Ролф Йенсен

Мы хотим, чтобы и работа, и досуг были напряженным развлечением.

В Южной Африке есть все это и даже больше. Из-за расширения воздушных перевозок возникнет несколько мировых центров — Флорида на пути к тому, чтобы стать первой. Единственный оставшийся вопрос: где они будут расположены? Может быть, в Австралии, особенно в ее северной части, где такой же климат и такая же щедрая природа, как во Флориде. Похоже, выбор остановится на Квинсленде, еще и потому, что рядом с его побережьем Большой Барьерный риф.

С ростом благосостояния больше людей вольются в ряды сверхбогачей — в США, на дальнем Востоке и в Европе. Эта международная элита путешествующих богачей растет, потому что больше огромных состояний наследуется меньшим числом детей, и потому что появилось больше возможностей принести домой огромную зарплату. Пассажиры первого класса на «Титанике» владели состояниями и доходами, непредставимыми для простых людей из третьего класса. Ситуация, похоже, повторяется. Сверхбогачи хотят встречаться исключительно друг с другом на небольших роскошных круизных судах, на островах и в других местах, тщательно отгороженных от посторонних взглядов. Богатые могут сохранять спокойствие относительно эксклюзивности благодаря ценам (только они могут позволить себе такие места) или достичь его, будучи единственными людьми, имеющими какое-то особое хобби или стиль жизни. Где через 10—20 лет будет дорого встречаться? Есть много вариантов: роскошные отели с изысканными мероприятиями, дорогие лыжные курорты (подобные существующим сегодня) и удаленные уголки вроде Северного и Южного полюсов. Однако роскошь в смысле подчеркнуто избыточного потребления уже сходит со сцены. Большие деньги больше не расходуются на эпикурейский стиль жизни, а тратятся на единственные в своем роде впечатления, которые дороги. Но где их найти?

Очень большие деньги тратятся

на единственные в своем роде впечатления

Как насчет дворцов старой аристократии? По мере того как состояния благородных семейств испаряются, их замки и усадьбы пустеют; их можно переоборудовать под отели и конференц-центры, места для встреч, где сочетаются история, аристократизм, богатство и чрезвычайно высокий уровень сервиса. Это уже произошло в Западной Европе, но в России, а также в Центральной и Восточной Европе еще есть незанятые замки. Они еще не отремонтированы и не обновлены, но это произойдет вместе с переходом к рыночной экономике. Огромные бальные залы с хрустальными люстрами, где придворные танцевали романтический котильон, будут захвачены сверхбогачами. В Индии есть такие дворцы, оставшиеся со времен магараджей.

Другие места для отдыха сверхбогачей: старые европейские водолечебницы и курорты и монастыри Тибета — места, подходящие как для духовного, так и для физического оздоровления. В конце концов, мы обнаружим элиту путешествующих нуворишей на островках Тихого океана — небольших кусочках суши, доступных лишь для членов клуба супербогачей. Только роскошного отеля будет недостаточно; должна будет присутствовать тема, объединяющая людей, вроде экскурсии к коралловым рифам на подводной лодке, или что здесь проживает одна или несколько знаменитостей. Кумирам из мира шоу-бизнеса или спорта дворцы будут предлагаться недорого, потому что они служат приманкой для всех нас, стремящихся прикоснуться к их мантии.

У аристократии и коронованных особ всегда было по несколько резиденций, чтобы менять место, повинуясь душевным порывам. Сегодня у сверхбогачей тоже есть такая возможность. Они могут содержать дома на нескольких континентах. К 2020 году возрастет число таких людей. Им потребуются дома с гардеробными комнатами одинакового размера, а таюке агент и советник по недвижимости, способный мыслить глобально.

Одновременно больше сверхбогачей обнаружат потребности, при надлежащие обществу мечты. Они откроют для себя радость заботы о ком-нибудь. Это тенденция, которая набирает большую силу. Участие частных лиц в благотворительности возросло на 9,5% в последние два года и достигло $130,3 млрд. в 1996 году, по данным Американской ассоциации консультантов по сбору средств*. Теперь не имеют дело с пожертвованиями, как во время оно; проекты конкретны и узко направлены. Брюс Л. Ньюман, исполнительный директор Чикагского общественного трастового фонда**, говорит: «Мы больше не рассуждаем так много о благотворительности. Мы говорим о духе предпринимательства и способности производить изменения». Сверхбогатые полагают, что у них лучше получится решать социальные задачи, чем у традиционных общественных институтов. Фонд Сороса, принадлежащий американскому филантропу Джорджу Соросу, выделил $183 млн. на помощь России в 1998 году, почти столько же, сколько Европейский Союз. Потребность предлагать помощь живет во всех.

_______________

* American Association of Fundraising Councel.

** Chicago Community Trast.

Разумеется, нет никаких гарантий — бизнес досуга сопряжен с риском. На него распространяются правила издательского дела и кинобизнеса: сначала оплатить все расходы, а затем посмотреть, привлечет ли это клиентов. Возможности прогнозов ничтожны — потребителям сложно оценить то, чего они не видели.

Различие между работой и свободным временем будет стираться, потому что требования, предъявляемые к свободному времени, будут походить на те, которые предъявляются к работе. Полностью интегрированная жизнь уже близко. Мы хотим, чтобы и работа, и досуг были напряженным развлечением. Деятельность должна сама быть своим вознаграждением, изобиловать впечатлениями и эмоциями. По рабочим дням будет меньше свободного времени, поскольку придется работать больше часов, одновременно будет больше выходных. Например, десять лет работы и два года отпуска, или полгода работы и месяц отпуска. Жизнь волнообразно включает чередующиеся фазы, наполненные работой или временем для себя, которое будет окрашено энтузиазмом по поводу работы. Рабочие праздники станут привычными.

Массовый туризм, начавшийся в 1950-е годы, был вызван потребностью в отдыхе и восстановлении сил и в подзарядке батарей, разряженных тяжелым трудом. В Европе туризм был еще и освобождением от давления авторитетов, норм и правил. В будущем свободное время станет использоваться более конкретным, но и более эмоциональным образом. Свободное время — следствие роста благосостояния. В богатых странах было принято коллективное решение ограничить свободное время, получая взамен больше денег для того, чтобы тратить их надосуге. Если бы выбор сделали в пользу применения технологических достижений для увеличения свободного времени, а не для увеличения богатства, возможно, сейчас бы работали 20 часов в неделю. Но тогда у нас было бы слишком мало денег, чтобы тратить их в это свободное время и, кроме того, работа стала интереснее настолько, что составила конкуренцию досугу. Итак, у нас немного свободного времени, надо извлечь из него как можно больше и истратить на него больше денег. Рынок досуга будет стремительно расти в ближайшие 20 лет.