Наталья Степанова - Большая книга заговоров

«Наталья Ивановна! Получается так, что в школах нас не учат искусству общения, как устранять конфликты в семье, толком никто не знает, ваши советы мне очень помогли. Благодаря им у меня со свекровью отношения стали совсем иными. Хотелось бы, чтобы и в следующих книгах вы развивали эту тему, да и свекровям ваши советы не помешают. Нас, снох, тоже следует пожалеть. Ведь это мы ухаживаем за мужьями и детьми. А это нелегкий труд».

Внимая вашим просьбам, я буду давать заговоры на примирения, а также советы, способствующие укреплению взаимопонимания в семье. Ведь магия общения нужна каждому!

Еще одно письмо: «…Горе и обида заставили меня написать Вам. Много лет назад я осталась без мужа с маленьким ребенком на руках. Шел мне тогда 21-й год. Замуж я больше не выходила. Сын с детства был очень слабеньким, без конца болел. Кажется, не было ни одной болезни, которая обошла бы его стороной. Махнув на себя рукой, я жила только для него.

Всю свою душу я вложила в ненаглядного своего сыночка. Выходила, вырастила, дала образование. Когда он решил жениться, отдала молодым свою квартиру, а сама устроилась в общежитие работать, чтобы комната была. И вот дожила до такого дня, когда стала ему совсем не нужна… Родился ребенок, мой внук, а мне об этом даже не сообщили. Когда я пришла сама, то мне даже дверь не открыли.

Наверное, кто-нибудь из вас подумал: «Сама, видно, хороша, если от нее родной сын отказался»… Но это не так, поверьте! Никогда я не лезла в жизнь сына, не ссорилась со снохой и причины, из-за чего так вышло, не вижу. Мне кажется, что моя сноха просто не выносила того, как нежно и доверительно относился ко мне мой сын. Обычная эгоистка! Всегда было очевидно, что ей хочется безраздельной любви. Она при мне часто говорила ему, что он «маменькин сынок». «Иди к маменьке, она тебе укажет, как лучше жить», – только и слышно было. День ото дня она обрабатывала Олега, выдумывая мои недостатки. И наконец ее интриги дали плоды. Сын не стал появляться у меня, а если и прибегал, то дальше порога не проходил. Постоит минуту – и бежит! Если же я сама приходила к ним, то он нарочно грубо разговаривал со мной, а то и совсем молчал. Сноха же никогда не приглашала пройти, вот и получалось, что уходила я из своей бывшей квартиры с тяжелым сердцем.

Однажды я попыталась поговорить со снохой. Пришла, когда дома сына не было, и говорю:

– Танечка, я ведь вас с Олегом люблю, почему же вы меня не любите?

А она отвечает:

– А почему я вас вообще должна любить? У меня есть своя мать. – А потом добавила: – Я, если хотите знать, вас терпеть не могу. Вы ведь хотели откровенного разговора? Вот я вам и говорю все как есть.

Тогда я заплакала и спросила:

– А за что ты меня ненавидишь?

– Было бы за что ненавидеть, – сноха отвечает, – то совсем убила бы. – Ушла в другую комнату и захлопнула дверь.

Не знаю даже, как я к себе дошла. Давление подскочило так, что аж кровь пошла носом. И тут меня позвали на вахту к телефону. Я взяла трубку и услышала голос сына. Не поздоровавшись, он грубо сказал:

– Никогда больше не приходи к нам домой, поняла? – и бросил трубку.

Не знаю, что сноха ему наговорила, когда он пришел домой, коль мне он такое высказал…

У меня ведь нет никого, кроме сына, а сыну я больше не нужна, ему нужна жена.

Дорогие мои незнакомые подруги, матери. Любая из вас запросто может оказаться на моем месте. Это совершенно точно, а главное, это невыносимо больно».

А вот другое письмо: «…У меня трое детей, две дочери и сын Костя. Парень до того хороший, в наше время таких и не найдешь! Добрый, ласковый, веселый, закончил институт с красным дипломом.

Познакомился он с женщиной, а у нее – двое детей. Мы с отцом не хотели, чтобы он растил чужих детей. Я ему говорю:

– Свои будут да еще этих двое… Придется тебе всю жизнь работать, чтобы только на столе еда была. И ничего доброго не увидишь. Не торопись, сынок, проверь свои чувства.

Так я его уговаривала, плакала. Думаю, понять меня не трудно, каждая мать хочет своему ребенку только хорошего. А он ведь ни с одной девушкой не гулял ни разу!

Решила я поговорить со своей будущей снохой. Собралась и пошла к ней.

– Пожалей его, если ты и вправду его любишь, – говорю. – Ведь ему теперь ничего не остается, кроме как пахать по-черному всю жизнь. Народишь ты ему еще детей, вот и будет он тянуть лямку.

В общем, узнала моя сноха, что я против их брака. А Костя-то женился на ней… А она, видно из боязни, что мы их брак разбивать станем, поставила ему условие: «или я или твои родители».

Три года он к нам не ходил. Как-то слышу, звонит кто-то. Открываю дверь: сын. Обнял он меня, плачет, просит прощения, что предал нас с отцом, пошел на ее условия.

– Я ей так и не смог этого простить, – сказал он. Постепенно росло между ними раздражение, а потом и вовсе стал он ее ненавидеть.

К жене своей сын так и не вернулся. И то ведь, подумать только, на что надеется человек, когда начинает настраивать против родителей! Ведь все равно кровь свое возьмет.

Мне хочется сказать молодым девушкам: не объявляйте вы войну против родителей мужа, рано или поздно это обратится против вас самих».

«…Семь лет назад схоронила я Славочку, сыночка моего. В его смерти виновата только я. У меня больше никого нет.

Вернее, есть внучка Вероника, но ее увезла на Украину моя сноха. Мне тяжело вспоминать это, но необходимо, может, прочитав мое письмо, кто-то не повторит моей ошибки. Ваши книги, Наталья Ивановна, не только учат нужным молитвам, не только дают надежду тем, кто ее потерял, но они еще как святое место, как плечо матери, где каждый, кому тяжело, может поплакать всласть, будучи уверенным, что его поймут и не осудят.

Когда я читаю письма незнакомых мне людей, я искренне жалею их и молюсь за них. Может, меня кто-нибудь пожалеет, помолившись о моей грешной душе…

Вот уже скоро семь лет, как я просыпаюсь среди ночи, смотрю на фотографию сына и терзаюсь своей виной. Ведь это я довела его до самоубийства. Он был хорошим человеком, но слабохарактерным. Так уж вышло, что в семье все решала только я сама. До тридцати лет я забраковывала всех его невест: эта глупа, эта нахальна, эта курит, эта некрасивая или, наоборот, слишком красивая, а значит, будет гулять, и так далее.

Но вот появилась Аня. По тому, как сын смотрел на нее, как собирался и бежал на свидание, я сразу поняла, что он влюблен по уши. Только за это я невзлюбила будущую сноху. Попробовав поостудить пыл сына, я наткнулась на несвойственный ему отпор. Он сказал, что решил жениться, и все тут! А мне уже виделось, как она сядет моему сыночку на шею. Меня бесило, что он тратит столько денег на цветы и подарки. Я думала: «Если бы она его действительно любила, то не позволила бы пускать деньги на ветер. Ведь он их не ворует, а зарабатывает трудом».