Документы в архивах отсутствуют

Покинем стены Адмиралтейства и перенесемся ненадолго опять в Брайтон, куда спешит уже знакомый нам мистер Джонс. Впрочем, главное – не быстро ехать, а прибыть во время, вот и мистер Джонс, по­хоже, спешил совершенно напрасно, так как сейчас сидит в курительной отеля и отчаянно скучает, время тянется для него отвратительно медленно, как густая сахарная патока. «Таймс» и «Глоб» уже прочита­ны, и что делать дальше – решительно неизвестно. Вот почему нет ни­чего удивительного, что мистер Джонс неподдельно обрадовался, когда к нему подсел человек и осведомился, не обеспокоит ли он своим присутствием мистера Джонса. Нет, мистера Джонса – о, да это же мистер Хара! – нет, мистера Джонса присутствие мистера Хары ничуть не обеспокоит. Напротив, он будет чрезвычайно признателен, если мистер Ха­ра скрасит своим обществом его одиночество. Это тем более приятно, что мистер Джонс до сих пор о особым удовольствием вспоминает свою последнюю встречу с мистерам Харой, и очень рад снова встретить зна­комого человека в этой, простите на грубом слове, дыре.

Однако довольно бистро разговор с обсуждения преимуществ осен­него отдыха – согласитесь, что тишина просто-таки зачаровывающая, не то, что летом, когда эти ужасные толпы... – соскользнул на несколько иную тему,

– Мистер Хара, мы очень обеспокоены повторяющимися слухами о возможной акции японского флота в датских проливах. Первый Лорд Ад­миралтейства официально уполномочил меня заявить, что это может иметь самые роковые последствия для наших дальнейших отношений, в чем вы, как я понимаю, совершенно не заинтересованы.

– В свою очередь я хочу заявить, что мы совершенно непричастны к этим таинственным попыткам. От имени его превосходительства гра­фа Хаяси я уполномочен заявить, что никакие действия в этом направ­лении нами не предпринимаются. Упомянутые вами вздорные слухи являются чистой ложью. Я лично по поручению командования Объединенного флота займусь выяснением всех обстоятельств.

Мистер Джонс слушал его, согласно кивая, и был, по-видимому, вполне удовлетворен объяснениями, но все-таки спросил:

– А вы не допускаете, что эта акция может быть предпринята в обход ваших официальных представителей в Европе и в обход вас?

– Нет, – твердо ответил мистер Хара. – Исполнитель предполагае­мой акции обязательно должен был бы обратиться ко мне или к господи­ну Мицухаси.

– Тем не менее, от имени Адмиралтейства я заявляю, что постановка минных заграждений в датских проливах, – при этих словах в глазах мистера Хары промелькнул какой-то огонек, – неизбежно влеку­щая за собой нарушение безопасности мореплавания, гарантом которой является Королевский флот, будет расценена, как акт, враждебный Британской империи, со всеми вытекавшими из этого последствиями. Вы мо­жете хозяйничать как вам угодно в Японском море, это нас не касает­ся, но запомните: Северное море – английское море, и мы не потерпим ничьего вмешательства в этом районе. Адмиралтейство этого не допус­тит.

Мистер Хара удивленно посмотрел на свою папиросу,

– От имени Адмиралтейства?

– Уж не полагаете ли вы» что Форин Офис может обеспечить безо­пасность судов, плавающих под британским флагом? – в голосе мистера Джонса прозвучала ирония, смешанная с искренним удивлением. – Защи­та британских интересов и поддержание порядка всегда возлагалось на Королевский флот.

Мистер Хара с удовольствием затянулся и только потом опросил:

– Но что же тогда делает министерство иностранных дел?

Мистер Джонс снисходительно объяснил:

– Оно занято, в общем-то, тем же самым. В кабинетах и залах. А в море действуем мы, Королевский флот. Это наша святая обязанность. Чего стоят дипломатические ноты, не подкрепленные орудийными ство­лами?

Мистер Хара промолчал. Мистер Джоне раскурил сигару и несколько брюзгливым тоном продолжал:

– Но кто это может быть? Кто распускает подобные слухи? И вас все это может сказаться на наших приготовлениях?

– Простите, но я ничего не могу добавить к уже сказанному.

Мистер Джонс с отвращением посмотрел на дымящуюся сигару и от­бросил ее. Пододвинув кресло поближе, он тихо спросил:

– Вы привезли то, о чем я вас просил?

– Бумагу за подписью посла?

– Да.

– Нет, извините.

Мистер Джонс резко выпрямился в кресле.

– И на что же вы рассчитываете?

Улыбнувшись одними уголками губ, так, что можно было подумать, будто улыбка эта просто померещилась, мистер Хара объяснил:

– Вы не доверяете нам и требуете от нас заранее оправдательный документ, но почему мы должны верить вам больше, чем вы – нам? – и он вопросительно взглянул на мистера Джонса.

Щека англичанина неприятно дернулась, и он, обмякнув, спросил еще тише:

– Так значит, вы отказываетесь?

Мистер Хара бесстрастно ответил:

– Простите, но где вашигарантии? Вы хотите получить от нас страшную бумагу, и кто знает, как вы намерены использовать ее. Отку­да мы знаем, может, заручившись заявлением его сиятельства графа Хаяси, вы атакуете германский флот? Всем известно, как вы и ваши адмиралы смотрите на французов. Может, вы их собираетесь атаковать, милостиво предоставив нам разбираться в той истории, которую вы завяжете. Как вы правильно когда-то говорили, между партнерами должно быть взаимное доверие.

– В таком случае дальнейшие переговоры представляются мне лишен­ными смысла.

– На ваших условиях – да, извините.

Мистер Джонс устало прикрыл глаза рукой и, не повышая голоса, спросил:

– А вы можете предложить что-то иное? Мистер Хара улыбался.

– Вы получите документ непосредственно после акции.

Мистер Джонс опустил руку и сонным взглядом скользнул по лицу собеседника. Впрочем, в его глазах промелькнуло и что-то другое, че­го мистер Хара не заметил.

– То есть вы предлагаете участие своего человека в операции?

Мистер Хара кивнул.

– Не целой команды, а только одного человека. Он должен находиться на мостике во время операции, и если все пойдет так, как было намечено, то он вручит командиру корабля требуемый документ. Ну а если нет – то нет...

Мистер Джонс снова поднял глаза, в которых уже совершение явст­венно сверкала злая искорка, но мистер Хара снова ничего не заметил. Видимо, опасаясь выдать себя, англичанин опустил веки и минут пять сидел молча. Мистер Хара терпеливо ждал. Наконец мистер Джонс реши­тельно вскинул голову, впрочем, нет, это был уже не Джонс, веред японцем возник заместитель начальника разведуправления. Полковник ощутил сильнейшее желание встать по стойке смирно, но удержался.

– Я согласен на это условие, – решил капитан 1 ранга. – Должен однако заметить, что меня удивляет нерешительность графа Хаяси. Ваш посол в Гааге Мицухаси – вы, кстати, сюда ехали через Гаагу, не так ли? – оказался человеком гораздо более смелым.