Елена Ваю - Коралловый браслет. Эзотерический роман

— Ты ничего не говорила?

— Нет, — ответила она, взглянув на него ясными, лучистыми глазами.

Иван взял ее за руки и прижал к себе.

— Я люблю тебя.

Возвращаясь на стоянку, они увидели прогуливающегося по равнине Мишку. Махнув им рукой, он крикнул:

— Там Борис что-то хотел у вас узнать.

Молодые люди кивнули в ответ и, подойдя к палаткам, застали Бориса оживленно беседующим с дядей Веней и Владимиром.

— А, вот и они…

Владимир прервал разговор. Борис, так же остановившись на полуслове, попросил Ивана и Селену подойти. Когда они приблизились, он, взглянув на молодого человека, сказал:

— Я хочу задать ей один вопрос, а ты пока помолчи, хорошо?

— Ладно.

Сделав небольшую паузу, Борис обратился к девушке:

— Ты не помнишь, как звали жену царя А-бар-ги?

Она, улыбнувшись, посмотрела на Ивана.

— Мы совсем недавно как раз говорили об этом. Ее звали Шуб-ад.

— Ну, вот, не успели, ты уже сообщил ей? — с досадой взглянув на племянника дяди Вени, проговорил Борис.

— Нет. Она сама назвала имя, без моей подсказки. Я, кстати, тоже вспомнил некоторые вещи.

И Иван описал увиденное им у камня, добавляя то, что пришло по наитию. Борис в размышлении почесал за ухом.

— Все это так необычно… Я, конечно, верю тому, что ты говоришь, но как объяснить подобный феномен с научной точки зрения?

— Ты же сам сказал, что человеку даны Богом невероятные способности, и что они до поры до времени спят, — с улыбкой заметил Владимир.

— Я просто раньше не сталкивался с подобными вещами.

— Ладно, давайте на этом пока поставим точку, — сказал дядя Веня, похлопав племянника по плечу. — То, что произошло с Иваном и Селеной не нуждается в комментариях и дебатах. Необходимо время для «понимания» всей тонкости и сокровенности процесса.

Владимир и Борис согласно кивнули, хотя видно было, что им так и хочется спросить у Селены еще о чем-нибудь. А молодые люди, взглянув друг на друга, улыбнулись и направились к столу, у которого работали Саньджая, Степа, Кира и Джамини. Разложив перед собой светильники, посуду и другую утварь, Кира и Саньджая что-то внимательно изучали, а Степа делал записи в тетради. Джамини, стоявший рядом, держал в руках большую чашу и, поворачивая ее в разные стороны, восхищенно произносил что-то наподобие: «Мм… О!.. Мг?!»

— Красивая вещь, да? — проговорил Иван, остановившись у стола.

— Не просто красивая, а великолепная! Я поражаюсь, какие мастера были среди древних индцев, — ответил Джамини, продолжая любоваться чашей.

Селена, также засмотревшись на нее, о чем-то замечталась. А затем, поправив волосы, перевела взгляд на горы.

— Среди них были, наверно, романтики и поэты, — заметила Кира, улыбнувшись Ивану.

— Конечно, — согласился Саньджая. — Ведь они любили так же, как мы. А любовь окрыляет человека.

Из-за палатки показался Мишка. Подойдя к столу, он протянул Селене несколько маленьких цветов, сорванных им у одной из гор.

— Вот, нашел, пока гулял.

— Какие чудные! — воскликнула Кира. — Я бы их засушила, чтобы вспоминать о лете, проведенном в горах Индии.

— Пожалуй, я так и сделаю, — проговорила Селена с улыбкой. — У меня с собой есть маленький томик стихов. Я совсем забыла про него.

Девушка пошла к палатке и вернулась, держа в руках книгу. Присев рядом с Иваном на бревно, она открыла ее на одной из страниц, и вдруг на землю полетели засушенные розовые лепестки.

— Ой, мои розы! Мне подарили их в день совершеннолетия…

Мишка наклонился и поднял лепестки, отдав Селене. Кира взглянула на них и сказала:

— Надо же! Прошло несколько лет, а красота осталась.

— Она, как и любовь, живет долго, — заметил Саньджая.

Селена какое-то время сидела молча, держа книгу раскрытой. Лепестки роз лежали тут же, слегка прикрывая строчки одной из поэм. И вот, чуть сдвинув их в сторону, девушка неожиданно для всех и самой себя прочитала:

— И, влившись в бесконечность бытия,

Не одинок паломник одинокий,

Очищенный от собственного «я».

Здесь каждый звук, и близкий и далекий,

Таит всемирной музыки истоки,

Дух красоты, что в бег миров ввела

И твердь земли, и неба свод высокий,

И пояс Афродиты создала,

Которым даже Смерть побеждена была…

Кира, взглянув на Селену, с интересом спросила:

— Это кто написал?

— Байрон.

— Чудные строчки. Поэтам близка любовь, таинство жизни… Так кто же тебе подарил эти розы?

Девушка смущенно улыбнулась.

— Не знаю. Их тогда принес какой-то мальчик. Я спросила, от кого это, а он ответил: «Сказали не говорить».

— Надо же! Видно, красивый был букет?

— Очень.

Иван взял посмотреть у Селены книгу, а Мишка присел на бревно и стал разглядывать лежащие на столе предметы. Кира заметила, что на лице последнего появился яркий румянец. Улыбнувшись, женщина повернулась к Саньджая и попросила:

— Подай-ка мне, пожалуйста, вон тот кувшин.

Индиец не замедлил исполнить ее просьбу.

— Для вас — хоть звезду с неба!

Кира, почему-то вздохнув, посмотрела в сторону, где разговаривали Владимир, дядя Веня и Борис, а потом, взглянув на Селену, тихо сказала:

— Любовь, любовь… И кто ее поймет?

— О! Это тайна из тайн, — загадочно произнес Саньджая.

Селена взяла один из лепестков и опять мечтательно перевела взгляд на горы. Иван закрыл книгу, положил ее на стол и, обняв девушку, проговорил:

— Все тайны хранит Она… Сарасвати.

Селена улыбнулась и крепко сжала его ладонь

В один из последующих дней Селена, Иван и Мишка прогуливались вечером недалеко от камня с надписью, того самого, что указывал древним индцам путь к пещерам. Неожиданно Мишка остановился и, посмотрев сначала в сторону камня, затем гор, произнес:

— Странно… Мне кажется, будто на этом самом месте я когда-то почувствовал себя плохо. У меня закружилась голова, и я чуть не упал.

Селена ощутила легкое жжение в груди. Картина далекого прошлого внезапно предстала перед ее глазами. Девушка взглянула на Мишку с заметным волнением на лице.

— Ты помнишь, как вы ссорились с братом? Он тогда сказал, что с таким характером, как у тебя, ты никогда не женишься?

— При этом он посмотрел на тебя с самодовольной усмешкой, — проговорил на удивление Селене Мишка, покраснев до ушей.

— Иван, он вспомнил! Ведь мы когда-то очень давно шли здесь, и ему на самом деле стало не по себе. Хорошо, что рядом оказались слуги, которые его вовремя поддержали.

— А ты ехала на муле за нами и все видела. Мне стало тогда плохо с сердцем, — взволнованно заметил Мишка.

Иван посмотрел на обоих с озадаченным выражением лица.