Партiя соцiалистовъ-революцiонеровъ - Боевыя предпрiятiя соцiалистовъ-революцiонеровъ въ освѣщенiи охранки

«Недѣлю спустя, казакъ получилъ записку: «Дорогой мой Коля. Я теперь живу на Садовой улицѣ, домъ № 80, кв. 8. Прiезжай ко мнѣ, когда можешь, между четырьмя и половинкой шестого, но по возможности скорѣе. Любящая тебя Ольга». Какъ оказалось, онъ долженъ былъ явиться въ квартиру воспитателя Александровскаго лицея Константина Густовова Эмме, которую легко разыскалъ по карточкѣ на дверяхъ, гдѣ было написано чернилами. «Константинъ Густавовичъ и Антонiя Магнусовна Эмме». Антонiя Эмме, по предположенiю экспертизы, и являлась авторомъ пригласительной записки. Впустилъ казака, послѣ сказаннаго пароля, самъ Эмме, а на вопросъ, здѣсь-ли Обльга Александровна, вышла дѣвица Анна Савельева Пигитъ, проживавшая въ Петроградѣ подъ чужимъ именемъ Нины Залинiянцъ. Пигитъ въ разговорѣ съ казакомъ заявила, что онъ очень нуженъ для «ихъ», какъ человѣкъ близко стоящiй ко дворцу и могущiй дать важныя свѣдѣнiя, говорила ему о Перовской и ея значенiи, но въ какiя-либо подробныя объясненiя по поводу своихъ плановъ не вступала, поджидая прихода какого-то «нужнаго человѣка», котораго однако казакъ не дождался и ушелъ, условившись съ Пигитъ о времени новой встрѣчи».

«Спустя нѣсколько дней, онъ зашелъ въ ту же квартиру Эмме, гдѣ снова былъ встрѣченъ хозяиномъ и Анной Пигитъ, которая, оставшись съ казакомъ наединѣ, стала доказывать ему необходимость убiйства Великаго Князя Николая Николаевича и министра Столыпина. Во время разговора пришелъ Наумовъ и объявилъ, что сейчасъ долженъ прiѣхать «капитанъ» (эту кличку, какъ выяснилось, носилъ Борисъ Николаевъ Никитенко, отставной лейтенант флота) или его замѣститель, прибавивъ, что если никто изъ нихъ не явится, то казакъ можетъ быть вполнѣ откровененъ и съ Пигитъ. Вскорѣ пришелъ «замѣститель капитана» — личность, проживавшая подъ именемъ мѣщанина Кита Михайлова Пуркина и только на судѣ объявившая, что онъ въ дѣйствительности бывшiй студентъ Петроградскаго университета Борисъ Степановъ Синявскiй, сосланный въ административномъ порядкѣ въ Архангельскую губернiю и бѣжавшiй оттуда. Новый знакомый приступилъ къ казаку съ болѣе подробными разспросами — о расположенiи дворца, о порядкахъ въ конвоѣ, особенно живо интересовался, можетъ-ли постророннiй человѣкъ, одѣвшiй форму конвойца, проникнуть къ Государю, и гдѣ можно заказать соотвѣтственное форменное платье, наконецъ старался установить, изъ какого помѣщенiя удобнѣе всего совершить взрывъ команты, въ которой обыкновенно занимается Его Величество. Въ заключенiе, по просьбѣ Синявскаго, казакъ набросалъ планъ Царскосельскаго дворца, съ обозначенiемъ входа, по которому можно проникнуть подъ видомъ конвойца».

«Слѣдующее свиданiе состоялось 13 Марта на новой указанной Синявскимъ квартирѣ, по Николаевской улицѣ, домъ № 14, кв. 33, принадлежавшей слушательницѣ высшихъ женскихъ курсовъ Вѣрѣ Александровой Педьковой, при чемъ паролемъ служила фраза «дома-ли Вѣра Александровна». Спустя часъ послѣ прихода сюда казака въ отсутствiе Педьковой, предупредившей однако прислугу о предстоящемъ его приходѣ, прибылъ и Синявскiй, который объявилъ, что хочетъ поговорить о томъ, какъ получать свѣдѣнiя о проѣздахъ въ Царское Село Великаго Князя Николая Николаевича и министра Столыпина; рѣшено было, что казакъ будетъ посылать телеграммы условнаго содержанiя, а именно: въ депешѣ должно всегда стоять слово «прiѣзжайте»; «захворалъ» — обозначаетъ утреннiе часы отъ 10 до 12. «заболѣлъ» — вечернiе, отъ 5 до 10 часовъ; «Степанъ» и «Дядя» — Великiй Князь, «Иванъ» и «Отецъ» — Столыпинъ. Такимъ образомъ, депеша: «Прiѣзжайте, заболелъ Иванъ» означаетъ, что министръ прiѣзжаетъ между 5 и 10 часами вечера. Для памяти Синявскiй, оторвавъ два листка отъ лежавшаго на столѣ Педьковой блокнота, далъ одинъ казаку, а другой взялъ себѣ, и каждый изъ нихъ на своемъ листкѣ записалъ значенiе условныхъ словъ. Телеграммы должно было, по указанiю Синявскаго, адресовать: Кирочная улица, домъ № 26, кв. 6 (квартира эта принадлежала присяжному повѣренному Михаилу Евгеньеву Феодосьеву) «Феодосьеву-Никитенко».

"Свиданiе казака съ членами сообщества 13 Марта было послѣднимъ; возвратившись изъ Петрограда въ Царское Село, онъ доложилъ обо всемъ начальству и прекратилъ дальнѣйшiя сношенiя съ злоумышленниками. Всѣ полученныя имъ письма и другiе документы, именно два пригласительныхъ письма Наумова и Антонiи Эмме, визитную карточку, данную Наумовымъ и оказавшуюся впослѣдствiи совершенно тождественною по формѣ и матерiалу съ найденной на дверяхъ квартиры супруговъ Эмме, и листокъ изъ блокъ-нота Педьковой съ записями объ условныхъ телеграммахъ — онъ представилъ къ дѣлу".

"Одновременно съ началомъ знакомства казака-конвойца съ Наумовымъ розыскные органы стали тщательно слѣдить за лицами, входившими въ соприкосновенiе съ нимъ; при этомъ было установлено, что Наумовъ состоитъ въ сношенiяхъ съ нѣкiимъ Владимiромъ Штифтаромъ, членомъ боевой группы "Партiи Соцiалистовъ-Революцiонеровъ", участвовавшихъ въ организацiи убiйства петроградскаго градоначальника фонъ-деръ-Лауница, и впослѣдствiи казненнымъ. Наблюденiе за Штифтаромъ и его сообщниками въ дѣлѣ убiйства фонъ-деръ-Лауница: Гронскимъ (также казненнымъ) и неизвѣстной особой, именовавшейся "товарищъ Ирина", выяснило, что "Ирина" въ началѣ Февраля 1907 года поселилась въ Петроградѣ, по Ярославской, въ домѣ № 1, вмѣстѣ съ упоминавшимся ранѣе отставнымъ лейтенантомъ Никитенко, а въ качествѣ прислуги у нихъ жила, подъ именемъ крестьянки Дарушичевой, интеллигентная особа, оказавшаяся Марiей Алексѣевой Прокофьевой, родной сестрой Прокофьева, погибшаго въ Декабрѣ 1906 года въ Петроградѣ, въ гостиницѣ "Грандъ-Отель", при сопротивленiи полицiи, и близкой знакомой убiйцы министра внутреннихъ дѣлъ Плеве — Сазонова, посѣщавшей послѣдняго въ тюрьмѣ подъ видомъ его невѣсты. Какъ показали результаты дальнѣйшаго наблюденiя за Никитенко и "Ириной", они состояли въ сношенiяхъ съ слѣдующими лицами: названными выше Наумовымъ, Синявскимъ, Анной Пигитъ, а также дворяниномъ Валентиномъ Викторовымъ Колосовскимъ, привлеченнымъ къ дознанiю по обвиненiю въ принадлежности къ "Боевой Организацiи Партiи Соцiалистовъ-Революцiонеровъ" и жившимъ по паспорту Юцкевича, мѣщанкой Екатериной Александровой Бибергаль, проживавшей по документу Стаховичъ, жившимъ подъ именемъ почетнаго гражданина Сергѣя Дмитрiева Булгаковскаго и на судѣ только открывшимъ, что онъ бывшiй студентъ Новороссiйскаго университета Моисей Давидовъ Рогальскiй, привлеченный въ Одессѣ къ дѣлу о преступномъ сообществѣ и скрывшiйся отъ слѣдствiя и суда, и неизвѣстнымъ, именовавшимся Валентиномъ Сперанскимъ. При этомъ были установлены усиленныя посѣщенiя Борисомъ Никитенко, Наумова и Колосовскаго, а также особенно частыя сношенiя Никитенко, Синявскаго, Пигитъ и Сперанскаго съ другими перечисленными лицами, послѣ начала зимнихъ свиданiй съ конвойцемъ, при чемъ свиданiя этихъ лицъ между собою происходили иногда въ квартирахъ присяжнаго повѣреннаго Феодосьева и его жены Софiи Константиновой, присяжнаго повѣреннаго Бориса Фавстова Тарасова и его жены Ольги Петровой и присяжнаго повѣреннаго Дмитрiя Захарова Чiаброва, а также почетнаго гражданина Александра Яковлева Брусова".