Екатерина Честнова - 100 великих русских эмигрантов

Книга вызвала настоящую бурю при русском дворе. Николай I лично повелел разыскать автора брошюры и доставить его в Россию. Отдельный корпус жандармов оказался на высоте – графа Альмагро быстро нашли, привезли на Родину и сослали в Вятку. Впрочем, в ссылке князь вел себя в высшей степени примерно, в поступке раскаялся, к тому же за него заступились другие Долгоруковы. В 1844-м Петру Владимировичу разрешили вернуться в Москву. В день своего отъезда он угостил вятского губернатора и местных дворян котлетами из своей собаки, шкуру которой показал участникам прощального обеда в его финале…

В 1854–1857 гг. увидела свет четырехтомная «Российская родословная книга», очередной масштабный генеалогический труд Долгорукова. Но карьеры кабинетного ученого ему явно было мало – в 1855-м, после воцарения Александра II, князь начал буквально засыпать его всевозможными реформаторскими прожектами. Впрочем, делать одиозно известного князя одним из лидеров тогдашней «перестройки» император явно не спешил, и бывший крайне высокого мнения о своей персоне Долгоруков страшно оскорбился. 13 мая 1859 г. он тайно покинул Россию, как вскоре выяснилось – навсегда.

За рубежом Петр Владимирович пришелся ко двору – бойкие перья, готовые работать против России, там всегда ценились высоко, а Долгоруков был просто бездонным кладезем разных неаппетитных подробностей из жизни придворного мира. В сентябре 1860 г. он впервые проявил себя как журналист, выпустив во Франции первый номер газеты «Будущность», по направлению напоминавшей герценовский «Колокол». Однако деятельность Долгорукова-газетчика оказалась недолгой: русское посольство нажало на его французских компаньонов, и в декабре 1861-го на 25-м номере «Будущность» прекратила существование. В дальнейшем Долгоруков пробовал издавать газеты «Правдивый», «Правдолюбивый», «Листок». Их век тоже был недолог, но роль в истории русской зарубежной печати они сыграли достаточно яркую. Разоблачений Долгорукова в России боялись даже больше, чем памфлетов Герцена, – ведь Долгоруков был, что называется, «своим», хорошо знал подноготную придворных кругов и не стеснялся выставлять на всеобщее обозрение самые неудобоваримые мелочи, вплоть до особенностей утреннего туалета Александра II. Двухтомник «Правда о России» (1860) прогремел на всю Европу. В ответ на требование вернуться в Петербург Долгоруков отправил в Россию свою фотографию с припиской: «Можете фотографию эту сослать в Вятку или Нерчинск, по вашему выбору, а сам я – уж извините – в руки вашей полиции не попадусь и ей меня не поймать». Неудивительно, что 5 июля 1861 г. Сенат лишил Долгорукова княжеского титула, всех прав состояния и приговорил к вечному изгнанию из России…

Впрочем, эмигрантская судьба Долгорукова оказалась недолгой. 6 августа 1868 г. главный скандалист русской аристократии после тяжелой болезни скончался в швейцарском Берне. Ему не было и 52 лет, но шума за свою жизнь Хромоножка успел наделать все же немало.

Иван Васильевич Турчанинов родился 24 (по другим данным – 30) декабря 1822 г. в донской станице Константиновской в семье казачьего офицера и был назван в честь дяди – генерал-лейтенанта, погибшего во время Отечественной войны 1812 г. В 1832–1835 гг. Иван учился в 1-м кадетском корпусе в Петербурге, после чего окончил Новочеркасскую военную гимназию. Высшее военное образование юноша отправился получать в Михайловское артиллерийское училище, откуда в 1841-м был выпущен в чине хорунжего в 5-ю Донскую артиллерийскую батарею. Три года спустя молодого офицера перевели в Петербург, в лейб-гвардии 6-ю конно-артиллерийскую батарею. Боевым крещением гвардейского подпоручика стала венгерская кампания 1849 г. В 1852 г. Турчанинов закончил с малой серебряной медалью Академию Генерального штаба, после чего получил перевод в Генштаб с назначением квартирмейстером 2-й гвардейской пехотной дивизии. С началом Восточной (Крымской) войны 1853–1856 гг. Турчанинов был направлен в Севастополь командиром 3-й полевой батареи и по итогам боевых действий произведен в полковники. Для 33-летнего офицера это была поистине блестящая карьера.

С 1856 г. Турчанинов нес службу в русской Резервной армии, расквартированной в Польше. Именно оттуда он и отправился с женой Надеждой Дмитриевной за границу – на лечение в Мариенбад… На деле же годовой отпуск обернулся для русского полковника концом старой и началом новой жизни. В Россию он уже не вернулся, избрав для себя другую страну, другую службу и даже другое имя.

Из источника в источник кочуют описания Турчанинова как «революционного публициста», ярого противника самодержавия и чуть ли не лучшего друга Герцена. На самом же деле у нас слишком мало сведений для того, чтобы делать такие смелые выводы. Сохранилось одно-единственное письмо Турчанинова Герцену, и хотя известно, что они встречались в Лондоне, вряд ли эта встреча была судьбоносной. Полковник явно сделал свой выбор сам, при поддержке жены. Можно предположить, что в России его возмущало наличие крепостного права, а идеалом свободы и демократии казалась Америка – для европейца тех лет страна в высшей степени экзотическая. Так или иначе, после недолгого пребывания в Лондоне супруги Турчаниновы отправились в США, а в России 27 ноября 1857 г. был издан грозный приказ, предписывавший «за долговременное непребытие из отпуска исключить из службы полковника Турчанинова и предать его военному суду по отыскании».

Поселившись в США, Турчанинов первым делом изменил имя на Джон Бэзил Турчин, а затем начал пытаться приспособиться к новой действительности. Она оказалась далеко не такой сладкой, как представлялось, – пытавшиеся заниматься фермерством Турчины быстро прогорели. Бывшему полковнику приходилось рисовать портреты богатых плантаторов-южан, а его жена поступила в медицинский колледж в Филадельфии. Американские реалии скоро разочаровали эмигрантов. Больше всего их возмущало рабство негров, и Турчины начали активно участвовать в «подземной дороге» – так назывались дома белых американцев, в которых укрывались беглые рабы по пути в северные штаты, где рабство уже было отменено.

«Разочарование мое полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос, – писал Турчанинов Герцену в 1859 г. – Эта республика – рай для богатых; они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые черные происки окупаются деньгами… Что касается до меня лично, то я за одно благодарю Америку: она помогла мне убить наповал барские предрассудки и низвела меня на степень обыкновенного смертного».