Константин Кряжевских - Книга дьявола: о Пресвятой Троице. Назначение человека

В нашем мире носцентризма в полном смысле этого слова нет и не может быть, потому что, даже будучи одной человеческой природы, мы тем не менее все существуем эгоцентрично, не зная и не видя мира другого человека, даже если мы его горячо и искренно любим. Если и есть в нашем мире носцентризм, то он проявляется в основном только в грубой форме, которая лишь напоминает нам подлинный образ существования человека: человеческая речь использует местоимение «мы», которое противопоставляет нас как людей Богу и духам – Тому, Кого мы именуем своим Творцом, и тем, кого мы называем ангелами и демонами: мы не ангелы, а человеческий род, и Бог не есть ни человек, свойства которого возведены в абсолютную степень, и ни дух, свойства которого также увеличены в бесконечное число раз, а все это в свою очередь означает, что духи носцентричны только друг другу, а не нам, и не знают, чего-то такого, чего знаем мы, что и исключает их из человеческого рода, и что Бог носцентричен только двум равным Себе во всем Лицам, Которые вместе с Ним как раз и имеют в Себе, в недрах Своей божественной жизни полноту носцентричности, благодаря которой Они являются единой и неделимой Троицей и которая не позволяет нам рассматривать Бога со стороны только одного какого-либо Его Лица. Бог не существует со стороны только одной какой-либо Своей Личности. Действительно, Богу не просто ведом носцентричный образ бытия, а Он есть Сама Носцентричность и Источник всякого подобного ей бытия (то есть нашего и духов). Бог по Самой Своей природе носцентричен, потому что Он существует ради двух равных Себе во всем Лиц, Которые Сами также существуют ради Него и друг друга. И по этой причине на всем белом свете только один Бог может именоваться Любовью и действительно ею всегда именуется.

В Священном Писании Бог, существующий носцентрично, описывается библейскими авторами эгоцентрически, поскольку, будучи людьми, существующими, как и мы, эгоцентрично, они не могут описывать Его иначе. По этой причине Библия в свете данного обстоятельства имеет, кроме существующего, еще и другой, несуществующий вариант написания. По этому варианту Библия должна иметь три одинаковых теста, размещенных в трех отдельных книгах. Это связано с тем, что в такой Библии учитывается божественный носцентризм – в ней текст ведется со стороны каждого Лица Пресвятой Троицы, потому что каждое из Них – это Бог. Возьмем, например, то самое место, где идет речь о сотворении человека и где Бог говорит о Себе во множественном числе, из 26-го стиха 1-й главы Книги Бытия в синодальном переводе: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему», что выглядело бы, допустим, так: «И сказал Бог Своему Сыну и Своему Духу: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему». Во второй Библии: «И сказал Бог Своему Отцу и Своему Духу: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему». В третьей же Библии Бог говорил бы уже здесь в Лице Святого Духа двум другим Лицам Пресвятой Троицы. Эти три одинаковых текста одной Библии, как мы видим, подобны тому самому случаю с вопросом саддукеев, которые могли бы, к нелепости и странности, задать свой вопрос дважды, чтобы учесть обе стороны – бездетных братьев и женщины, которая была каждому из них некогда женою. Этот вариант Библии, несмотря на всю свою небезусловную нелепость и бессмысленность, имеет перед существующим вариантом одно значительное преимущество: в нем учтено носцентрическое бытие Самого Бога. В такой Библии, например, Сын Божий, как и Его Отец, выступает по отношению к нашему миру Богом, относясь к нему как Бог, и сам мир Его воспринимает как Бога, относясь к Нему как к Богу. Ровно то же самое надо сказать насчет и Духа Святого. Бог существует со стороны и Его Лица, потому что и Дух Святой для нас – Тот же Самый Бог, что и Отец с Сыном, вместе с Которыми мы Ему служим и поклоняемся.

Вот Кто Такой Бог. Бог, будучи Троицей, не существует только в одном из Своих Лиц, потому что каждое из Них для всех нас и нашего мира есть Бог, и мы сами к каждому из Них относимся как к одному и тому же Богу, Который немыслим без двух других равных Себе во всем Лиц. Бог, в отличие от людей и духов, существует в Самом Себе не эгоцентрично, а носцентрично. Бог есть Любовь, и никто, кроме Него, не носит это имя.

В нашем мире есть множество вещей, принимаемых нами без доказательств или на веру. К таковым, например, относятся всем знакомые постулаты и аксиомы. Так, все согласны с тем, что ничто из ничего не возникает. Но это еще не было кем-то доказано. В нашем же случае к этому можно отнести и ту истину, что смысл бытия или назначение любого вообще сотворенного Богом существа определяется его природой: чем по природе является существо, для того оно и создано, для того оно и существует. Если же это было бы не так, то тогда бы пришлось каждому существу, живущему на земле, становиться другим существом, чтобы отвечать своему назначению, и тем самым подтверждалось бы лишний раз данное положение – что назначение всякого существа определяется по его природе или происхождению. Очевидно, что паук должен быть пауком, медведь – медведем, рыба – рыбой, дерево – деревом, а гриб – грибом. Причем всякое существо отвечает своему назначению независимо от любого этапа своего развития, которое предполагает иногда даже целые метаморфозы и преображения: гусеница так и должна быть гусеницей и только ею, но, став бабочкой, она уже не должна быть гусеницей, а должна быть только бабочкою.

Если же брать во внимание уже самого человека, то есть всех нас, людей, то вопрос, зачем существует человек, с какой целью он приведен в бытие, уже можно будет смело закрыть, так как ответ на него у нас уже имеется: задача всякого человека, кем бы он ни был, чем бы он ни занимался и где бы он ни жил, быть и оставаться во всем и всегда человеком. Самое главное и важное для всех нас – это быть людьми. И если мы выполняем это требование, значит, мы отвечаем нашему назначению и соответствуем смыслу нашего бытия, значит, мы люди.

Однако очевидный и существенный недостаток этого бесспорного положения состоит в том, что он не объясняет нам, каким образом существо должно отвечать своему назначению или когда оно ему вообще отвечает. Говорить, что человек должен быть человеком, – это значит не более чем просто использовать в речи красивые слова, которые можно понимать по-разному, как кому захочется. Причем можно их так истолковывать, что их смысл будет иметь лишь самое пагубное влияние на самого человека.