Наталья Степанова - 7000 заговоров сибирской целительницы

Примерно через минуту я увидел, как моего отца буквально выворачивает от выпитого вина. "Допился", – кричала мать, а отец изнемогал в приступах рвоты.

С этого дня, как только он начинал пить, его рвало. Потом он бросил пить, к великой радости всей нашей семьи.

Мне не раз приходилось видеть, как Надя делала невероятные вещи. Она могла остановить кровь. Собаки, даже самые злые, поджимали хвост и убегали.

А однажды, на Новый год, Надю попросили быть Снегурочкой. Но в самый последний момент вместо нее назначили дочь завуча. Я видел на Надиных щеках слезы: получилось, что она напрасно шила костюм Снегурочки.

Надя выбежала из актового зала, и тут же ни с того, ни с сего вспыхнула и загорелась наряженная елка.

Елку погасили, но праздник был отменен. Я слышал, как все взрослые говорили, что произошло короткое замыкание. Но я-то знал, что это произошло, потому что обидели Надю. А колдунью никогда не следует обижать!»

Из письма: «Милая Наталья Ивановна! Если бы Вы знали, как мне тяжело. Кто-то решил нас доконать. Милиция поджигателей не нашла или не хочет искать, а я уже на грани сумасшествия.

За год у нас было четыре пожара. Вначале сожгли хлев со скотиной, потом сожгли баню, подпалили сарай, а вот теперь добрались и до дома.

Пожар произошел ночью, и мы чуть не сгорели. Теперь я и четверо детей остались безо всего: ни одежды, ни места, где можно переночевать. А ведь на дворе осень. Живем по знакомым. Квартиру не дают, говорят: "Берите ссуду и покупайте жилье". А чем гасить долги по ссуде?

Наталья Ивановна! Есть ли такая молитва, чтобы Господь покарал тех, кто лишил всего несовершеннолетних детей?»

Поднимите правую руку вверх и скажите: Правая моя нога, правая моя рука, будьте свидетелями, что я права. Господи, покарай силой Своей моего врага. Ты счет звездам и песку знаешь. Ты судья, и в сердце людском читаешь. Ты милуешь и караешь. Покарай того, кто причина горя моего. Ангелы Божий, придите, молитву мою возьмите и Господу отнесите. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Самая горькая школа – это тюрьма, говорят в народе. И никто не может поручиться, что он то уж точно не попадет туда, всякое в жизни может случиться.

Передо мной лежит письмо пожилого человека: «…Мне уже много лет. Родился я в большой и дружной семье. Выучился, получил хорошую должность. У меня была добрая жена, родившая мне двух сыновей. Умерла она давно, в возрасте семидесяти лет. Видно, и я скоро последую за своей Катей, вечного-то нет ничего.

В последние годы я постоянно думаю о своем брате Иване, который сорок лет назад покинул наш мир. Если бы не он, из меня бы ничего путного не вышло, это уж точно. В общем, спасибо ему.

Нас у мамы было семеро сыновей, но Ванька – самый умный, самый башковитый. Он с трех лет начал читать и все схватывал на лету. Окончил школу с медалью и поступил в Художественную академию. Но так как у наших родителей не было возможности прокормить такую ораву, из академии он вынужден был уйти.

Ваня брался за любую работу, какую бы ему ни заказывали. Рисовал даже такую пошлятину, о которой и сказать-то неудобно. Только теперь, став седым, я понял, какую жертву брат принес ради нас, своих братьев.

Но вот пришла беда. К Ивану обратился его бывший одноклассник.

– Подделай, Вань, печать, – умолял он, – иначе я в тюрьму попаду.

Брат ни в какую не соглашался, пытался вразумить одноклассника, но тот, наговорив ему много обидных слов, ушел. А через полчаса прибежала его мать и, плача, сказала, что Андрей попытался наложить на себя руки. Пришлось Ване помогать этому Андрею. А вскоре брата арестовали. Кто-то донес на него. Брат отсидел и вышел из тюрьмы с туберкулезом. Через год его не стало. Ум, талант, доброта – все пошло прахом.

Зачем я написал это письмо? Хотелось рассказать об Иване. Мне будет легче умирать, если о нем узнают. Он был красивым человеком, но его погубила доброта».

Научу вас, дорогие мои, как ставить защиту от несправедливого судебного приговора.

В тот же час, на который назначен суд, петуху отрезают голову. Говорят:

Как эту голову не могут осудить, как ее не могут на шею заново посадить, так и раба Божия (имя) не может судья осудить, за железные засовы в тюрьму посадить. Аминь.

Иду на суд, три бога несу с собой. Один зубы заговаривает, второй рот закрывает, а третий язык проглатывает. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Читать про себя во время суда.

Как косяки немые, стены глухие, так и судьи, будьте немые и глухие. Как топну ногой, судьи все под столом. Аминь.

Читать в зале суда 3 раза.

Пришел я на суд, раб Божий (имя), как в гости. Тело мое, как кости, кровь моя, как смола. Судить судьям меня нельзя. Руки бы у них не поднимались, уста не разевались. Отними, Господь, судьям руки, ноги и язык. Аминь.

Читать перед зданием суда и в зале суда.

Стоит стена, за стеной – враги. Не тот враг, что хочет убить, а тот враг, что хочет судить. Ты судья за стеной, а я у Христа стою за спиной. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Читают во время суда.

«Наталья Ивановна, прошу не указывать моей фамилии. Я поклонница Вашего труда. Из Ваших книг я пользовалась заговорами для оберега дачи. Собрала все пять книг. Родилась и выросла в селе. По характеру я упорная, всегда добивалась чего хочу. Работаю в народном суде. Нечего скрывать, на судей все злы. Какое бы человек ни совершил преступление, он чей-то сын или муж. Сколько на наши головы льется проклятий. Считаю, что наверняка из-за этого стала болеть. Хотелось бы, чтобы в Ваших книгах люди моей профессии находили для себя обереги».

Матушка Троица, Святая Богородица, свечу желту зажигала, за рабу Божию (имя судьи) страдала, двух ангелов к ней приставляла, чтобы не пустить к ней ни ведуницу, ни мастера-колдуницу, ни еретика, ни кляузника, ни взяточника, ни обидчика. Ни того, кто пугает, ни того, кто умоляет, ни того, кто заставляет, ни ножом, ни костенем, ни pry жейным огнем. Солнце ясное засветляет, месяц-батюшка ущербляет, а Иисус Христос сохраняет. Слово мое крепкое, дело лепкое. Аминь.

Входя на порог суда, шепчите:

Я прежде еретика, а не еретик прежде меня. Аминь.

Из письма: «…Не судите, люди добрые, меня, мать, одну воспитавшую троих детей. Работала я по две смены, чтобы хоть как-то прокормить и одеть их. Как и всякая мать, я безумно люблю своих мальчиков. Видит Бог, не учила я их плохому. Да и, по правде сказать, добрые они у меня. Вот только по мягкости характера и попали как кур в ощип. За безотказность, по глупости страдают…