Орис Орис - Мытарства Души

В конце концов Душа начинает понимать, что ей возможно не только безоговорочно принимать все напасти, наваливающиеся на неё как бы извне, но также по своему выбору различать и самостоятельно избирать свои удовольствия и страдания. Разум всё в большей степени возвращается к Душе умершего и она начинает различать в самой себе, наряду с болезненными и раздражительными реакциями, также и слабые проблески приятных переживаний, неосознанно предпринимая всё большие усилия для того, чтобы максимально продлить наплывающие на неё ощущения беспричинного удовольствия, а притупленные ощущения боли и страдания свести к минимуму. Таким образом, она, по качеству очищаемых в ней вибраций, постепенно восходит в следующую из областей Ада – т.н. «Сферу Различающей Страсти».

Добавим, что Сфера Голодных Духов, как и все остальные Сферы, подразделяется ещё и на множество секторов и подсекторов, как, например, сектор, куда сразу же после Смерти попадают все неизлечимые пьяницы и алкоголики . Умерев, все они, так же, как и при своей земной Жизни, долго ещё продолжают толпиться возле родных для их сердца «пивнушек», «забегаловок», «водочных» и «закусочных», притягиваясь туда не столько испарениями алкоголя, сколько тяжёлым перегаром и рвотными, тошнотворными испражнениями тех завсегдатаев подобных учреждений, которые уже долго злоупотребляют спиртным.

Матёрый пьяница и «на том свете» продолжает долгое время оставаться верным всем своим земным привычкам и прижизненным порокам. Не плотное тело жаждет выпивки, так как алкоголь делает его только лишь ещё более больным и немощным, поэтому оно вполне обошлось бы без него.

При Жизни физическое тело человека протестует против длительного употребления алкоголя всякими путями, – рвотой, головной болью, отравлениями и т.п., – но тело желаний пьяницы жаждет спиртного и вынуждает человека любыми путями напиться, чтобы получить ощущение удовлетворения, являющегося результатом возбуждения низших вибраций. Никакой прижизненный «похмельный синдром» не может даже в слабой степени сравниться с тем, что ожидает хронического алкоголика в его «индивидуальном загробье».

Это желание опохмелиться остаётся и после Смерти, мало того, оно возрастает до самых немыслимых размеров, но бывший пьяница не имеет уже ни физического рта, чтобы пить, ни желудка, чтобы содержать в нем алкогольную жидкость. Поэтому умершему алкашу не остаётся ничего другого, как по уровню преобладающих в его астросоме вибраций постоянно пребывать в самых злачных местах и, втиснувшись в астральное тело другого, пока ещё живого пьяницы, получить хотя бы часть его вибраций посредством индукции.

Но эти астральные ощущения обычно бывают слишком слабы, чтобы хотя бы частично удовлетворить возбуждённое до немыслимых размеров желание напиться. В поисках удовлетворения он кое-как втискивает свой набухший астросом в бутылку со спиртным, но и там не находит удовлетворения, так как доставить настоящий «кайф» ему могут лишь только переработанные алкогольные пары, производимые организмом живого пьяницы.

Умерший нигде не может найти удовлетворения разрывающей его на мелкие кусочки страсти. Это всё равно, что быть в океане и не иметь возможности утолить, сжигающую огнём, жажду, хотя вокруг имеется полно воды. В результате всех этих мытарств Душа очень сильно страдает.

Со временем она убеждается в полной бесполезности своего стремления к алкогольному опьянению, которого здесь, в привычном земном понимании, просто невозможно получить. Как и многие наши желания в земной Жизни, все желания в Астрале также «умирают» из-за невозможности их удовлетворения – постепенно их вибрации переходят из астросома умершего в сферу его обитания.

Поэтому посмертная участь алкоголиков – вечная неудовлетворённость и вечное «безпохмелье», – состояние очень знакомое тем, кто бывал на больших попойках и не имел после этого возможности опохмелиться. Неудивительно, что люди с чувствительной организацией психики не могут переносить даже близкого соседства кабаков, забегаловок и других увеселительных заведений, которые постоянно, как туманом, окутаны падшими Душами «бывших» пропойц.

Подобное притягивает подобное и в строгом соответствии с качествами притягиваемой энергии отражается в «реалиях» Материи Астрала. Для вивисектора также имеется свой род Ада, потому что жестокость и бездушное отношение к животным, притягивает в астральное тело такого человека наиболее грубые типы вибрации Материю.

Душа умершего вивисектора живёт здесь среди толпящихся вокруг неё образов своих многочисленных жертв, стонущих, дрожащих и воющих от невыносимой боли, когда с них снимали заживо шкуру или цинично подвергали самым жестоким пыткам, зверски причиняя страдания животным во время проведения научных опытов. Отдача равносильна подаче: какого качества энергии человек продуцирует из себя при Жизни и наполняет ими Пространство, такие же энергии и ему самому нужно будет нейтрализовать после своей Смерти, чтобы очиститься и иметь возможность восхождения «в Духе».

Все самые ужасные образы в «загробной Жизни» экспериментатора на животных оказываются вновь оживлёнными в его Сознании, но не Коллективной Животной Душой, спокойно почивающей в Нейтральной Зоне Астрала, а теми жуткими и раздирающими Душу вибрациями животных страстей, которые, чем они были сильнее, тем дольше продолжают жить после физической Смерти в астральном теле в виде мощных Мыслеформ, олицетворяющих невыносимую боль, непередаваемое страдание и бесконечный ужас умирающего животного.

Все эти ожившие образы, наполненные неизрасходованной ненавистью заживо мучимого животного к своему истязателю, а также благодаря силе концентрации последних в жизни животного переживаний, надёжно запечатлеваются в Постоянном Астральном Атоме самого человека и повторяют после Смерти абсолютно всё, до самых малейших подробностей, что делал вивисектор во время своих бесчеловечных действий, какими бы надуманными причинами, наподобие необходимости поступать так «во имя науки», он ни прикрывался.

Только в реальностях «зазеркалья» все участники действия меняются своими местами: на месте жертвы оказывается умерший человек, а на месте «истязателя» – созданные с помощью его прижизненных действий Мыслеформы. И ничто не может нарушить или помешать исполнению Приговора, который сам же человек и вынес себе при Жизни, наивно полагая, что Смерть погасит все его долги: долги всегда приходится возвращать самому. Неплохо было бы помнить об этом всем ещё при Жизни, чтобы не сожалеть горько после Смерти.