Леонард Орр - Жажда смерти

Следующая история — предварительный экзамен. Трагедия в том, что люди не любят слушать о смерти и старости, когда всё у них идет хорошо, когда они молоды, сильны и успешны. Но это как раз и есть лучшее время для подготовки к старости.

Исследовать старость, когда вы уже стали её жертвой, слишком поздно. Ещё труднее это делать в состоянии отчаяния или с симптомами смертельной болезни. С одной стороны, это может послужить поводом, но, с другой, — вы можете оказаться слишком слабы, разочарованны и запуганны для того, чтобы проявлять к этому интерес или предпринимать правильные действия.

Кто захочет вам помочь, если вы — разбитый болезнями инвалид или полностью разорены? В этом случае вас ждёт санаторий послебольничного долечивания, то есть фабрика смерти. Даже служащие таких заведений умирают рано. Смерть заразна. Старость — главный этап человеческой жизни. Подготовка к ней так же важна, как подготовка к карьере.

Людям, взявшим в руки эту книгу, крупно повезло! Теперь вы владеете мудростью, которая может подготовить вас к будущему. Процесс исцеления автоматически включится для вас. Вам не нужно ждать до тех пор, когда станет уже слишком поздно.

Чтение нижеследующей истории может вызвать у вас угнетённое состояние. Депрессию и жажду смерти легче преодолеть, пока вы молоды. Любая мысль о физическом бессмертии ослабляет жажду смерти. Если вам удастся ослабить жажду смерти до того, как она начнёт серьёзно проявляться, тогда, даже если появятся симптомы болезни, их будет проще устранить.

Поскольку люди, живущие с сильным неосознанным стремлением к смерти, не имеют воли, побуждения к действиям и созидательности, им трудно оказывать помощь. Но осознание жажды смерти и проживание её симптомов помогает увидеть возможность пребывания в Боге и работу духа по устранению нашего стремления умереть.

Фундамент юности — внутри нас. Итак, прочтите нижеследующую историю и проверьте себя. Посмотрите, насколько вам удастся прочувствовать её депрессивное настроение и подняться над ним.

Яне Бергер было около шести лет, когда правительство Финляндии после Второй мировой войны решило репатриировать сельских жителей. Вместе с тысячами других ребятишек её разлучили с родителями и отправили в Америку на временное удочерение. Но для Яны «временное» обернулось «постоянным», как и драма, ставшая её жизнью.

Её первые приёмные родители в Америке погибли в автокатастрофе. Позднее, когда Яне было около девяти лет, другой удочеривший её человек тоже внезапно умер. Не выдержав тяжёлой утраты, его жена попала в сумасшедший дом. Несколько лет спустя она умерла от рака желудка, как и дедушка, который принял Яну на воспитание. Внутренняя борьба, трагедия и смерть оставили глубокий отпечаток на восприятии жизни девочки. Она старалась справляться с ними, подавляя свой гнев и горе.

Несмотря на то что, когда Яна выросла, она стала высокообразованным психологом и почти десять лет занималась гуманистической психологией, ей по-настоящему так никогда и не удалось исцелить раны детства. Следуя примеру родителей, которые растили и любили её, она умерла от рака желудка в возрасте 46 лет. Блестящий одарённый целитель, работавший над докторской диссертацией, Яна не смогла полностью раскрыть свой человеческий потенциал. Она умерла до того, как проросли и созрели семена её скрытого таланта.

Мы с Яной в последний год её жизни были близкими друзьями и коллегами. У нас были похожие проблемы смерти и утрат, и мы часто вызывали друг у друга чувство беспомощности.

Когда за два месяца до смерти её попросили уволиться с работы, поскольку было очевидно, что она не справляется с нагрузкой, я сказала ей: «Я вижу в тебе самого сильного и самого беспомощного человека на свете». Она посмотрела на меня безнадёжно, не в силах возражать мне. После нескольких месяцев конфликта между нами и моих слабых попыток рассердить её для того чтобы вызвать в ней глубокие переживания потери и горя, я сдалась собственному бессилию в её лице и смирилась с её смертью.

Она умерла накануне Рождества 1985 года, четыре месяца спустя после того, как ей поставили диагноз смертельной раковой опухоли. Несмотря на ту силу, которую Яна проявила в последние годы своей жизни в реализации всех своих желаний и мыслей, она не сумела отчётливо представить себе, что никакого рака нет. Жажда смерти была слишком мощной. Поскольку последние два месяца силы её угасали и она не могла больше жить полноценной жизнью, Яна начала соприкасаться со скрытыми чувствами беспомощности, которые ей приходилось испытывать в детстве, когда три раза подряд её родители покинули её и психически, и физически. «Мне есть над чем поработать», — сказала она мне, когда за три недели до её смерти я подвозила её после консультации у врача. Настоящая трагедия в том, что время её истекло именно в тот момент, когда она начала ощущать власть собственной «жажды смерти» и стереотипа смерти от рака в раннем возрасте, который теперь толкал к смерти и её.

Если мы признаем за собой способность выбирать жизнь и создавать свою собственную реальность внутри неё и если мы верим в то, что наделены даром нового рождения по желанию духа, то мы также должны признать свою способность выбирать и создавать смерть . Смерть — такой же стереотип в человеческой жизни, как и в природе. Она представляется нам столь же естественной, как смена времён года, как иней, убивающий цветы и превращающий их в пыль, с тем чтобы весной новое рождение, новая жизнь зародились в той же земле. Кажется, что сокращать количество человеческих жизней на планете так же естественно, как сокращать поголовье оленей в стаде, пасущемся на горных пастбищах. И всё же способность людей к разумному мышлению и осмыслению намного превосходит способности любой другой формы жизни — растения, животного или минерала. Почему бы не использовать этот дар высшего интеллекта в целях продления жизни… для того чтобы стать бессмертными… в доказательство человеческой способности превосходить низшие формы жизни?

Во время написания автобиографической книги «Целительство» я выявила и преобразовала многие привитые в детстве модели поведения для того, чтобы справляться с фактом своей заброшенности, утраты родителей и других людей, заботившихся обо мне. Когда я выросла, то поняла, что эти защитные механизмы были преградами на пути эмоционального развития и мешали создавать с людьми такие отношения, которые бы питали и поддерживали меня, служили бы стимулом жить полной жизнью.

Как и у Яны, «желание смерти», скрытое во мне, было очень сильно. Оно проявлялось и возрождалось снова и снова. Месяцами, годами я была в состоянии хронической депрессии, порой всерьёз помышляя о самоубийстве, а иногда просто желая уснуть и никогда больше не проснуться. Негативная энергия, которой питались подобные мысли, отвлекала от необходимой для полноценной жизни позитивной энергии.