Лори Хэндленд - Свидание с мертвецом

– Это – ягненок.

– Проклятье, – она хлопнула себя по лбу ладонью, – никак не могу запомнить этих парнокопытных.

– И Вы в этом не одиноки, – я посмотрела на Чавеса, – она всегда вызывает Князя Тьмы?

– Сообразительная девочка, – произнес гулкий голос, – Жаль, что она должна умереть.

– Довольно, – прервал Чавес, – я хочу знать, что ты послал, и как мне убить это.

– Он – Сатана, изобретатель лжи, – сказала я, – мы не можем доверять ему.

– Когда он вселяется в Саманту, он должен говорить правду.

– Эти чертовы правила спиритических дощечек (специальные дощечки с буквами, числами и другими символами, используемые для общения с духами, прим.переводчика) , – пробормотал Сатана в облике Саманты.

Будучи сильно восприимчивой, я никогда не участвовала в спиритических сеансах, но я слышала истории. Духи, выбирая ответ, вынуждены были говорить правду. Однако правду можно было сказать множеством различных и запутывающих способов.

– Что ты послал? – процедил Чавес сквозь сжатые зубы.

– У этого нет названия, – голова Саманты склонилась. – Этого демона очень трудно убить. Его также трудно выявить. Никого нынче не беспокоит случайный секс. Беспорядочные связи в первое свидание стали нормой.

Она поглядела на меня, и я заставила себя не отводить взгляд. Я отказывалась чувствовать себя виноватой в том, что делала, находясь под влиянием демона.

– Некоторые вещи нуждаются в отладке, – продолжала Саманта. – Я скомбинировал демона с Ракшасом, которому необходимо мертвое тело. Но они выдерживают недолго, и начинает накапливаться гора трупов. Далее, если бы я мог сделать так, чтобы демон принял форму человека...

– Вселение демона делает человека безумным, – сказал Чавес.

– Тебе ли не знать.

Я видела, как Чавес вздрогнул. Его губы сжались, так же, как и кулаки. Я коснулась его руки. Избиение Саманты не дало бы нам ничего хорошего.

– Но ты прав, – глубокий, липкий голос тек из симпатичного рта Саманты. Чем дольше я на это смотрела, тем более жутким это становилось.

– Слишком много неистовых, бредящих сумасшедших людей привлекло бы внимание "хороших парней". Мне было необходимо, чтобы демон выглядел, как человек, но не был человеком. Это работало бы.

– Итак, – Чавес хлопнул руками перед лицом Саманты. – Как мне убить того, что ты уже послал?

Саманта ухмыльнулась.

– Тебе должно это понравиться.

– Что-то я в этом сомневаюсь.

– Демон питается сексом с девственницами.

– Это мне известно.

– В старые добрые времена девственницами жертвовали, чтобы успокоить зверя. Я так скучаю по тем дням.

Чавес сделал нетерпеливое движение указательным пальцем и я уже знала, чего ждать.

– Хорошо, хорошо. Чтобы уберечь её от судьбы худшей, чем смерть, все, что тебе нужно сделать – это принести ее в жертву.

Раздался грохот. Сначала я подумала, что это прибытие поезда, возможно, торнадо или автобус с туристами. Но звук исходил из груди Чавеса. Абсолютная ярость.

– Изыди, – кричал он, – оставь это место.

– Слишком поздно, – глаза Саманты снова закатились, – я уже здесь.

Он поймал ее, поскольку она стала оседать, но уже спустя несколько секунд была в вертикальном положении.

– Я в порядке.

Ее голос снова был её собственным. Такими же были её глаза. Я была так рада, что она не могла меня видеть. Я выглядела потрясенной и, наверное, бледно-серой, как тротуар. Я не хотела испугать ее. С другой стороны, она была той, голосом которой говорил дьявол.

– Что я делала? – спросила она.

Мы промолчали, и она вздохнула.

– Дьявол?

– Да, – ответил Чавес.

– Я ненавижу, когда это случается, – она высунула язык и состроила гримасу. – Я буду чувствовать запах серы в течение многих дней.

– Мне жаль, что пришлось об этом просить, – пробормотал Чавес, – но я должен был.

– Что я говорила?

– Слышна ли молва о конце света?

– Молва есть всегда. Особенно после этого, – она указала пальцем в пустоту разрушенного Торгового Центра. – Духи были встревожены. Великое Зло находит свое продолжение, и, кажется, с каждым днем становится все хуже.

Мы с Чавесом обменялись взглядами. Этого следовало ожидать, если и новые и старые демоны высвобождались в неизвестной пропорции.

– Он сказал, что грядет апокалипсис, – пробормотал Чавес.

– Вероятно, он прав.

Саманта не позволила мне и Чавесу отвести её домой: – Мне слишком многое нужно здесь сделать. Мы должны быть готовы.

– Вы действительно думаете, что конец близок? – спросил он. – Его предсказывали в течение многих столетий.

– Рано или поздно это окажется правдой.

Когда она говорила не голосом Сатаны, в её словах было много смысла.

– Я могу поговорить с тобой наедине, Чавес? – Саманта повернула голову в моем направлении, хотя немного левее.

– Конечно, – сказала я. – Я буду... – я оглядела угнетающий бетонный проход, – здесь.

Я отошла не очень далеко, когда Саманта начала порывисто шептать. Глубокий голос Чавеса вторил ей так же пылко. Я не слышала, о чем они говорили, но не потому, что не пыталась.

– Привет.

Я подскочила. Сердце забарабанило так громко, что я едва могла слышать, замедлившись лишь при виде высокой, стройной, красивой белокурой женщины около ограждения. Я, должно быть, была слишком увлечена Самантой и Чавесом, чтобы заметить ее.

– Привет, – ответила я. – Я не хотела Вас потревожить.

– Вы не потревожили. Здесь весьма немноголюдно.

– Согласна, – это место приводило меня в дрожь даже до того, как появился Сатана.

– Он убьет Вас.

Я снова вздрогнула.

– Ч-что?

Она указала Чавеса.

– Он – воин. Он понимает, что иногда нужно пожертвовать одним во благо многих.

Мои глаза сузились.

– Кто Вы?

Она улыбнулась, и знакомое непристойное пульсирующее сексуальное желание вернулось, желание, вызванное демоном.

– Я не делаю этого с женщинами, – сказала я.

– Ты будешь.

Вероятно, она была права. Я открыла рот, чтобы позвать Чавеса.

– Он одержим. После несчастного случая.

Мой рот закрылся. Я действительно хотела это знать?

Угу.

– Какого случая?

– Одержимостью демоном. Бедный ребенок.

Я поглядела на Чавеса, который все еще разговаривал с Самантой. Если бы он посмотрел в мою сторону, он бы просто увидел меня, разговаривающей с безобидной девушкой.

Я вспомнила, как Чавес сказал Сатане: "Одержимость делает людей безумными".

Точно.

– Вы утверждаете, что он сумасшедший?

Она пожала плечами.

– Сумасшедший – относительное понятие.

Не в моей истории.

– Что случилось?

– Он был одержим. Его мать сделала все, что, как она думала, способно было изгнать демона.

Она облизнула свои губы, чем вызвала... мм-м... вожделение.