Наталья Степанова - Заговоры сибирской целительницы. Выпуск 18

Из письма:

«Душенька моя, Наталья Ивановна, помогите в моей беде. Смени лось у нас начальство (нашу фирму перекупили), и вот новые хозяева без конца к чему-нибудь придираются. Я слышала, что есть такие заговоры, которые помогают умилостивить злых начальников. Очень надеюсь на Вашу помощь. Кулибова Е. В.».

В этом случае вам можно посоветовать следующий заговор:

Из письма:

«Мой племянник подрался на дискотеке. Я его не оправдываю, но ведь испокон веков парни всегда при девушках петушились, силу свою показывали. Это, наверное, у них от природы.

Ребят забрали в милицию. Там их, как обычно, побили (это потом сказал его друг), а племянник вместо того, чтобы потише себя вести, дал сдачу, и на него завели дело.

Очень прошу, подскажите хороший заговор от строгого суда.

Если бы Вы только знали, какой он парнишка хороший. И вот такое несчастье.

Если его осудят, он пропадет и пойдет его жизнь под откос.

Вам следует читать такой заговор:

Из письма:

«Брат находится под следствием. Я понимаю, что он виноват – совершил преступление, – но плачу день и ночь горькими слезами. Помню, как он конфету делил со мной пополам, духи мне купил на пятнадцать лет, а деньги год собирал – не ел в школе. Он сочинял стихи, и когда я их читала, то всегда плакала.

Я очень люблю своего братишку и потому умоляю Вас, Наталья Ивановна, напишите в своей книге заговор на смягчение приговора. Катя».

Помогает в этом случае такой старинный заговор:

Предтече и Крестителю Христов Иоанне, проповедниче покаяния! Ты неповинно всажден был еси в темницу: аз же, вверженный в злоключение сие, достойное по делом моим приемлю, яко преступник правды и закона. Всели в мое сердце чувство покаяния о гресех моих! Несть бо не единыя злобы, не беззаконья, их же аз, окаянный, не содеях; престрашны греси мои.

Учителю правды! Научи мя право глаголити о мне самом пред судиями. Не преставаяй и в темнице обличати беззаконнаго Ирода, даруй ми, да наипаче зде обличает мене совесть моя, да от обличений ея не возмогу на долзе времени утаити мое преступление. Аще же осужден буду понести наказание, даруй ми быти терпеливу, яко же ты сам терпеливно несл еси усекновение главы твоея, желанное от Иродиады. Ей, Крести телю Христов! Простри ми, рабу твоему, руку, крестившую Христа Спасителя моего, да мя излечеши из глубины погибели. Ты еси больший всех в рожденных женами, ты еси первый по Богороди це праведник между человеки. Сего ради прибегаю к тебе аз, имеяй потребу в велицем ходатае, яко велик есмь грешник. Убо и да осенит мене, недостойнаго, благодать твоя, Предтече Господень.

Из письма:

«Все, что я пишу, истинная правда. Единственная неточность в моем рассказе – это имена, так как по понятной причине я их изменила.

Произошло это много лет назад, когда мне было всего десять лет.

В тот день в нашем доме случилась сильная ссора между моей матерью и нашей соседкой, тетей Шурой.

Она пришла к нам в дом, и я стала невольным свидетелем этого скандала.

– Запомни, Дарья, мои слова, как поп «Отче наш», – сказала маме тетя Шура. – Отныне и до скончания веков в твоем роду не будет человека, который бы не мучился всю жизнь. Меня уже на свете не будет, а твои потомки страдать станут и помнить обо мне. К вам на веки вечные прилипнут беды.

От ее слов и, главное, от голоса, которым она это сказала, мне сделалось страшно.

Мама ей ответила:

– Врешь ты все, поганая твоя душа, ничегошеньки ты не умеешь, а если бы и умела, то не стала бы тут хорохориться, а просто угробила бы нас, и все. Нашлась тут колдовка, тварь брехливая!

И тут я услышала от соседки слова, которые навсегда врезались в мою память.

– Да, я и вправду могла бы сделать так, чтобы ты за считанные дни издохла, но это было бы для тебя слишком хорошо – ты бы тогда раскаяться не успела, не пострадала бы как следует. Я хочу, чтобы ты знала, что есть люди, которые могут за себя постоять и твои подлые поступки не оставят безнаказанными. Весь твой род будет искупать твой грех. Дети твои, внуки и правнуки будут проклинать тебя и твой язык поганый!