Про100 АвтОр - Как полюбить себя. Выводы из авторской монографии «Анализ энергоинформационных торсионных полей с точки зрения философии и психологии, или Как полюбить себя»

Кому-то не хватает и тысячи жизней в профессии, а кто-то осваивает свои уроки и за одну, разрешив себе, освоив это ремесло, заняться чем-то другим.

Жизнь учит. И всё лишь во благо.

Когда в СССР я впервые пришла на работу, попав по распределению в институт им. Г.В. Плеханова (так тогда он назывался), мне дали лучшее, что было в лаборатории, предоставив выбор. Потому что я была новенькой, а в СССР никогда не бросали человека в омут, проявляя милосердие.

Я выбрала программирование на языке Паскаль. Там я и программировала и читала поточные лекции. Было это в 1990-м году. Должность называлась «инженер – программист 1 категории лаборатории организации учебного процесса». Дальше я всегда преподавала. Много лет. Пока мои ученики – мои истинные Учителя, не научили меня жизненной мудрости. Да, да. Всех своих учеников я теперь называю своими Учителями.

Как много всего прошло… какой путь был… .

Когда Заведующий Кафедрой задал мне вопрос о том, согласна ли я почитать любую дисциплину на кафедре, мысленно я перефразировала вопрос, на который дала ответ «да».

Он стал таким: «Согласны ли Вы читать предметы, которые Вам будут интересны, к которым вы сможете подойти творчески и с любовью? А выбор курсов мы Вам обязательно предоставим».

Это ведь здорово, когда ты можешь почитать всё, что нравится. Ведь, чтобы это читать, нужно досконально в этом разобраться.

Помню, работу в ВГНА, там был очень молодой коллектив. И вновь приходящие преподаватели радовались, что им дают что-то новое, значит, будет уму интересно и познавательно.

Такой была и я раньше.

Теперь я другая.

Мне больше теперь интересен сам человек, ученик – мой Учитель, их тембр речи, маска на лице, его внутренний мир, мысли, цели, миссия, его духовный образ. На это направлено все мое внимание.

Даже 54 года для инноваций в логике – это уже много. А что уже говорить о тех, кому за 70… . А вузы сегодня очень «старые» по своему среднему возрасту из числа профессорско-преподавательского состава. Тридцати и сорокалетних нет вообще. Это – настоящая беда. И это, как я теперь понимаю, (следуя выше изложенному) не «их беда», а моя беда. Так я понимаю теперь всё, что происходит в жизни.

Так что же делать?

Думаю, надо начать проводить на кафедрах в государственных вузах работу со старшекурсниками по поводу преподавательской деятельности, агитировать, вдохновлять, помогать. Всеми силами. Только так можно сохранить систему образования с ее уходящими традициями, воспитывая самим новые кадры, осознавая всю свою ответственность за будущее России и всего молодого поколения.

Мне очень жаль (что то, что во мне было не так, привело к тому, что образование в стране почти разрушилось). Прости Меня. Прости Себя. Пожалуйста. Благодарю Тебя, благодарю Себя за всё, особенно за это Прощение. Милосердие. Сорадость. Сотворчество. Вдохновение. Изобилие материальное. Любовь безусловная взаимная. Дружба беЗкорыстная. Здоровье. Радость гармонии. Жизнь. Удача. Мы единое целое. Одно. Я люблю Себя. Я люблю Тебя. Мы любим нас. Да будет так. Отныне и навсегда.

Так я прощаю себя за все. И сей час я с любовью благодарю всех работающих преподавателей школ и вузов за то, что они есть, за мудрость их инновационных решений, за милосердие живых сердец, за любовь к молодому поколению, за коллективное сотворчество и способность творить добро без условий.

С любовью ко всем,

Лена К. – Солнечная.

(отрывок из личного дневника одного математика)

доп. 30.05.2021 г. от Р.Х. 21.35 по Моск. времени

Я помню себя с самого рождения. Помню именно то, что я чувствовала в каждое мгновение жизни.

С самого раннего детства я много переживала, не понимая, что это за мир, в котором я оказалась, и почему я снова здесь. Я помнила всегда другой мир. Из которого пришла. Там я умела летать, там было много радости и солнца, там была абсолютная свобода и полное изобилие как по мановению волшебной палочки.

А здесь все непрерывно плакали.

Бабушка непрерывно проклинала словами и чувствами убийцу своего младшего сына – Евгения, страдая от без (с) силия, когда его через полтора года после суда выпустили по амнистии. Каждый день она встречала его с работы и провожала, глядя в окно, отправляя проклятия и свою боль с рыданиями. Я не могла на это смотреть и это слушать. Она постоянно натравливала на него своего мужа – моего дедушку Сергея и своего сына – моего отца Сергея со словами, что «вы не можете отомстить за смерть родного человека, значит, это сделаю я».

Мне, кажется, было два годика, когда у дороги, увидев проходящего мимо Евгения, я с чувством боли повторила бабушкины слова: «Гад, чтоб ты сдох!» Я помню его выражение лица. Помню, как он, со смирением нагнувшись, попятился задом, абсолютно обалдевший от услышанного от малолетнего ребёнка, и на его глазах были слёзы. Я никогда никому не рассказывала об этом.

Много лет длилась эта ненависть; деревня, казалось, разделилась на два лагеря – одни были «за», другие – «против». Удивительным был факт, что после того, как я произнесла это вслух и увидела реакцию, сама я больше никогда в жизни не испытывала гнева или обиды, я страдала из-за боли в семье, я сострадала молча их душевной боли.

Отец начал сильно пить.

Вся его жизнь пошла под откос.

Перед смертью, через тридцать лет взаимной вражды и слёз, Евгений на коленях приполз к нашему дому и попросил у бабушки и у отца прощения со слезами и со словами, что не может спокойно умереть без покаяния и их прощения.

Отец и бабушка простили его.

И никогда больше в семье не вспоминали об этом.

Но тело отца было уже разрушено. Алкоголизм и добрый характер человека, порой, не могут привести к пониманию того, что простить себя за свои страдания и страдания всей своей семьи – тоже очень важно, а, может, ещё важнее, чем прощение другого.

На это времени у них с бабушкой, к сожалению, не хватило. Но с этого места начала своё развитие духовное я, ибо опыт предков – и наш опыт тоже.

Да, первый муж моей сестры повторно женился на младшей дочери Евгения, а старшая его дочь была рождена в тюрьме, она умерла в возрасте девяти лет от порока сердца. Я помню её. Она была мне ровесницей – мы вместе часто играли на лавочке, я её очень жалела – она вся была синего цвета, она задыхалась, когда даже просто говорила. Видеть её было настоящим мучением.

С рождения я всегда знала, что говорить надо только правду.

Я это не просто знала, это было моей внутренней природной сутью. А говорила я всегда то, что думала. Не знаю, – почему, но по-другому я не умела жить.

Пять лет назад мне один человек сказал, что в этом мире все лгут – для меня это было настоящим открытием. И тогда я поняла, почему мне с этим миром так некомфортно – я всегда чувствовала ложь и неправду, и страдала от неискренности других. Всегда.