В.В. Розанов. Семейный вопрос в России. Том II

Медленно, но с постоянным успехом русская образованная женщина отвоевывает больший и больший район для своего труда. В этом отношении допущение преподавательниц в коммерческие училища министерства финансов составит крупный шаг. Кажется, ни одного нельзя указать поприща, где женский труд, будучи допущен, вызвал бы потом горькие сетования на его неудачу. Везде женщина является труженицею скромной и прилежною. Везде она исполнительна и вносит в дело ту мелкую аккуратность и чистоплотность, которая, кажется, вытекает из особенностей ее душевной организации. Люди частной предприимчивости хорошо умеют соблюдать свои выгоды и берут в дело только людей, действительно могущих принести ему пользу. Они уже давно и на всевозможные поприща позвали женщину, и это есть общее доказательство, что государство не просчитается, открыв для женской службы свои учреждения. Давно следовало бы подумать о более резком, чем теперь, отделении прогимназий от гимназий и передать роль надзора в первых образованным женщинам. Переходя к преподавательской службе в коммерческих училищах, заметим, что именно преподавание в младших классах особенно удобно передавать женщинам. Здесь преподавание неудержимо сливается с воспитанием. Спрашивая урок, наказывая леность или шалость, предупреждая шалости, везде учитель является воспитателем, хотя бы и не носил соответственного звания. И вот вполне разумно, чтобы женщины-учительницы служили посредствующим звеном между семьею, в которой исключительно проводил свое время мальчик до поступления в школу, и между старшими классами школы, где он подвергается серьезным и сухим требованиям учения и дисциплинарной выправки.

Жалобы на отсутствие воспитания в училищах, на сухой формализм в них, давно должны бы пробудить искание: а кто по природе своей менее всего склонен к педантизму, суровости и беспощадности, кто гибок и эластичен не по задачам службы, т.е. требованиям регламента, а по природе своей? Задай лишь этот вопрос вовремя, и мы избегнули бы немаловажных ошибок. Если во всех семьях около детей стоит мать, а не отец, если всемирный инстинкт ищет им няньку, а не дядьку, то, очевидно, тысячелетняя наблюдательность давно отметила педагогические дары женщины, и школе предстояло только не поправлять этого всемирного выбора. К сожалению, мы не сделали этого своевременно, а между тем воспитательница вместо надзирателя, воспитательница образованная, т.е. с знанием курса младших классов гимназии, предохранила бы сотни и сотни гимназистов от исключения за шалости и неуспешность. Ибо всякий легко поймет, что как тяжеловесны, неуклюжи и бесплодно-приказательны бывают переговоры надзирателя с родителями учеников, так легки будут подобные же переговоры воспитательницы с матерью ученика первого, второго или третьего классов. Ни классные наставники, ни надзиратели никогда не умели настоящим образом завязать живых сношений с семьями учеников, послужить соединительным звеном между школою и семьей, а между тем не нужно и разъяснять, что любящий инстинкт и природный такт женщины выполнил бы эту функцию великолепно. Однако старые ошибки никогда не поздно поправлять; и допущение преподавательниц в коммерческие училища, мы уверены, проложит путь вообще к распространению учебного и воспитательного труда женщин в мужских средних учебных заведениях.

Вполне правильным представляется сравнение их по жалованью с преподавателями. Давно пора перестать смотреть на женщин как на каких-то малорослых существ или как смотрят на желтолицых китайцев и их дешевый труд в Америке. Это решительно без всякой нужды обижает женщин. Напротив, нужно все сделать, чтобы она смотрела на свой труд, как на нормальный, а не как на труд малорослого. Прежде всего это не расшатает ее привычного чувства ответственности, тогда как отношение к ней, как к вечному несовершеннолетку, может подорвать в ней внутреннюю дисциплину.

"Мне меньше платят, потому что я недоросток, и, может быть, мне и ошибки простят, как тоже недоростку". Это - вредное рассуждение, для которого не нужно давать никакого повода.

В то время как все усилия и отдельных министерств, и общества, и предприимчивых людей направлены к тому, чтобы насадить всевозможные практические учебные заведения, могущие дать приложение не одному уму русскому, но и русским рукам, - ремесленная и рукодельная сторона в общеобразовательных учебных заведениях нисколько не поднялась над тем ничтожным уровнем, на котором стояла в ту пору, когда ремесленное и практическое образование не возбуждало о себе много вопросов в России. Практические интересы мощно вошли в школу с конца 80-х и начала 90-х годов, потребовали к себе внимания теоретиков-педагогов. Но женские гимназии как имели в себе рукоделье в качестве какого-то занятия пустых часов чем-нибудь, так и остались в этом положении чего-то бесформенного, необязательного, почти шутливого. Это предмет, едва научающий молодых девушек держать в руках иголку, и только виртуозы-ученицы расшивают себе нелепыми узорами рубашечки и фартуки. Никакой серьезной задачи сюда не положено. Можно идти первой ученицей гимназии, едва умея заштопать дыру и не умея сшить решительно ни одной цельной вещи из собственного белья. Даже чистописание поставлено выше и строже рукоделья, и всякий отдел второстепенного предмета ответственнее шитья, кройки и вязанья, которые стоят в курсе женского общего образования не на последнем месте, а вне всякого места.

Конечно, тут никакой нет вины учениц: они не учатся, чему их не учат. Собственное желание достигнуть практических умений у русских девушек достаточно сказывается в том, что специальные школы, обучающие разным рукодельным мастерствам, не пустуют, и туда часто поступают окончившие курс гимназий. Но совершенно своевременно подумать о том, чтобы поставить в самих гимназиях ручные изделия на более высокий уровень, чем они поставлены. А несчастная гимназистка, проучившись семь-восемь лет, потом ни к чему лучше не может приспособить себя, кроме как к неусыпному стучанью на аппарате Морзе. Ни начать что-нибудь делать, ни примкнуть к чужому мастерству она не может.

Нам думается, для этого необходимо:

1) поставить мастерство в женских гимназиях как ответственный и самостоятельный предмет;

2) развить его в определенную программу, по годам учения, совершенно наравне с теоретическими предметами;

3) поставить под контроль экзаменов;

4) программу рукоделия усложнить, не оставляя на степени шаблонного шитья и кройки (теперь кройке очень немногие выучиваются в гимназиях), но введя сюда всевозможного вида вязания, рисование по фарфору, выжигание по дереву, лепку из гипса и фарфора.