Э. Васильев - Способ жизни в Эру Водолея

Так будет, потому что иначе не может быть. Наши сегодняшние грезы некогда воплотятся в железо и камень, потому что грезы пока — принудительные образы строительства. Но воплощение — смерть грезы: с первой же минуты своего воплощения она начинает выветриваться в своем каменно-же-лезном теле. Когда же окаменевшая греза совсем распадается, из ее развалин готовою встает новая греза. Таков роковой закон: всякая греза строит себе гробницу, ложится в нее и умирает в ней, рождая в смерти лучшую себя. Мы пока умеем жить только в гробницах дедовских грез; здесь, в стенах, во временной оседлости и прочности, нам спокойно, удобно и уютно, а непрестанное движение и беспредельный простор, которые и суть жизнь, нам страшны. И пусть пока так, но надо знать направление пути. Эта вереница сменяющихся созиданий — не дурная бесконечность: она эволюция и прогресс. Куда? — надо знать предел для того, чтобы по нему определять добро и зло в настоящем. Если полная расправленность духа есть его предельная космическая норма, ибо человеческий дух, вместилище и верховный деятель жизни, должен в пределе стать абсолютно адекватным жизни в ее основном свойстве — в пластичности, изменяемости, движении, то благо — все то, что расплавляет дух, и зло — все, что закрепляет его в частичных отверделостях. Отсюда вытекают совершенно практические оценки. Новообразования больших держав — зло, распадение насильственно сплоченных — благо; республика лучше монархии, федеративный строй лучше, нежели централизованная республика, и чем мельче федеративная единица, тем лучше. Все, что ведет к большей замкнутости наций — зло, возрастающее торговое, духовное и личное общение между ними — благо; интеграция торговли, производства и капитала в трестах — зло, производственная и потребительская кооперация, ограничение прав наследования — благо. Что я назвал здесь, знаменует большую текучесть социального быта, могущественно расправляющую индивидуальный дух. Именно в нем сущность, он — последний, решающий фактор; и так как его внутреннее состояние еще несравненно более определяет социальный быт, чем обратно, то всего важнее его внутреннее освобождение от застоев, от предрассудков и систем, от всей догматики нравов и сознания.

У меня не хватает смелости договорить до конца. И к чему? Я не скажу, как Ницше: разрушьте ваши смешные мировоззрения, снесите перегородки добра и зла. — Нет! дитя должно быть доношено в чреве. Но следует знать и помнить, что путь человечества идет от хаотического движения душевных сил к их гармоническому движению — к глубокому покою в непрестанном движении духа. Но не порогами, не вертикальными запрудами может быть выровнено бурное движение стихийного потока. Частичные отверделости духа пока нужны человеку, как отдых, как наработка опыта и как ободряющее предвкушение того покоя; но они — обман, потому что в них нет движения. Их ценность — временная, по существу же они вредны для всемирно-человеческого дела; оно совершается не чрез них, а наперекор им, в цельной глубине духа, и его свершение обнаруживается вовне их разрушением.

Эта статья публикуется в сокращенном варианте. Написанная в 1922 г., она является последней работой, как бы духовным завещанием историка, мыслителя и философа Михаила Осиповича Гершензона.

Посвященный в сокровенные знания, духовидец хорошо понимал Великий Закон и природные законы в его составе, регулирующие эволюционное развитие, мораль, этику и нравственное поведение человека человека на каждой ступень-ке бесконечной лестницы в Небо, к Богу. Он пишет: «Я не скажу как Ницше; разрушьте ваши смешные мировоззрения, снесите перегородки добра и зла. Нет! дитя должно быть доношено в чреве», ибо мыслитель знал эволюционный закон в составе Великого: каждому овощу — свое время.

Это время наступило сегодня — время испытания духа, время перемен. Повсеместно, на наших глазах, идет переоценка духовных ценностей, нарождение новых ориентиров, новых построений и систем миропонимания.

Без особых усилий рушатся берлинские стены, в считанные дни распадаются огромные державы. Это не случайность, не происки враждебных сил — это закономерное космическое проявление очередного эволюционного перехода в иное качество.

Каждый стоит перед выбором: уйти в Небытие или перейти в иную мерность Бытия, сдать первый серьезный экзамен на право вхождения в шестую расу, расу Бессмертия.

О нашем времени для нас и о нас писал в начале века поэт от Бога, посредник между Небом и Землей Максимилиан Волошин.

Настало время новых мятежей

И катастроф: падений и безумий.

Благоразумным:

«Возвратитесь в стадо!»

Мятежнику:

«Пересоздай себя».

Вместо заключения предлагаем два небольших произведения из творчества Максимилиана Волошина. Они настолько пронзительны по содержанию и космически гармоничны по сложению, что их уверенно можно отнести к Сокровенным Знаниям, получаемым ПОСВЯЩЕННЫМИ АДЕПТАМИ из ПЕРВОИСТОЧНИКА.

Написанные в начале XX века, они сегодня, когда человечество стоит на пороге нового духовного прорыва, особенно актуальны и насущны.

Через своего вестника и духовидца Высшие Силы передали людям откровение, в котором суть и смысл конечных целей и задач ПРИРОДЫ, рецепт и инструкция для духовного пробуждения и воскресения человека, преображения человека в Божество.

МЯТЕЖ

В начале был мятеж,

Мятеж был против Бога,

И Бог был мятежом.

И все, что есть,

началось чрез мятеж.

Из вихрей и противоборств возник

Мир осязаемых

И стойких равновесии.

И равновесье стало веществом.

Но этот мир, разумный и жестокий,—

Был обречен природой на распад.

Чтобы не дать материи изникнуть,

В нее впился сплавляющий огонь.

Он тлеет в «Я», и вещество не может

Его объять собой и задушить.

Огонь есть жизнь.

И в каждой точке мира

Движение, биенье и горенье.

Не жизнь, и смерть, но смерть и воскресенье —

Творящий ритм мятежного огня.

Мир — лестница, по ступеням которой

Шел человек. Мы осязаем то,

Что он оставил на своей дороге.

Животные и звезды — шлаки плоти,

Перегоревшей в творческом огне;

Все в свой черед служили человеку

Подножием,

И каждая ступень

Была восстаньем творческого духа.

Лишь два пути раскрыты для существ,

Застигнутых в капканах равновесья:

Путь мятежа и путь приспособленья,

Мятеж — безумие;