Джордж Денисон - История конницы

Интересно еще сравнить только что описанное сражение с теми, в которых римляне дрались с Ганнибалом, причем можно ясно видеть, насколько этот последний послужил учителем для римлян вообще и для Сципиона в особенности. Сципион 17-летним юношей сопровождал отца своего, бывшего консулом, в его походах против Ганнибала, в сражениях при Тичино, Треббии и Каннах. В первой же битве он видел совершенное поражение римской конницы, причем тяжелораненому отцу его (жизнь которого молодой Сципион, как говорят, спас выдающимся подвигом храбрости) едва удалось спасти остатки своего разбитого войска от полного рассеяния. Этот первый печальный опыт боевой деятельности Сципиона открыл ему, по-видимому, глаза на значение хорошей конницы. Так же точно и при Треббии видел он, как его соотечественники были разбиты из-за неудачи их конницы на флангах, причем центр - лучшие силы римлян - не мог изменить исхода сражения. Наконец, при Каннах пришлось ему в третий раз видеть, как превосходство карфагенской конницы и искусство ее вождя повели к полному поражению римлян. Влияние этих тяжелых опытов выказалось сейчас же по получении Сципионом назначения военачальника. Его первой мыслью было улучшение кавалерии, чем он и занялся в мирное время, а когда пришла минута боя, в его памяти восстала картина боя при Треббии, ему представились усталые, голодные, продрогшие от холода товарищи, и он решил принять тактику великого противника его отца. Он заставил неприятеля своего вступить с ним в бой также усталым и голодным, обошел, разбил оба его крыла своей прекрасной конницей и одержал блестящую победу, которая была по образу действий сколком с первых боев его жизни, только противники поменялись ролями.

Следствием битвы при Илинге было очищение всей Испании карфагенянами и завоевание ее римлянами. 4 года спустя Сципион перенес войну в Африку, и Ганнибал после целого ряда сражений и побед был вызван из Италии. Обе враждующие стороны собрали все свои силы к последнему решительному бою, где дело шло, как это обе сознавали, об обладании всем миром.

Сражение это - одно из наиболее важных и решительных по результатам произошло у деревни Замы, в 5 переходах юго-западнее Карфагена, в 202 г. до н.э.

Численность войска Сципиона простиралась, по имеющимся далеко не достоверным данным, до 40 000 человек; в том числе 6000 пехоты и 6000 нумидийской конницы были незадолго до того приведены Массиниссой. У Ганнибала, как кажется, было 2700 новонабранных, неособенно надежных карфагенских всадников, только 2000 нумидийцев и около 5000 пехоты с 80 слонами.

За 16 лет, протекших с того времени, как Ганнибал впервые выступил против римлян, в составе обеих армий произошли большие перемены; так, насколько численность конницы возросла в римской, настолько она уменьшилась в карфагенской. Правда, у Ганнибала было еще 24 000 тех испытанных ветеранов, которые так долго сражались под его начальством в Италии и по стойкости, по умению владеть оружием могли быть смело поставлены наравне с лучшими римскими легионами, но зато конница было слаба числом и подготовкой, а нумидийцев было всего 2000 человек. Напротив того, у Сципиона была многочисленная и во всех отношениях прекрасная конница. Ганнибал это понимал прекрасно, и что должен он был перечувствовать, видя против себя 6000 человек тех самых нумидийцев, цену которым он так хорошо знал, которым во всех прежних кампаниях ок так доверял, которым, наконец, он так часто был обязан победой в сражениях и безопасностью при передвижениях и отдыхе?

Ганнибал построил свои войска в 3 линии, или, вернее, фаланги, сделав ошибку не оставить между частями интервалов. Слоны были распределены по всему фронту. В первой линии стояли 1200 лигурийцев, галлов и прочих наемников, во второй, вплотную к первой, - новонабранные африканские и карфагенские ополчения; в третьей, несколько отступя от второй, - 24 000 ветеранов, поставленные таким образом, что беглецы из обеих первых линий могли обходить их фланги. Карфагенская конница стала на правом фланге, нумидийская - на левом.

Сципион, особенно выдававшийся своей способностью применяться к обстоятельствам, отбрасывая все рутинное и общепринятое, и здесь построил свои войска совершенно оригинально. Он поставил их в 3 линии, как обыкновенно, но с той разницей, что когорты принципов должны были строго держать затылок гастатам, так что, в сущности, римляне были построены в линии колонн на интервалах. Интервалы эти между манипулами были заполнены велитами, так что издали можно было подумать, что все римское войско стоит в фалангообразной массе. Подобное построение было принято с той целью, чтобы дать свободный проход слонам, которых затем велиты должны были завлечь за боевой порядок. Лелий с римской конницей стал на левом фланге, Массинисса со своими нумидийцами - на правом.

Дело началось с мелких схваток между конницами: Сципион, желавший прежде всего покончить со слонами, продолжал стоять на месте. Ганнибал действительно приказал пустить вперед этих животных, которые, испуганные шумом римских духовых инструментов и поражаемые дротиками велитов, частью бросились в нарочно для них оставленные интервалы римского войска, частью обошли фланги войска, а частью повернули назад и привели в совершенный беспорядок конницу левого фланга Ганнибала. Массинисса весьма удачно воспользовался этим моментом, энергично атаковал эту конницу и одним ударом смел ее с поля сражения. В та же время и Лелий, пользуясь своим превосходством, атаковал стоявшую против него неприятельскую конницу и обратил ее в бегство.

Между тем и пехотные части сошлись врукопашную. Карфагенские наемники скоро не выдержали атаки гастатов и, не получая своевременно помощи от второй линии, заподозрили измену и повернули назад. Однако и гастаты пришли в замешательство и устояли только поддержанные принципами. Ганнибал, видя, что наемники бегут прямо на его резерв, и опасаясь, что они приведут его в беспорядок, приказал своим ветеранам опустить копья и тем заставить беглецов очистить фронт. Сципион не позволил гастатам преследовать, привел их в порядок, развернул принципов и триареев на их флангах в одну линию с ними и повел на карфагенян. Завязался рукопашный бой между ветеранами Ганнибала и римскими легионерами, бой, про который Полибий говорит: Численность, решимость и оружие были с обеих сторон одинаковы; они сражались с таким ожесточением, что умирали в своих рядах и никто не мог сказать, чем кончится дело. В эту решительную минуту Лелий и Массинисса, прекратившие преследование, атаковали фалангу Ганнибала с тыла. Это решило дело. Карфагеняне потерпели полное поражение и потеряли много людей, так как равнина, по которой они отступали, отдавала их в руки конницы. Сам Ганнибал едва ушел.