Елена Ваю - Коралловый браслет. Эзотерический роман

— После такого и свихнуться недолго, — сказал Степа, который подошел во время последних слов Мишки к столу.

Протирая свои очки, молодой ученый щурился от солнечного света, и его веснушки казались маленькими, ползущими по лицу букашками.

— Я не пойму, как это твои очки уцелели при падении в источник? — спросила с удивлением Галина, наливая очередную порцию каши.

— Это запасные, те разбились, — объяснил Степа, зевая.

— А… Не мудрено. С такой высоты лететь. Хорошо, что хоть сам цел остался.

Степа, передернувшись, содрогнулся.

— Тьфу-тьфу-тьфу. Не вспоминай. Я после этого падения будто пару извилин потерял. Стал соображать дольше, чем прежде.

Галина рассмеялась.

— Да уж. Еще бы чуть-чуть — и совсем бы вывалились твои извилины. Может, ты и упал потому, что боишься свихнуться?

Неожиданно Степа взглянул на нее с заметным страхом в глазах.

— А ты откуда знаешь?

— Что знаю? — удивилась женщина.

— Что я боюсь этого?

Галина недоуменно пожала плечами.

— Да я так, к слову.

Степа с явной долей беспокойства перевел взгляд на Мишку.

— Все вы здесь какие-то странные…

Присев на бревно, он вздохнул и уставился вдаль, на горы. Галина посмотрела сначала на него, потом на Мишку и, покачав головой, продолжила накладывать кашу в тарелки. У стола начали собираться другие члены группы. Все они с любопытством поглядывали в сторону Мишки, а Борис спросил:

— Что, уже здоров?

— Мне еще вчера стало намного лучше.

— Я же говорил, что через два дня будет на ногах, — удовлетворенно произнес Саньджая.

— Он, оказывается, все помнит, — сказала Галина, взглянув на дядю Веню.

— Это хорошо, — улыбнулся тот. — Расскажешь, что видел, после завтрака?

— Ага, — кивнул Мишка, забирая у Галины последнюю тарелку с кашей.

Все расселись на свои излюбленные места и взялись за ложки. Не успело пройти и пяти минут, как вся каша была съедена. Кира стала разливать чай, а дядя Веня в ожидании взглянул на Михаила. Молодой человек понял, что члены группы хотят услышать его рассказ о сражении. Изменившись в лице, он на секунду посмотрел куда-то вдаль, а затем начал говорить. При этом его голос стал решительным и каким-то не таким, как раньше. Глаза выражали уверенность и боевой настрой. От них исходили живые лучи проникновенного перевоплощения и внутреннего знания, которое чувствовалось в каждом слове. Подробно описав подготовку к сражению, Мишка перешел к основной части своего повествования. Все слушали его с большим вниманием и интересом. Кира от удивления даже слегка приоткрыла рот. Степа, который до этого сидел в некой прострации, теперь оживленно почесывал спину и следил с серьезным видом за выражением лица выступающего. А тот будто не замечал удивленные взгляды вокруг. Увлеченно описывая расстановку сил противника и своего войска, Мишка то и дело жестикулировал, произносил какие-то имена, странные слова и издавал звуки боевого клича. Никто не хотел перебивать рассказчика. Картина сражения, несмотря на некоторые непонятные вещи, создавалась яркая и достаточно правдоподобная. Когда молодой человек закончил свое выступление, члены группы некоторое время даже не могли ничего сказать. Задумчиво переглядываясь, они в нерешительности как бы искали ответ на вопрос: «Что это может означать?» А Мишка, оставаясь в необычном для него состоянии, вдруг спросил у Ивана:

— Я ничего не забыл?

Тот с каким-то возбуждением в голосе произнес:

— Все верно. Я даже вспомнил сейчас то, что забыл рассказать вчера. Ты — молодец, прекрасно описал сражение, от и до.

Степа, немного отойдя после повествования Мишки, наморщил лоб и сказал:

— А не сговорились ли вы там, в палатке? Уж больно складно все получается.

Дядя Веня посмотрел на него с укором.

— Я знаю своего племянника. Он не будет выдумывать понапрасну. Да и разве выдумаешь такое? Кое-какие древние слова Михаил точно не мог знать. Тем более, употребить их так к месту.

— Но как же тогда все это объяснить? — по-детски удивленно произнесла Кира. — Я лично ничего не понимаю.

— Да, объяснить это достаточно трудно, хотя и возможно, — сказал дядя Веня, обведя группу взглядом. — Мы все, а в особенности Селена, Иван и Михаил, имеем дело с необычной стороной нашего пребывания здесь. Все, что касается пещер, древних вещей, которые мы нашли, и вообще жизни древних индцев, безусловно, связано с духовным миром, божественными знаками и богиней Сарасвати. Она ведет нас, время от времени посылая ту или иную информацию. Каждый воспринимает последнюю по-своему. Но все мы меняемся, начинаем осознавать неслучайность происходящего. Иногда в это трудно поверить, но факты говорят сами за себя. Мы учимся видеть, слышать и чувствовать. Воспринимать знаки духовного мира. Верить. Последнее — самое важное. Именно вера постоянно колеблется в нас. Мы сомневаемся, часто пытаемся рассудком охватить то, что логически понять просто невозможно. Это ведет к потере целостности, заболеваниям, остановкам на нашем пути. Конечно, быть целостным нелегко, это — постоянная внутренняя борьба с собой. И в этой борьбе время от времени нужен мистический процесс «очищения», о котором я вам уже говорил. Он связан со «смертью эго». И может помочь нашему сердцу, чувствам настроить каналы восприятия информации на Истину, идущую свыше.

— В том году было все просто: работа, исследования. Никакой мистики, — проговорила Кира, вздохнув. — А сейчас что-то непонятное творится.

— Мы просто «растем», — улыбнувшись, заметил Владимир. — А кроме того, почти вплотную приблизились к разгадке тайны цивилизации древних индцев. Разве это плохо?

— Это, конечно, прекрасно. Но все-таки — как-то не по себе, — взглянув на него, произнесла Кира.

— Да. И по ночам кошмары снятся, — вставил Степа, недовольно наморщив лицо.

— Ничего, — успокаивающе сказал дядя Веня. — Все это пройдет. Нужно время. Мы действительно растем. Каждый по-своему. И выполняем здесь не совсем обычную функцию. Помогаем людям открыть для себя мир целостности, который был основой жизни древних индцев.

— Но люди пока совсем мало знают об этой цивилизации, — неуверенно проговорила Кира.

— Возможно, благодаря новым открытиям они не только узнают о ней, но и полностью изменят свое сознание, — задумчиво произнес дядя Веня.

На этом разговор закончился, и все занялись своими делами. Кира часто поглядывала на Мишку и, что-то шепотом в недоумении говоря сама себе, пожимала плечами. Галина предложила ей заняться стиркой, и женщина с удовольствием согласилась.

— Хоть переключим внимание на что-то земное и понятное, а то мысли в голову всякие лезут.

— Да, а воды-то у нас нет, — заметила Галина, переливая остатки жидкости из ведра в кастрюлю, и тут же крикнула: — Иван, твоя очередь за водой идти.