Бэрд Сполдинг - Жизнь и Учение мастеров Дальнего Востока

Божественный Разум заполняет сознание подобно солнцу, заполняющему своим светом темную комнату. Вливание Универсального Разума в личный разум подобно потоку чистого воздуха, вливающегося в затхлое помещение. Бог — единственное верховное Существо, и мы должны построить ему один-единственный храм. Храм Бога Живого — это сочетание большего и меньшего, при котором меньшее сливается с большим. Нечистота была вызвана разделением большего и меньшего. Чистота — результат их союза: отныне нет ни меньшего, ни большего, но только один чистый, здоровый, целебный воздух. Мы опять убеждаемся, что Бог — Един, и все видимые и невидимые вещи слиты с Ним воедино. Отпадением от Бога вызваны грехопадение, болезни, бедность и смерть. Вступая с Ним в союз, мы сливаемся с целым Бытием и начинаем осознавать свою цельность.

Ангелы, нисходящие по лестнице сознания, символизируют разъединение. Восхождение ангелов — это возвращение к единству. Нисхождение благотворно: единство при нем обретает разнообразие, которое, однако, не предполагает разделения. Но личный, внешний разум не понимает разницы между разнообразием и разделением. Перед каждой душой стоит задача возвысить свое личное сознание настолько, чтобы оно слилось с Богом. Если «все идет в одно место» (и в этом месте сознания мы прозреваем, что все видимое и невидимое происходит от одного Господа), значит, мы взобрались на Гору Преображения. Первым мы увидим Иисуса, затем Моисея и Илию (Спасение, Закон и Пророчество, то есть врожденную человеческую способность к познанию Бога). Мы вознамеримся построить три кущи, но вскоре к нам придет более глубокое понимание. Нам дано будет постичь человеческое бессмертие, мы узнаем, что божественность нельзя утратить, что Божественный человек бессмертен и вечен. Тогда исчезнут Моисей (или Закон) и Илия (или Пророчество); останется один Иисус. Мы поймем, что нужно построить только одну кушу — Храм Бога Живого внутри нас самих. Сознание наполнится Духом Святым, и мы навсегда распрощаемся с обманами органов чувств — грехом, болезнью, бедностью и смертью. В этом состоит великая цель безмолвия.

Попробуйте отбить от этой стены кусочек мрамора, и увидите, что царапина мгновенно зарубцуется. Так и храм нашего тела, о котором говорил Иисус. Этот вечный, нерукотворный небесный храм мы должны построить уже на земле».

По возвращении мы застали в деревне толпу незнакомых людей. Они собрались из окрестных селений, и несколько Мастеров намеревались вести их в деревню, расположенную в ста двадцати милях отсюда. Нас это удивило: мы путешествовали в том же направлении и наткнулись по дороге на песчаную пустыню. На самом деле, то было высокогорное плато, покрытое зыбучими песками, на котором почти ничего не росло. За пустыней дорога вела через невысокий горный кряж — отрог Гималаев. Вечером нам предложили присоединиться к экспедиции и предупредили, чтобы мы взяли с собой только самое необходимое: на Гималаи пока взбираться не будем. Экспедиция должна была начаться завтра, в понедельник.

У Джаста и Непроу, как обычно, все было наготове, и ранним утром мы в сопровождении еще трех сотен человек двинулись в путь. Большинство наших спутников были калеками, искавшими исцеления. Все шло прекрасно вплоть до субботы, когда на нас обрушилась невиданная гроза. Бешеный дождь лил три дня и три ночи. Такие дожди здесь считают предвестниками лета. Мы разбили лагерь в очень удобном месте и нисколько не пострадали от грозы. Наибольшую тревогу вызывала у нас провизия: мы запаслись ею ровно настолько, чтоб хватило на дорогу. Мы не учли возможности задержки. Ситуация казалась тем серьезнее, что пополнить свои запасы мы могли только в деревне, расположенной в ста двадцати милях от нас. К тому же, дорога к ней пролегала через песчаную пустыню, о которой я уже говорил.

В четверг утром снова показалось солнце, но ожидания наши были обмануты. Нам сказали, что нужно еще подождать, пока дороги просохнут, а реки возвратятся в свои берега, и только тогда продолжать путь. Все мы опасались, как бы к этому времени не закончилась провизия, и один из нас возроптал. Эмиль, заведовавший всем снаряжением, пришел к нам и сказал: «У вас нет причин для страха. Разве Бог не заботится о всех Своих созданиях от мала до велика, и разве мы не создания Божьи? Взгляните: у меня в ладони несколько пшеничных зерен. Если я сажаю их в землю, значит, я хочу получить урожай пшеницы. Я мысленно представляю себе пшеницу. Я исполняю закон, и в свое время семена прорастут. Однако это очень длительный, трудоемкий процесс. Будем ли мы терпеливо ждать его завершения? Почему бы нам не использовать более возвышенный и более совершенный закон, дарованный нам Отцом? Для этого необходимо успокоиться и мысленно представить себе идею пшеницы, и мы тотчас же получим готовое зерно. Если вы еще сомневаетесь, соберите его, перемелите в муку и испеките из нее хлеб». У нас на глазах выросла пшеница, мы собрали ее, перемололи, а затем испекли хлеб.

Эмиль между тем продолжал: «Вы увидели это своими глазами и поверили мне. Но теперь я спрошу вас: почему бы нам не использовать еще более совершенный закон и не сотворить еще более совершенную вещь, я имею в виду хлеб? Используя этот еще более совершенный или, если хотите, более возвышенный закон, я могу сотворить хлеб в готовом виде».

Как зачарованные, следили мы за тем, как в руках Эмиля появилась огромная буханка. Вскоре весь стол перед нами заполнился хлебами. Их было штук сорок. «Этих хлебов хватит на всех, — заметил Эмиль. — Если

же не хватит, можно будет добавить, а все, что останется, отложить про запас». Каждый из нас отломил себе краюху. Хлеб был поразительно вкусным.

Эмиль продолжал: «Когда Иисус в Галилее спросил Филиппа: «Где нам купить хлебов?», Он хотел испытать его, потому что в глубине души знал: для того чтобы насытить все это множество людей, нет никакой нужды идти в деревню и покупать хлеб. Он хотел на живом примере показать Своим ученикам ату хлеба, возросшего из закваски Духа Святого. Как часто бываем мы такими же ограниченными, как Филипп! Сознание нынешнего человека погружено в счет. Оно без устали подсчитывает свои запасы: сколько осталось хлеба, сколько провизии, сколько денег и что на них можно купить. Иисус осознал, что возможности человека, обладающего Сознанием Христа, безграничны. Он обратился к Господу — источнику и творцу всего сущего — и воздал Ему благодарение за силу и субстанцию, которыми Он нас наделил. И преломил Он свой хлеб и раздал ученикам, а ученики — возлежавшим, и когда все насытились, собрали и наполнили остатками двенадцать коробов. Иисус никогда не пользовался чужими излишками, чтобы удовлетворить Свою нужду или нужду ближних; он учил тому, что пища всегда пребывает в Универсальной Субстанции, — стоит только протянуть руку и сотворить ее. Точно так же пророк Елисей умножил масло вдовы. Он не стал обращаться к человеку, у которого был излишек масла, зная, что запасы его ограничены. Он вступил в контакт с безграничной Субстанцией и наполнил доверху все сосуды. Если бы сосуды не кончились, он наполнял бы их по сей день.