Василий Веденеев - 100 великих курьезов истории

Как хорошо известно, Уильям Шекспир большей частью жил в Лондоне, где писал для театра «Глобус» получившие впоследствии всемирную известность трагедии и комедии. Не отказывался мистер Шекспир и сам выйти на сцену, коли в этом вдруг возникала нужда: болел кто-то из актеров или не находилось подходящего исполнителя, способного быстро запомнить текст, написанный автором. Тогда-то и появлялся на сцене сам Шекспир. Естественно, загримированный и одетый в соответствующий костюм, иногда даже женский, – господин Уильям, особенно в молодые годы, отличался удивительной стройностью фигуры.

Шекспировский «Глобус»

Театр пользовался огромным успехом у публики, его спектакли приезжали посмотреть из других городов Англии. Успех имели не только спектакли. Актеры также пользовались большой популярностью – у них имелись свои поклонники и не менее горячие поклонницы. В этом постоянным соперником Шекспира, весьма неравнодушного к женским прелестям, постоянно выступал известный в то время актер Ричард Барбидж. По сути, история сохранила его имя только потому, что он соперничал в любви с великим драматургом.

Конечно, во времена Шекспира нравы были значительно проще. Спектакли «Глобуса» довольно часто посещала некая интересная, богато одетая дама, на которую обратили внимание оба известных героя-любовника.

– Боже, как она хороша! – поглядывая на красотку из-за кулис, шептал Ричард.

– Интересно узнать, кто это? – нервно покусывал губу заинтригованный Уильям.

Тогда светские дамы часто носили полумаски, стремясь скрыть от посторонних лицо. Но эта красавица часто нарочно снимала маску из расшитого бисером черного бархата, выгодно оттенявшего белизну ее кожи, чтобы дать всем возможность полюбоваться тонкими чертами прекрасного лица.

– О, она станет моей! – восторженно вскричал Барбидж.

– Ну, черт возьми, это мы еще посмотрим! – запальчиво возразил ему Шекспир.

Время шло, однако ни один из соперников ни на йоту не продвинулся к заветной цели. Дама то и дело неожиданно исчезала, часто не дождавшись конца спектакля, а покинуть сцену и поспешить за ней ни один из влюбленных просто не мог.

– Давай наймем толкового человека, который проследит, где она живет, и узнает о ней все, что нас интересует, – предложил Шекспир. Он обладал более острым умом, привык плести в пьесах замысловатые интриги. Так отчего не воспользоваться этим умением в реальной жизни? Барбидж подумал и согласился.

Найти соглядатая не составило особого труда. Ему дали мелкую монету и обещали прилично заплатить, если он быстро принесет нужные сведения. И бродяга не обманул.

– Это Диана, – сообщил он заинтригованным актерам. – Она возлюбленная одного очень известного и богатого лондонского купца, владельца многих кораблей и лавок. У него есть старуха жена и взрослые дети. Старик, видно, давно уже ни на что не способен, но не отпускает от себя красотку и даже купил ей отдельный хороший дом. Диана, надо полагать, не зря ходит на ваши представления. Купец ничего не знает об этом.

Полученные сведения заинтриговали и вызвали еще больший интерес у обоих влюбленных. Актеры разошлись в разные стороны, думая каждый о своем. Побродив немного по улицам, Шекспир зашел в кабачок. Сел за столик и потребовал подать подогретого вина: на улице стало прохладно.

– Угостите стаканчиком? – Напротив драматурга на скамью опустился неопрятный пожилой человек в широком темном плаще, на котором, словно драгоценные камни, сверкали капли дождя.

– Извольте, – легко согласился Уильям: он был добрым и щедрым, к тому же все его мысли занимала сейчас прекрасная Диана. Что уж тут нищий старик и стакан дешевого вина?

– Важно не вино, а сострадание: оно дороже всего, – словно подслушав его мысли, тихо сказал незнакомец, грея пальцы о стенки оловянного стакана с теплым спиртным. – Ясно вижу: почтенного мастера занимает любовь и сильно мучает любовная лихорадка?

– Ты знаешь верное средство излечиться от нее? – усмехнулся драматург. – Так скажи как, и я постараюсь достойно вознаградить тебя!

– Не будь столь самонадеян, – почти неслышно рассмеялся странный собутыльник. – Но если действительно желаешь обладать предметом своей страсти, то завтра вечером, в конце спектакля, весь обратись во внимание и слух: следи во все глаза за соперником. А дальше действуй сам. Прощай, спасибо за вино! И… не пропусти тайную записку!

– Постой, кто ты? – привстав, окликнул его Шекспир, но старик уже исчез, словно растворившись в уличном тумане, белесыми космами расползавшемся за дверями кабачка.

«Странно, – проводив его мешковатую фигуру глазами, подумал Уильям. – Отчего капли дождя так и не высохли на его плаще и даже в тепле сверкали, подобно алмазам?»…

Вечером в «Глобусе» давали знаменитую, уже успевшую приобрести заслуженную славу и широкую известность пьесу Уильяма Шекспира «Ричард III». Сам автор, как и Ричард Барбидж, являвшийся его соперником в любви, исполнял одну из ролей.

Весь день Шекспир думал о странном и загадочном старике, которого он встретил вчера в кабачке. Вино, которое попросил бродяга в блестевшем от дождя плаще, оказалось нетронутым: немного поколебавшись, Уильям выпил его, сказав сам себе:

– На счастье!

Теперь он с нетерпением ждал: исполнится предсказание странного соседа по столу или нет? И что за тайная записка, о которой тот вчера предупреждал: от кого она и кому, как проследить и перехватить ее? Боже, можно просто голову сломать, а она и так огнем горит и буквально идет кругом от любовных вожделений. Когда спектакль близился к финалу, Шекспир ненароком услышал, как кто-то сказал:

– Эй, кто-нибудь! Позовите Ричарда. Его тут спрашивает какая-то девица!

Девица?! Драматург от приступа ревности весь вспыхнул: неужели сама Диана решилась пойти за кулисы? Но нет, она не должна, тогда кто? Надо это непременно узнать – вдруг старик окажется во всем прав, чего только не случается в подлунном мире? Уж ему ли, драматургу и поэту, не знать об этом?

Мимо протопал тяжелыми сапогами одетый в бутафорские латы Барбидж, и Шекспир, стараясь постоянно держаться в тени, неслышно прокрался за ним.

– Кто тут спрашивал меня? – остановившись под фонарем, поинтересовался актер.

Из мрака, окружавшего вход в театр, выступила закутанная в плащ женская фигура.

– Тише, сударь! – попросила она. – Не нужно, чтобы нас слышали. Моя хозяйка приглашает вас сегодня вечером к себе и надеется, что вы примите ее любезное приглашение.

– Возможно, – надулся от гордости Ричард. – А как зовут твою хозяйку, милашка?