Виктор Матинов - Моя Родовая книга

Но образ коллектива нужен был. И человек, что образы творил, его создал без промедленья. Назвал его он: образ государства. Тот образ неизменным до сих пор остался. Смотри, мой сын, сообщество людей в едином государстве один правитель возглавляет. Зови его как хочешь: президент, султан, король иль царь. Его лицо не человека образ, а образ Бога на Земле. Он справедлив, умен, в руках его все истины от Бога. Все люди в государстве правителя считают лучшим из людей. Он может всё. Всевластный он правитель. И от него благополучие зависит как людей, так и страны, которой правит. Считается, что власть его от Бога.

Но он не Бог, а только образ Бога-Человека, и знать всего не может. В государстве существует сообщество людей, определяющих законы общежитья меж людьми. И здесь названья разные: парламент иль законодательный совет. Законодатели советуют правителю как государством управлять. То есть, как бы коллективу власть принадлежит. Но это видимость. Всем заправляет лишь правитель иль приближенные к нему от имени его. Правленье это со временем становится всё хуже и глупее, но образ остается неизменным: правитель самый лучший из людей.

Египт действительно был самым лучшим из людей, и соответствовал он образу благому. Он был прекрасен так, что люди той страны самое государство именем его назвали. И так возник Египет. Первая цивилизация людей. Египта фараоном называли, что в переводе означало: подобен солнцу на земле. И правда было так, что в образе прекрасном пребывая, глаза Египта излучали свет любви и мудрости для всех. И правил так Египт сто сорок лет. Его сменил другой достойный человек, и так правителей сменялась череда. И создавались новые сообщества людей. Другие возникали государства. И стало много их. Но образ был и есть один единственный для всех.

Но образ государства был бы для тебя, мой сын, неполным, когда бы не сказал о том, как люди в государстве жили. Они по-прежнему сады растили. Но новое рождалось в коллективе: совместно праздники они справлять решили. И посвящали их творениям Отца, стихиям разным и своим твореньям. И праздник назывался ритуалом. Их было множество, ведь множество творений было. Создалось новое сообщество людей, которых назначеньем было хранителями быть различных ритуалов: когда справлять и как справлять, что нужно говорить, какой исполнить танец, чтоб образ праздника не потерял Любви и Света красоты. Так постепенно рождался новый образ — духовной жизни коллектива. Сегодня образ этот зовем религией иль поклоненьем Богу.

Почувствуй, сын, что с появленьем образов различных в коллективе, неравенство возникнет непременно. И так оно и стало. Если повелитель есть, найдется для него и раб, а может быть и множество рабов, то есть тех, кто мыслить сами не желали, а допускали, чтобы энергия духовной лености преобладала в них. Подумай, если есть неравенство людей, то обязательно неравенство полов возникнет. И кто бы думать мог и допустить, что женщина, которая хранитель всей будущности человечества земного, детей прекрасных воспитатель и родитель, непревзойденный мастер чувствами мечтать и мыслить, судья всей деятельности мужа, вдруг стала не богиней, а рабой. А раб ведь выбора не знает, берет лишь то, что насаждают. Не так ли участь женщины сменилась: остатками питаться как раба? Но если о мужчине судят по жене его, то какова же участь мужа, равняющегося по своей рабыне? И какие в будущем у них родятся дети?

Уже ты видишь в наше время к чему неравенство такое привело. Но в то благое время, о котором я веду рассказ, не проявлялось, а лишь только зачиналось неравенство такое. И зачиналось для того, чтоб проявиться в четыре тысячи последних лет.

Ещё во время жизни на Земле Египта закончилась земная жизнь того, кто образы творил. Он долго не рождался на Земле. Шесть тысяч лет земных готовился он к новой миссии Отца. И вот, родился снова он в Египте. Его назвали Моисеем. Божественною мудростью он отличался с детских лет. Когда ж исполнилось ему шестнадцать лет, имел он долгую беседу с Богом на горе в пустынном месте. И то, что он узнал, так поразило душу юную его, что он в начале усомнился, что Бог с ним разговор ведёт, а не злодей и разрушитель. И как не мудр был никак не мог понять: чего же хочет от него Отец. Но терпеливо Бог с ним говорил, и объяснял, и в будущее уводил, показывая всё и без утайки. И было страшно Моисею в то будущее человечества смотреть. Но больший ужас вызывала в Моисее мысль, что это всё его Мечта и мысль должны создать и претворить из материальности Земли.

И чтоб тебе, мой сын, понять чем ужас мудреца был Богом вызван, я расскажу тебе немного о природе.

Запомни, что незыблемости принцип на Земле таков, что всё разделено как бы на семь взаимосвязанных частей. И в каждой из семи частей, как звенья преогромнейшей цепи, растения, животные и люди увязаны в единстве неразрывном. Само существование семи цепей и неразрывность их — условие существования живого на Земле, сотрудничества с Богом и Вселенной. И каждое звено незаменимо в мира зданье. Так вот, Отец в обязанность поставил Моисею разрушить постепенно эти звенья цепь за цепью. Но что же страшного? А то, что появляться смогут на Земле мутанты. Они как будто бы похожи на растения, животных и людей, какими быть они должны, но только внешне, а внутри противоречия полны, и совершенства в них не может быть в помине в виду того, что главный элемент отсутствует творения — энергия Любви. И появляются болезни, как следствие неравновесия души. Болеют все: растения, животные и люди. И по закону жизни сохраненья больных и слабых кто-то должен разрушать. А по-другому — уничтожить, умертвить, убить или сожрать. И превращаются растения из средства передачи информации от Бога в источник пищи для животных и людей. По-новому сомкнулись цепи в среде животных. В результате одни других пожрать стремятся, не отдавать, а похищать, больные особи уничтожая во имя сохраненья жизни на Земле. Ты знаешь, сын, то хищников отряд. Без них бы на Земле погибла жизнь. Они как охранители природы уничтожают всё, что вред приносит ей.

Но главная седьмая человеческая цепь поддерживать должна Вселенной Свет. И главный Свет тот на Земле. И если цепь разрушить хоть немного, то в душе возникнет холод Мрака, и без Бога как разобраться должен в сущем человек? Вот в этом всё и дело: чтоб без Отца достигнуть снова рая теперь в своей Мечте во Мраке на Земле. Таков и не иначе путь обязан был пройти отныне Бога сын.

И тернии пути такого в том, что не бездействовали Мрака силы. Они в себе Любви и Света не носили, и в них противодействие росло и людям, и Отцу. Приверженцы багровой тьмы, пещерной завистью полны, воздействовать пытаются на человека. Они внушают людям по ночам, что Бога нет иль, по-другому, что Бог ужасен и тиран, его боятся нужно людям и трепетать при имени Его, что нужно Бога не любить, а только преклоняться благодарно и просить. Просить, не зная даже для чего, забыв все истины от Бога и ждать чего-то в небытье, в безделии своей мечты, в пустом момента созерцаньи, в покойном Мраке без Любви.