Андрей Ильичев - Практическое пособие по охоте за счастьем

— А кровь?

— Пусть дерет коренные зубы.

— Перестаньте издеваться!

А никто и не издевается, просто ищет возможность реализовать столь странное желание так, чтобы вроде как и убивать, но в тюрьму не сесть и никого не зарезать.

— Ну хорошо, не подходит стоматология, пусть идет в милицию и допрашивает упорствующих преступников. Там как раз такие, как он, нужны.

— Ему убивать надо.

— Тогда остается война. Там убивать не возбраняется. Там это приветствуется. Пусть идет служить по контракту в армию и пишет рапорт о переводе его в «горячую точку». Не возьмут контрактником эти, возьмут наемником те. Люди, не боящиеся убивать, без дела не останутся…

Вы думаете, я шучу? Ничего подобного, очень даже серьезно говорю. Может быть, чуточку утрируя, но по сути верно.

Если вы что-то хотите — добивайтесь, чего хотите. Если ваши желания выходят за рамки общепринятых норм морали, обращайтесь к психологам, чтобы они избавили вас от этой нежелательной зависимости. Не помогает — ищите суррогатные способы удовлетворения свой страсти. По приведенному выше методу исключения.

А если ничего не делать, то рано или поздно до упора сжатая пружина выстрелит. И тогда мало никому не покажется.

Имел я короткий разговор с одним приговоренным к высшей мере наказания заключенным. Приговоренным за то, что он изнасиловал и убил несовершеннолетнего ребенка, мальчика, сына своих знакомых. Обычный, в принципе, был мужик, если не знать, что он сотворил. По большому счету, такая же жертва себя, как тот мальчик.

Как он до жизни такой докатился?

Обычно докатился, как все докатываются.

Однажды, еще юношей, почувствовал тягу к своему полу…

Постойте, почему вы называете его «извращенец»? Почему говорите — сразу его надо было? То, что я и вы его не понимаем, еще ничего не значит. Сексологи утверждают, что таких «извращенцов» чуть не десять процентов взрослого мужского населения, Ну такой вкус у людей. Немного странный. Что же, всех, кто любит, допустим, горячее молоко с пенками, к стенке ставить? Ну вкус у них такой. И у моего героя, вернее сказать, антигероя, тоже вкус такой. Что еще не извращение. Потому что извращенец и уж тем более маньяк это человек, который свой странный вкус навязывает партнеру. Силой навязывает. Тогда и любитель пенок может стать маньяком, если, допустим, будет кормить незнакомых людей горячим молоком до смерти.

Так вот, почувствовал мой антигерой эту свою тягу и, как все нормальные люди, испугался.

«Ой, — подумал. — Какой кошмар! Надо скорее об этом забыть».

И забыл. Что стало первой его ошибкой.

• Потому что не осознавать свои желания — значит не иметь возможности контролировать их.

Потом он поймал себя на том, что на пляжах смотрит на ноги мужчин. И на торсы мужчин. И на все прочие их места. И что ноги, торсы и особенно все прочие места мужчин ему гораздо интересней мягких округлостей и впадин женщин.

Отчего испугался еще больше.

И с еще большим усердием попытался заглушить в себе странные позывы. В чем преуспел. На пару лет.

А через пару лет, оказавшись на вылазке с семьей своих знакомых, стал играть с их сыном, стал усаживать его на колени, купаться с ним в реке, спать в одной палатке… И то забитое и забытое чувство вернулось. Вернулось уже манией.

Не в силах совладать с нахлынувшей на него страстью, он заманил мальчика подальше в лес, изнасиловал и, испугавшись содеянного, задушил.

Он ошибся в самом начале, когда впервые почувствовал, что с ним что-то не так. Не надо было бояться, не надо было отмахиваться от того, от чего он отмахнуться все равно не смог, надо было осмыслить свое желание и… Да хоть даже реализовать его. Для чего понять, кто ты такой есть, найти себе подобных и… И сколько влезет.

Гораздо лучше было бы. Всем. Мальчику, который остался бы жив, любящим его родителям и самому насильнику, за сомнительное одноразовое удовольствие заплатившему своей жизнью. А мог бы много раз, и никого не убивая.

Если бы подумал.

И, смею вас уверить, таких, которые с отклонениями, но с головой, больше, чем тех, что с отклонениями, но без головы.

Психологи, работавшие с Чикатило, утверждали, что его феномен надуман, что таких Чикатил на самом деле в стране сотни, если не тысячи. Просто эти Чикатилы, в отличие от того Чикатилы, более разумны и критичны по отношению к себе. Вовремя замечают, что хотят насиловать и хотят убивать, и идут… нет, не на промысел с кухонным ножом, а к участковому психотерапевту с коробкой конфет. Или идут к поборникам альтернативных видов любви. Или платят проституткам, которые изображают жертв насилия — кричат, отбиваются, плачут, вырывают пластмассовый кинжал из рук «убийцы» и густо льют на живот и грудь кетчуп.

И все, и пятидесяти детских трупов нет!

Я уже писал в прошлой своей книге, в «Практическом пособии по охоте на мужчин», про извращенца, получающего удовольствие от публичной демонстрации своего мужского достоинства. Желательно детям. Он тоже показывал. Но этот извращенец был очень умный извращенец, потому что много лет получал свое удовольствие, снимая штаны на лестнице в интернате для слепых детей.

А вы говорите, невозможно…

Могу привести менее кровавый, но на эту же тему пример.

Один из французских королей, Людовик порядковый номер не помню какой, был клептоманом. Болезнь есть такая, когда пациент ворует не корысти ради, а просто потому, что больной. Высокопоставленный вор вовремя поставил себе диагноз, понял, что не воровать не сможет, и… нашел выход из положения.

Подумайте — какой?

Не угадали. Он не отказался от своей болезненной привычки. Он воровал. Но воровал красиво, по-французски. Соизволил посещать лучшие в Париже дома и, заметив где-нибудь на камине изящную безделушку, профессионально так, незаметно, невзначай, р-раз…

Да не вор он, все равно не вор. Потому что безделушка эта, золотой с бриллиантами портсигар или колье, специально была положена на камин хозяевами дома. Чтобы позабавить монарха. Потом, в королевских апартаментах, специально отряженные для того слуги уворованные вещицы сортировали, упаковывали, перевязывали лентами и, присовокупив ответную бриллиантовую ерундовину, рассылали адресатам.

Милая игра, которая только добавляла шарма Людовику не помню какой порядковый номер. Умный был мужик, хоть француз и король. Или именно потому, что король и француз. А мы бы комплексовали, обманывали не столько их, сколько самих себя.

Не надо комплексовать. Потому что если понять, назвать, как называется, и приложить ум, то либо не сделаешь, либо сделаешь с наименьшими для себя и других потерями.

Я все это проходил. В жизни проходил. Но более всего в экстремальных условиях. И знаю, на что я способен и как это называется…