Рэймонд Моуди - Жизнь после жизни: Исследование феномена продолжения жизни после смерти тела

Во время этого опыта он встречает созданий, которых определяет как ангелов. Они спрашивают, готов ли он умереть: «Эти ангелы вначале спросили, о чем я думаю, похожи ли мои мысли на мысли тех, кто умер, — те обычно думают о вечной жизни, и они хотели, чтобы и я сосредоточился на этой идее».

Однако общение между Сведенборгом и духами не является человеческим, земным. Скорее это почти прямой обмен мыслями. Поэтому нет места для непонимания или неверных трактовок: «Поскольку духи общаются между собой на универсальном языке… каждый человек немедленно после смерти попадает в сферу этого универсального языка… который подходит для его духа… Речь ангела или духа, обращенная к человеку, слышима так же, как разговор двух людей, при этом никто из окружающих, из тех, кто находится рядом, не слышит этот голос, он предназначен только для одного человека; это объясняется тем, что речь ангела или духа идет напрямую к разуму этого человека…»

Только что умерший человек не осознает, что он умер, он все еще находится в «теле», которое в нескольких отношениях напоминает его физическое тело: «На первых порах состояние человека после смерти похоже на его состояние в мире, потому что ему кажется, что ничего не изменилось… он не знает ничего другого, кроме как пребывать в (земном) мире… Поэтому, после того как люди поразмыслят о своем новом теле и о том значении, какое они имели в мире… они приходят к желанию узнать, что такое небеса и что такое ад».

Однако духовное состояние является менее ограниченным. Восприятие, мысль и память более совершенны, а время и пространство больше не являются препятствиями, как в физической жизни: «Все способности духов… более совершенны, равно как и их разум, и их восприятие».

Умирающий может встретиться с духами тех людей, кого он знал при жизни. Они призваны помочь ему совершить переход в потусторонний мир: «Дух только что умершего человека… узнают его друзья, те, кого он знал в мире… и друзья советуют ему, как вести себя в вечной жизни…»

Прошлое может быть показано человеку как видение. Он помнит все детали, и нет никакой возможности солгать или что-то скрыть: «Внутренняя память… такова, что в ней записаны все конкретные вещи… о которых человек когда-либо задумывался, говорил или делал… с самого раннего детства до глубокой старости. Человек несет в себе память обо всех этих вещах, когда вступает в новую жизнь, и тут ему приходится обо всем вспомнить… Все, о чем он говорил и что делал, появляется перед ангелами в свете, ясном, как свет дня… и нет ничего, о чем в мире неизвестно, что не стало бы очевидным после смерти… все это имеет вид изображения, когда духа рассматривают в свете небес».

Сведенборг также описывает «свет Господа», который пронизывает загробный мир, свет невыразимой яркости, который он сам мельком увидел. Это свет истины и понимания.

Итак, в работах Сведенборга, как ранее в Библии, в трудах Платона и в «Тибетской книге мертвых», мы находим поразительные параллели с околосмертным опытом современных людей. Естественным образом возникает вопрос, нужно ли удивляться таким совпадениям. Кто-то может, например, предположить, что авторы разных работ могли влиять друг на друга. Подобное утверждение иногда справедливо, но иногда оказывается неверным. Платон признает, что некоторые из озарений были вдохновлены религиозным мистицизмом Востока, то есть на него могли влиять те же традиции, которые создали «Тибетскую книгу мертвых». Идеи греческих философов, в свою очередь, оказали воздействие на отдельных авторов Нового Завета, так что можно обсуждать, не основано ли описание духовного тела, данное Павлом, на трудах Платона.

С другой стороны, в большинстве случаев нелегко установить, имело ли место какое-то влияние. Каждый писатель приводит несколько интересных деталей, которые также появлялись в рассказах тех, кого опрашивал я, и эти детали никак не могли основываться на работах более ранних авторов. Сведенборг читал Библию и был знаком с трудами Платона. Однако он несколько раз говорит о том, что только что умерший не сразу понимает, что он умер. Этот факт снова и снова упоминается в рассказах людей, которые побывали на грани жизни и смерти, но его нет ни в Библии, ни у Платона. Однако в «Тибетской книге мертвых» ему придается большое значение, а эту книгу Сведенборг никак не мог читать, потому что до 1927 года ее не переводили.

Возможно ли, что на собранные мною рассказы об околосмертном опыте: повлияли какие-то из источников, которые я привел выше? Все люди, с которыми я беседовал, были так или иначе знакомы с Библией, двое или трое что-то слышали об идеях Платона. С другой стороны, никто из них не знал о такой эзотерической литературе, как труды Сведенборга или «Тибетская книга мертвых». Однако многие детали, которых нет в Библии и даже у Платона, постоянно встречаются в рассказах, которые мне удалось собрать, и соответствуют явлениям и событиям, упомянутым в менее распространенных источниках.

Следует признать, что существование общих черт и параллелей в работах древних мыслителей и рассказах современных американцев, имевших околосмертный опыт, поражает воображение и пока его невозможно объяснить однозначно. Мы должны задать себе вопрос: как возможно, что знание тибетских мудрецов, теология и видения Павла, странные озарения и мифы Платона и духовные откровения Сведенборга изобилуют совпадениями, как между собой, так и с рассказами наших современников, которые побывали так близко, насколько это возможно для живого, к загробной жизни?

К этому моменту у читателя возникло немало сомнений и возражений. За те годы, когда я проводил беседы и лекции по этому вопросу, как в узком кругу, так и на публике, мне задавали множество вопросов. По большому счету меня чаще всего спрашивали об одном и том же, поэтому я составил список самых распространенных вопросов. В этой и в следующей главах я буду на них отвечать.

Вы это все придумываете, не так ли?

Нет, не придумываю. Я очень хочу развивать свою карьеру преподавателя психиатрии и философии медицины, и обман вряд ли поможет мне в этом.

Также мой опыт показывает, что любой человек, который усердно и с сочувствием станет задавать вопросы собственным знакомым, друзьям и родственникам, побывавшим на грани жизни и смерти, быстро убедится, что его сомнения необоснованны.

Но разве вы реалистически смотрите на вещи? В конце концов, насколько распространен такой опыт?

Я первым готов признать, что, поскольку количество рассказов, которые я анализировал, было ограниченно, я не могу дать статистически достоверную оценку того, насколько это явление распространено. Однако я утверждаю, что подобный опыт намного более распространен, чем мог бы подумать человек, не пытавшийся собрать такие данные. Я провел немало публичных лекций по этому вопросу, встречался с группами разного рода, большими и малыми, и всегда после лекции ко мне кто-то подходил, чтобы поведать свою историю; в некоторых случаях эти люди даже были готовы рассказать о своем опыте во всеуслышание. Конечно, всегда можно сказать (и справедливо), что на такую лекцию скорее придут люди, которые сами столкнулись с околосмертными переживаниями. Однако во многих случаях из моего опыта человек приходил на лекцию не потому, что его заинтересовала тема. Например, недавно я встречался с группой из 30 человек. У двоих был околосмертный опыт, но они оказались на лекции лишь потому, что были членами этой группы. Никто из них не знал заранее, о чем я буду говорить.