Стэффорд Бетти - Открытие жизни за чертой: что говорят ушедшие о своем мире

«Чтобы поверить в невероятное, необходимо время и опыт», — с улыбкой отвечал сэр Артур, добавив, что ему для этого понадобилось 34 года. Он убедил Эмили продолжить сеансы с мисс Гаррет и открыть для себя тайны парапсихологии. Спокойно и трогательно он рассказывал, как он и его жена Джейн обрели утешение после утраты ее брата Малькольма, его брата Иннеса и их старшего сына Кингсли именно благодаря подобным сеансам, которые безусловно доказывают, что любимые ими люди продолжают жить. Он горячо надеялся, что и она найдет утешение, обретя уверенность, что смерти не существует. Встреча с сэром Артуром утешила и ободрила Эмили, так как произвела на нее впечатление еще большее, чем она ожидала. Это был дружелюбно настроенный, чуткий и внимательный человек.

В серый холодный вечер, возвращаясь домой на такси, Эмили была в плохом настроении, удрученная своими финансовыми проблемами. Она напрасно искала в почтовом ящике письмо от лорда Инчкепа, отца Элси Маккей. Прошло уже шесть недель со времени, когда она попросила юридическую фирму, занимавшуюся делами ее мужа, проверить наличие страхового полиса на 10000 фунтов, который Элси Маккей обещала в их договоре об условиях полета. Незадолго перед стартом Элси уверяла их обоих, что лично отправила по почте чек своему страховому агенту, однако адвокаты мужа после тщательных поисков констатировали, что никакой страховки не существовало. Выяснилось, что мисс Маккей, как было условлено, выписала предварительный чек на 2600 фунтов и отослала его в свое страховое агенство перед самым полетом, но на ее счете не оказалось суммы, достаточной для покрытия чека. В результате страховое агенство не оформило полис и не подтвердило свои обязательства его оплатить.

Мисс Маккей имела достаточно крупные суммы на других счетах. Не вызывала сомнения и стоимость ее имущества и недвижимости. Это позволяло ей занимать место среди самых богатых людей в Англии. Но после гибели госпожи Маккей были заморожены ее счета, а ее отец как исполнитель завещания стал временным распорядителем всего ее состояния. Поскольку он решительно запретил своей дочери сопровождать капитана Хинчлифа в этом полете, а она его не послушалась, Эмили не знала, как в этой ситуации поступит лорд Инчкеп. Ей оставалось только надеяться, что он вьполнит обещание дочери и заплатит 10000 фунтов, обеспечивающие ее и детей до конца жизни. Для такого финансового магната, как лорд Инчкеп, это был пустяк.

Не видя другого выхода, Эмили написала письмо лорду Инчкепу: возможно, он сочтет себя обязанным выполнить обещание дочери. Это было шесть недель назад! В течение следующих недель она написала ему еще два письма, умоляя о помощи. И они дошли до адресата, поскольку не были высланы обратно. По- видимому их просто оставили без внимания.

Два месяца она жила на свои скудные сбережения, которые быстра таяли. Ей были очень нужны деньги, и немедленно. Она вспоминала реплику Уолтера по поводу финансового вопроса, которую она услышала на сегодняшнем сеансе: «Ты беспокоишься о деньгах. Ждешь, ждешь, ждешь. Но вскоре придет хорошая новость». Если это говорил действительно Уолтер, что он мог знать? И что означало «вскоре»? Неделю? Месяц? Она уже прикидывала, на какой срок хватит ее сбережений. Вечером, когда дети уже уснули, она переписывала слова мисс Гаррет, расшифровывая стенограмму и редактируя текст, ощутила тоску по Уолтеру и подумала, что только он мог бы ей сейчас помочь. Если хоть что-то из того, что он говорил, было правдой, существовала бы надежда повлиять на лорда Инчкепа и заставить его выполнить обязательства Элси.

Вдруг она себя остановила. Ведь думать так бессмысленно — нелогично, неразумно. Ей вспомнилось, как Уолтер относился к парапсихологии. Но несмотря на эти сомнения и возражения, по мере того, как она расшифровывала стенограмму, ей становилось понятно: следует прислушаться к совету сэра Артура и продолжать сеансы.

На втором сеансе с мисс Гаррет 24 мая доказательства были еще определеннее. Несмотря на сомнения, Эмили глубоко взволновала сердечная атмосфера этой встречи.

Начиная сеанс, Ювени сразу детально описал ее любимого Уолтера:

« Это мужчина, очень близкий Вам. Он очень обеспокоен. Он молод, интеллигентен. Это яркая индивидуальность, он производит впечатление сильного и заботливого, у него мягкий характер. Он уже контактировал с Вами. Он очень высокий, худощавый, у него светло — русые волосы, голубые глаза, прямой нос. Он очень сильный. Служил в армии, имел воинское звание... Похоже, и сейчас имеет... Погиб очень быстро... Хочет поговорить с Вами лично. Говорит, что он Ваш муж »

Позднее, мужчина, называвший себя ее мужем, описал через Ювени их дом настолько точно, словно прожил в нем несколько лет:

«Он помнит столовую, сад и гараж возле дома и дом соседей. Часто в гараже он насвистывал что-то, чтобы Вы услышали это в спальне. Спальня выходит окнами в сад. Он говорит о книжной полке, о маленьком столике, его фотографиях, где он снят в форме летчика. Есть также радио, и он видит себя сидящим около него. Есть также много вещей, которые он привез из разных стран. В холле все еще лежат его фуражка и плащ. Вы их оставили там, где они были. Обычно в воскресение вместе с Джоан он работал в саду и беседовал с ней, а она ему помогала. Он очень предан ей и ситьно скучает. Вспоминает о собаке. Она была к нему очень привязана, как и он к ней. Часто он видит ее бегающей по дому... »

Каждая деталь была верной. Затем, к ее удивлению, Уолтер затронул вопрос, заданный их дочкой в это утро:

«Он знает, что Вы сказали Джоан, что он отправился в путешествие, а она спросила, когда он вернется. Спасибо, что ты ей ничего не рассказала. Поцелуй Джоан и малыша».

Они оба были талантливыми художниками-любителями, и он рассказывал о портретах детей, написанных маслом, которые она нарисовала, чтобы заполнить пустые дни одиночества после его последнего полета:

« Он видел портреты Джоан и малыша, которые Вы написали после его ухода».

Говорил о няньке, называл ее по имени и хвалил ее:

«Бели очень осторожна, она достойна доверия и очень хорошо смотрит за детьми».

Он даже знал, что она искала его булавки для воротничка. Мелочь, но кто, кроме Уолтера мог об этом знать? К этому Ювени добавил:

«Он знает, что Вы приводили в порядок бумаги в его письменном столе. Заколки в маленькой коробочке в шкафу. Он видел, как Вы сортировали бумаги».

В книге Эмили написала:

«Он знал, что я искала его заколки, и действительно описал, где я могу их найти. Я проверила: они оказались именно там, где он и говорил».

Доказательств становилось все больше. Уолтер, через Ювени, вспомнил и указал имена нескольких людей, которых знал ранее и вновь встретил по ту сторону. Он сказал, когда они умерли, а в некоторых случаях даже где и как. Уолтер снова в подробностях описал свою борьбу с бурей над океаном, а позднее попьггался дать точное название того острова на Азорах, возле которого вынужден был бросить самолет: