Паскаль Рэндольф - Ясновидение

самой трогательной и сверхъестественной музыки, которую когда-либо слышали мои уши или которая трогала меня как человека! После того как это было сделано, слуги Шейха установили столб около огня, вокруг которого были намотаны куски кожи ужасной змеи Индии, ужасного Нага

или Кобры, в то время как на вершине был перевернутый орех какао и два других в его основании - понимаемые инициированными как символы Фаллоса, мужской эмблемы, или творческого принципа Божества, в то время как подвешенный сосуд над огнем представлял Иони или женский принцип, тренога символизировала тройную силу или качества Брахмы - Создание, Сохранение, Увековечивание - огонь под этим относился к Любви или Бесконечному Огню, который является Жизнью Всего!.. И теперь начался странный, сверхъестественный танец, под дикую мелодию пятисот поющих приверженцев этой удивительной фаллической или сексуальной религии, смешанной со сладким дыханием флейт, ударами барабанов, бренчанием различных струнных инструментов и случайного зиралит, или вопля экстаза, срывающегося с губ женщин и молодых девушек, чей энтузиазм был неудержим, и которому давали выход в диких движениях их изящных и податливых тел и в пронзительных криках, которые можно было бы услышать за мили, как голоса небес пробуждающие эхо Космоса!... Продвигаясь с медленными, чувственными, ритмичными движениями, не только одних ступней, а всего тела от головы до пальцев ног, девушки, в возрасте приблизительно пятнадцати лет, коричневые как ягоды, проворные как антилопы, изящные как газели, прекрасные, с варварским великолепием, как идеальные райские арабские гурии; они раскачивались, склонялись, движимые завихрениями и изгибами, широкими коленопреклонениями, движениями самой поэзии страсти, но намного большей страсти Души чем тела, с румяными лицами и блестящими глазами, по направлению к более высокой эмблеме, вокруг который они медленно кружили и танцевали, иногда размешивая серебряной лопаточкой темное вещество, содержавшееся в сосудах, которые они несли. Это все происходило, в то время как эти двое молодых людей, несших подобные сосуды, выполняли соответствующие движения с ними, которые символизировали Природу в ее производительном аспекте - пока мы пять европейцев не потерялись в лабиринте удивления способностью человеческой структуры выразить безмолвно, но с большим значением и красноречием чем тысяча языков, удивительные высоты, глубины и оттенки страсти, но страсти полностью свободной от вульгарности или непристойности, столь же чистой как океанские волны

когда они целуют друг друга над могилой мертвого циклона! ... Наблюдая мое удивление, старый Шейх коснулся моей руки, и на самом чистом Бенгали прошептал: «Сагиб, СТРАСТЬ породила Вселенную! Нет никакой силы на земле добра или зла, но Страсть лежит в основе все этого. Она одна

пружина всех человеческих действий, и отец и мать всего добра и зла на Земле! Это - золотой ключ к Тайне, фонтан Слабости и Силы; и через ее ореол человек может почувствовать невыразимую сущность Божественности! Вещество в сосудах заряжено жизнью - самой сущностью человеческой Души, следовательно, небесной и божественной волшебной силой! Поскольку, O, Сагиб, только похоть и ненависть держат закрытыми глаза Души! И в кристаллах, чьи обратные стороны мы покрываем содержимым этих пяти сосудов, серьезно ищущий может созерцать, не только то, что происходит на земле, но также и на других планетах и в SAKWALAS Священных Богов! - и это единственная истинная Бэб (Дверь). «Но, - возразил я, - мы на Западе гипнотизируем людей, и они в этой таинственной дремоте, говорят нам удивительное». «Ложь! -сказал он, прерывая предложение, - поскольку никогда двое не рассказывают одно и тоже или созерцают те же самые вещи! Почему? Потому что они исследуют царства Воображения, но не ФАКТА, и рассказывают вам истории воображения и искажения, вместо подробных описаний того что фактически существует Выше! Но подождите!» Я согласился и повернулся еще раз к танцующим Алевехех, которые к этому времени двигались в более быстрой манере под ускоренную и более напряженную чем когда- либо дикую и фантастическую музыку.... Трое из них начали размешивать содержание котла, в который теперь вылили все вещество из тыкв, бормоча странные, дико вспыхивающие фаллическоие песни в то время как четвертая, более высокая дева из этих четырех, полностью раздела себя выше талии и ниже коленей, ее длинные черные как вороново крыло волосы текли вокруг ее несравненной формы - формы такого превосходного контура, пропорций, живого оттенка персика и округленной красоты, что заставило меня покраснеть из-за неидеальностей расы которая породила меня! Здесь не было грубого использования ног и рук, не малейшего усилия, ни одного из грубых западных движений, на сцене или вне ее - чья очевидная цель это зажечь вялую кровь полупресыщенных

зрителей; но изящные движения, восхитительная дрожь, наполовину робость, наполовину приглашение, дрожание, полутоска, полунеохотная волнистость рук, груди, тела, даже глаз - слегка колеблющиеся потоки наиболее чувственных биений и пульсирующей Души через тело, столь замечательных, настолько пылающих, что можно было пожелать умереть немедленно чтобы получить награду за столетия тяжелого труда в восхитительных руках райских дев седьмого, да! даже первого рая Гиллим, и великолепных королев Брахманической Валгаллы. И все же не было абсолютно ничего наводящего на размышления о грубой животной страсти во всей этой необыкновенной мелодии гиперчувственного движения; наоборот чувствовалось, что как будто обнимаешь ее за талию, вынимаешь свой меч, бросаешь вызов всей земле, и аду, чтобы забрать ее или нарушить ее небесное спокойствие - не знаю даже чем это назвать!

«Теперь и девушки присоединились к мистическому чувственноволшебному танцу и одна из них схватила меня внезапно за руку и притянула к центральному сосуду, говоря, «Слушайте, Сагиб, смотрите!» Я так и сделал, но вместо черной массы кипящей смолы, я увидел котел переполняющийся наиболее великолепной розовой пеной, какую можно было вообразить, и пока я стоял там поражаясь исключительному феномену - поскольку каждый пузырь принимал форму цветка, лотоса, амаранта, виолетки, лилии, розы! - старый Шейх приблизился и сказал, «Сагиб, теперь пора!», указывая на связку, содержащую пустой сосуд и один наполовину уже наполненный. Действуя как сказано, я держал пустой сосуд, в который девушка вылила четверть пинты качающегося сосуда, и Шейх вытащил две совершенно чистые яйцевидные стеклянные пластины, по которым он вылил соответственно содержание двух сосудов и подержал их над огнем в течение минуты пока они не высохли, и затем, вручая их мне, сказал: «Смотри и желай и используй ВОЛЮ чтобы видеть все, что близко и дорого твоему сердцу!» Внутренне я засмеялся, но он взял две скорлупы и пока он держал их, я заглянул в полое стекло которое было покрыто исключительным веществом сначала врученным мне и пристально вглядывался около половины минуты - мистический танец продолжался тем временем - я пожелал увидеть свой дом и людей в отдаленном Альбионе. Ничего не появилось. Старик улыбнулся. «Теперь посмотри в другой, который является истинным Bhatteyeh - полным божественного света и высшей силы, и ты увидишь». Прежде чем он закончил, я поглядел в другой и, едва надеясь что Западный читатель припишет мне что-нибудь более высокое чем яркое воображение, распаленное почти невыносимой похотливой средой, в которой я находился, я однако ясно и отчетливо подтверждаю, до настоящего времени незапятнанной честью английского джентльмена, и полковника на службе Ее Величества, что я видел волну бледного, белого света, пронесшуюся как тень облака по поверхности таинственного диска, и в центре этого света пейзаж, составленный из деревьев, зданий, земель, мычания рогатого скота и форм людей, это все я узнал как старые знакомые вещи моего детства и молодости, задолго до того как огонь моих амбиций повернул мое лицо к отдаленной Индии. Я созерцал изображение дорогой сестры, которую я оставил в прекрасном здоровье. Я видел ее очень, очень больную, врачей, медсестр, друзей и преданных слуг, которые собрались вокруг нее; она умирала! Умерла! Я видел похоронную процессию до кладбища, и я очень удивился, что они похоронили ее под рельсами железной дороги; поскольку, когда я уезжал, никакой дороги не было в моем родном городе. Я видел серебряную пластину на ее гробе и ясно и отчетливо прочитал надпись, но фамилия была такой, о которой я никогда не слышал! Я посмотрел на Шейха, который уставился на меня со странным интересом и интенсивностью, как будто чтобы спросить объяснение; но он только улыбнулся и повторил одно слово: «Смотри!» Немедленно я повернул свои глаза к яйцевидному сосуду снова, как сделали три моих европейских друга, и, к моему и их чрезвычайному удивлению, увидел тень, точное изображение меня самого, стоящего около бордюра моего родного поместья, плача, как будто разбилось мое сердце над моим распростертым старшим братом, который лежал умирая от пули в пах, результат несчастного случая, который только что случился с ним во время питья из качающегося ведра! Теперь произошел самый удивительный феномен для каждого из трех друзей, которые глядели со мной, сначала в удивлении и восклицаниями с явным удивлением, поскольку каждый видел вещи выше обмана или игры взволнованного воображения. Один созерцал три формы - его мертвого отца, сестры и дяди, последнего указывающего на запечатанный пакет на котором был надписано, «Мертвый - Завещание - наследник - 11-ого октября. Езжайте домой!» Другой созерцал рисунок - комната, люди в ней, в старом доме и на столе лежит большая груда золотых монет, на которой написано: «Выигрыш Джема и Дэвида: Лотерея: Париж: 18-го июня: 10 000 фунтов!» Третий человек видел сражение или перестрелку в Пенджабе, своего старшего офицера, сраженного выстрелом в бок, что таким образом открывало дорогу к его собственному продвижению по службе. Намного больше мы видели и отметили в той замечательной сцене черной магии, части которой я продетализирую подробно позже. Но необходимо проявить внимание к другим вопросам.