Александр Дей - Манускрипт Войнича. Самая загадочная книга тысячелетия

Покровительством Рудольфа II пользовались «изобретатель вечного двигателя» Корнелиус Дреббель, врач Таддеус Хайек, художник Октавио Миссерони… Некоторое время роль врача и придворного историографа при Рудольфе II играл венгр Иоганнес Самбук, владелец огромной библиотеки, — так что, как видим, недостатка в любителях старины и всевозможных диковинок при дворе Рудольфа II не было. А это значит, что любой из упомянутых людей мог не только познакомить правителя со странной рукописью, кем бы она ни была создана, но и — что еще интереснее — быть ее автором.

Но находящиеся в нашем распоряжении документы, связанные с манускриптом, позволяют судить лишь о том, кто и когда владел манускриптом (и то лишь относительно).

Как мы помним, на одной из страниц манускрипта Вильфред Войнич обнаружил плохо различимую надпись «Jacobj’a Tepenece», что позволяло ему «привязать» книгу к имени Якоба Горжчицкого (1575–1622). Его латинское имя звучало как Якоб (Якобус) Синапиус (Jacobus Sinapius) ( рис. 2.8 ). Этот уроженец Богемии, видимо, происходил из незнатной семьи, но с раннего детства отличался незаурядными способностями. Учился он в Чески Крумлове и получил духовное образование. Но, видимо, юношу интересовали также предметы, не связанные с церковной жизнью: он проводил много времени в аптеке при колледже и через несколько лет, овладев секретами фармацевтики, вполне мог заниматься лечением. Обучаясь в иезуитских колледжах (он сменил несколько учебных заведений), Якоб неизменно получал право выращивать в прилегающих садах лекарственные растения и заниматься изготовлением лекарств. Более того, он разработал и успешно применял в лечении несколько весьма действенных микстур, что позволило ему стать вполне обеспеченным человеком. В своей алхимической лаборатории он проводил многие часы.

Рис. 2.8. Якоб Горжчицкий. Портрет работы Иоганна Бальци. XVIII в.

Около 1607 года император Рудольф II приглашает еще довольно молодого тогда Якоба Горжчицкого к себе в качестве врача и травника. Болезненный правитель не прогадал: судя по тому, что вскоре Якоб получает значительные вознаграждения из казны и титул с «географической привязкой» — Тепенец, его медицинские познания оказались полезны Рудольфу. Горжчицкий становится богат и может позволить себе не только беспрепятственно посещать обширные библиотеки своего «работодателя», но и составлять собственные коллекции. Видимо, частью этой коллекции и был когда-то «манускрипт Войнича», о чем напоминает сохранившаяся надпись «Jacobj’a Tepenece». Известно, что иногда Рудольф II даже оставался должен своему придворному медику, и можно предположить, что Якоб Горжчицкий однажды получил манускрипт, принадлежавший императору, в качестве оплаты за услуги. Видимо, тогда он и поставил свое имя на пергаменте. Но в настоящее время иногда можно услышать предположения, что Горжчицкий является не просто одним из владельцев таинственной книги, а ее непосредственным автором. И в самом деле, он ведь обладал огромными знаниями в области ботаники, алхимии, медицины — так почему бы не предположить, что состоятельный и влиятельный человек, которому при дворе явно многие завидовали, просто зашифровал самые секретные свои рецепты и самые тайные знания в виде иллюстрированной рукописи?

Правда, эта версия достоверно никем пока не доказана — как, впрочем, все версии, связанные с манускриптом. Более того, некоторые исследователи отрицают даже, что надпись «Jacobj’a Tepenece» сделана рукой самого врача и алхимика: сохранились некоторые другие подписанные им документы, и почерк, которым эти подписи сделаны, не похож на тот, который можно увидеть на странице манускрипта. Так что есть также предположения, что надпись, свидетельствующую о принадлежности загадочной книги Горжчицкому, сделал какой-то библиотекарь или антиквар уже после смерти владельца. Также находятся скептики, считающие, что имя на странице еще не говорит о том, что книга принадлежала Горжчицкому, — надпись могла, например, свидетельствовать просто о том, что он ее просматривал в императорской библиотеке. Правда, эта версия не объясняет того, каким образом «императорская» книга в итоге покинула библиотеку и осела в руках частных владельцев…

Высказывались и версии (в основном сторонниками того, что рукопись сфальсифицирована самим Войничем), что автором подписи также является Войнич. Что же касается самого Якоба Горжчицкого, он умер еще не старым человеком в 1622 году после падения с лошади, на десять лет пережив своего бывшего покровителя — Рудольфа II. Большая часть его немалого состояния была завещана иезуитским учебным заведениям и монастырям. И, как уже говорилось, от трех до двенадцати лет, прошедших с момента смерти Горжчицкого до того времени, когда хозяином манускрипта стал алхимик Георг (Иржи) Бареш, являются «белым пятном» в истории рукописи. Возможно, она просто лежала где-то в сундуке и ждала своего часа. А возможно, за этот период она успела сменить еще нескольких хозяев — всякое может быть.

Так или иначе, Георг Бареш был первым более или менее достоверно установленным владельцем манускрипта — во всяком случае, в отличие от Горжчицкого, Бареш упоминается в письмах Марци и Кирхера и сам участвует в переписке, по содержанию которой можно заключить, что он был непосредственным владельцем рукописи.

Об этом человеке известно очень мало, даже даты его рождения и смерти — 1585–1662 — довольно приблизительны, и в нашем распоряжении нет ни одного его мало-мальски достоверного портрета. Образование он, по-видимому, получил в одном из иезуитских колледжей; также есть указания на то, что Бареш обладал магистерской степенью по философии. Примерно в середине 1620-х годов он прибывает в Прагу, а незадолго до этого, видимо, знакомится с Рафаэлем Собегордым-Мнишовским и Иоганном Марци. Владельцем манускрипта Бареш стал, судя по всему, в промежутке между 1625 и 1636 годами и начал предпринимать усилия по его расшифровке — во всяком случае, об этом свидетельствуют попытки завязать переписку с Афанасием Кирхером, который слыл знатоком древних языков и, если верить источникам, увлекался изучением разнообразных шифров и иероглифов. Видимо, сотрудничества по какой-то причине не получилось. Есть предположения о том, что Кирхер предложил Барешу продать ему книгу, но получил отказ и потом в течение многих лет алхимик пытался расшифровать рукопись самостоятельно.

Перед смертью, последовавшей около 1662 года, Бареш завещал свои коллекции, алхимическое оборудование и книги другу — Иоганну Марци, который на тот момент занимал должность ректора Карлова университета в Праге.