, в Московской Славянке, возникли улицы, названные по древним русским городам: Ростовская, Изборская, Торопецкая, Полоцкая.

Возвращение исторических наименований остается самым больным вопросом, тревожащим многих. Одни обеспокоены уничтожением советской истории и нападками на великих русских писателей – за что, дескать, убрали Гоголя и Салтыкова-Щедрина?! Другие, наоборот, раздражены тем, что некоторые улицы носят имена людей, по их мнению, недостойных. В первую очередь, имеются в виду деятели революции, большевики.

Имена Гоголя и Герцена исчезли в 1993-м. В те годы по радио активно шла реклама некоторых фирм, числящих себя по Малой Морской и Большой Морской улицам. И когда встал вопрос, оставлять ли прежние имена или вернуть названия, существовавшие с начала 1730-х годов, небольшое – но все же большинство – проголосовало за старые названия. Повторюсь, что в начале 1990-х наблюдалась тенденция по возможности отказываться от именных названий, тем более в родительном падеже.

Кирочная же исторически ценней улицы Салтыкова-Щедрина, имя которого может носить любой другой проезд. А еще лучше – парк. Представляете, как этот парк могли бы украсить, например, персонажи города Глупова – Прыщ, Фердыщенко, Угрюм-Бурчеев… Я уверен, что имя Салтыкова-Щедрина обязательно вернется, а Гоголь, кстати, и не уходил из топонимики большого Петербурга. Есть улицы его имени в Стрель-не, Павловске, Петро-Славянке…

К слову, сквер перед домом № 35 по Кирочной улице сохранил прежнее название – сквер Салтыкова-Щедрина. Просто об этом мало кто знает.