Лори Хэндленд - Свидание с мертвецом

Его глаза были так же темны, как мои, но его ресницы были длиннее. Разве это не существенно? Высокие скулы, красивой формы нос. Я не была уверена, но мне показалось, что я видела блеск серьги. Никаких причуд или излишеств, просто яркая серебряная пуссета, вдетая в мочку уха.

Он был настолько непохож ни на кого, с кем я когда-либо сталкивалась – экзотический и дикий – мне пришлось напомнить себе: он только что хладнокровно убил моего знакомого. Но вот только...

Где была кровь?

По его мнению, не было даже и знакомого.

Я вернулась к извечному вопросу: сумасшедшим был он или я?

– Со мной был мужчина, – сказала я, – и Вы убили его.

– Даже если и так, Вам не стоит беспокоить этим свою прекрасную маленькую головку.

Мои глаза сузились, но он проигнорировал меня.

– Это самый быстрый путь к пониманию, что выстрела не было, – продолжил он.

Другими словами, Эрик беспокоил его прекрасную маленькую головку? Почему?

– Я не знаю никакого Эрика. Я шел по переулку. Вы отирались у стены. Полагаю, Вы были кое-чем очень увлечены.

– Я была...

Я запнулась, поскольку вспомнила, что я сделала. Вдруг мне стало стыдно. Почему я делала это с незнакомцем? Почему я повела его к себе домой? Оба поступка были совершенно не в моём характере.

Я не могла понять, почему была столь очарована Эриком, лишь ненадолго соприкоснувшись с ним губами.

– Он был здесь, – повторила я, – и Вы стреляли в него.

Мужчина выдохнул проклятие – длинный поток чего-то непонятного на испанском почему-то напомнил о Рики Рикардо.

– Идите за мной, – бросил он и направился в сторону, откуда я пришла.

В противоположном конце переулка он остановился, опустился на колени, вглядываясь в землю.

– Никакой крови, никакого тела. – Он поднял свой взгляд. – Никакой стрельбы и никакого парня.

Присоединившись к нему, я уставилась на запятнанный, но не кровью, асфальт.

– Ты хочешь, чтобы я овладел тобой где-нибудь здесь? – спросил он.

Я не ответила, подойдя вплотную к стене. Я прислонялась здесь. Эрик стоял там. Сумасшедший человек с оружием был вон там, так ...

Я вгляделась более пристально в кирпич и нашла отверстие от пули.

– Ага!

Я воткнула в него свой палец и торжествующе впилась взглядом в парня.

– Что "ага"?

– Отверстие от пули. Вы застрелили его. – Я нахмурилась, вспомнив, что "нет трупа – нет убийства". – Или, по крайней мере, стреляли в него. Вы промахнулись.

Он присоединился ко мне, затем потыкал палец в одно, другое, третье отверстия.

– Так делало множество людей.

Я отдернула руку прочь, скорее обиженно, чем испуганно.

– Я знаю, что произошло.

– Слушай, цыпочка, я не видел никакого парня.

– Я не сумасшедшая. И я не употребляю наркотиков.

– Возможно, тебе следует это сделать.

Под моим сверкнувшим взором он поднял руки, сдаваясь.

– Я подразумевал те, что выдают по рецепту. Тебе нужна помощь.

Возможно, это так. Определенно, это так, если я выдумала не только Эрика, но и его убийство. Мне недоставало отца даже больше, чем я думала?

Расстроенная, я сунула руку в карман своего платья. Мои пальцы коснулись бумаги, и я вспомнила. Я распечатывала последнее электронное письмо от Эрика.

Достав письмо, я ткнула им в мужчину.

– Я не чокнутая, и вот доказательство.

Парень сощурил глаза, прочитал текст и нахмурился. Потом он вытащил свою пушку и нацелил её на меня.

Почему я никак не могу осознать всей прелести одиночества?

– Пойдем. – Он махнул дулом пистолета в сторону улицы.

– К..куда?

– К тебе домой.

Я покачала головой.

– Я так не думаю.

– Ты не предназначена для того, чтобы думать.

– Вы похищаете меня?

– Это твоя первая улика?

Если я бы я не была так напугана, я бы, возможно, нашла его забавным.

Он потерял терпение и схватил меня за руку.

– Или ты ведешь меня к себе домой, или я веду тебя к себе.

Я сомневалась, что мне понравится у него дома. По крайней мере, в своем собственном доме я была бы в знакомом окружении и имела шанс избежать ада.

– Ко мне, – пробормотала я. – На Вест-стрит 24.

Его брови приподнялись. Он, несомненно, знал окрестности. Превосходно. Теперь он хочет деньги в дополнение к... в общем, он хочет.

Мой похититель обхватил левой рукой мои плечи, и я напряглась, пробуя чуть отстраниться, но он не позволил. Вместо этого он притянул меня еще ближе, затем просунул правую рук под пиджак и надавил пистолетом мне на ребра. Я предположила, что звать на помощь не имело смысла. Он, очевидно, делал это и прежде.

– Кто Вы? – спросила я, поскольку мы ступили на улицу.

– Чавес.

– Это Ваше имя или фамилия?

– И то и другое.

– Конечно же.

Он пожал плечами, задев меня боком, отчего дуло скользнуло по моей коже. Я вздрогнула, а он сжал свой захват.

– Расслабься, – пробормотал он голосом, который был бы соблазнительным, если бы он не похитил меня под дулом пистолета. – Я не причиню тебе вреда, цыпочка.

– Тогда почему Вы делаете это?

– Тебе будет безопаснее со мной. Я обещаю.

Я фыркнула на это и готова была поклясться, что он рассмеялся. Звук превратился в покашливание, как только я бросила взгляд вверх.

Неоновый свет так рассеивался над нами, что его лицо казалось высеченным на западном горном склоне. Никакого намека на эмоции, никакого юмора, определенно, никакого сочувствия. Как я могла быть с ним в большей безопасности? Сейчас самой пугающей вещью в моем мире был он.

– Как тебя зовут? – спросил он.

Я думала проигнорировать вопрос, но так как он тащил меня домой, он узнает это так или иначе. Или я действительно хотела, чтобы он продолжал называть меня цыпочкой голосом, который напомнил мне о текиле обжигающей летней ночью?

– Кит, – сказала я, хотя и не очень любезно.

– Что означает имя Кит?

– Прозвище. Мое полное имя еще длиннее Вашего, – я сделала паузу, и он уставился на меня сверху вниз.

– Рука, – закончила я, и его губы дернулись.

– Что за сокращение Кит?

– Мой отец называл меня...

Я внезапно осеклась, смутившись. Смерть моего отца была слишком недавней, слишком болезненной, слишком личной, чтобы говорить о ней с похитителем.

– Киттен (котенок – англ. прим. переводчика), – выпалил Чавес.

Я остановилась.

– Как Вы узнали это?

– Тебе подходит.

Никто кроме моего отца никогда не думал, что я похожа на котенка. Странно и тревожно, что этот незнакомец думал также.

Мы продолжили путь молча. Время от времени я не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Все в нем было чуждым мне, и я должна была быть напугана. Вместо этого, эта чуждость сменила мой страх очарованностью. Особенно когда его волосы развевались, уличный фонарь вспыхивал, и его сережка искрилась.