Георгий Гурджиев - Беседы Вельзевула со своим внуком

Я не могу отрицать, что корабли, сконструированные на основе этого закона, были идеальны в безвоздушном пространстве и двигались со скоростью, близкой к скорости лучей «этзиколнианакниан», испускаемых небесными телами; и когда они приближались к какому-либо солнцу или планете – а это сущее мучение для тех, кто находился внутри корабля, – наступала необходимость в сложных маневрах, разработанных Веномой, потому что таков закон падения. Как только корабль оказывался вблизи солнца или планеты, мимо которых должен был пролетать, он тут же начинал падать на это солнце или эту планету, а, как я уже говорил, для того, чтобы не дать кораблю сбиться с курса, необходимы всесторонние знания и огромное внимание. При прохождении корабля вблизи солнца или планеты его скорость должна в тысячи раз отклоняться от обычной. Особенно трудно вести корабли в областях, где много комет. Поэтому к тем, кто должен был управлять ими, предъявлялись жесточайшие требования и подготовка к таким обязанностям требовала очень высокого интеллекта.

Но, несмотря на эти препятствия, корабли системы Святого Веномы, как я и говорил, использовались повсеместно.

Корабли системы Святого Веномы летали уже двадцать три года, когда впервые заговорили о том, что Великий Архангел Харитон изобрел новый тип корабля для полетов в ближнем и дальнем Космосе.

В скором времени проведенные вновь под руководством Великого Архангела Адоссии практические испытания открыли всем значение нового изобретения, ставшего впоследствии столь знаменитым. Новая система была единогласно признана лучшей и вскоре она была принята повсюду во Вселенной, постепенно вытесняя все предыдущие. В настоящее время система Великого Ангела, теперь Архангела Харитона, используется повсеместно. Корабль, на котором мы теперь летим, основан на тех же принципах, и его конструкция подобна конструкции всех кораблей, построенных по этой системе. Она не очень сложна. Суть этого великого изобретения заключена в единственном «цилиндре», по форме напоминающем обыкновенную бочку.

Секрет этого цилиндра – в характере материалов, покрывающих его внутреннюю поверхность. Эти материалы изолированы друг от друга посредством «амбера» и благодаря их расположению в определенном порядке могут воздействовать на космическую газовую субстанцию, будь то «атмосфера», «воздух», «эфир» или другая комбинация однородных космических элементов, заставляя ее немедленно расширяться внутри цилиндра. Дно этого «цилиндра-бочки» герметически крепится к боковой поверхности, но его крышка, также плотно закрывающая цилиндр, устроена таким образом, что под внутренним давлением она может двигаться и открывать вход из цилиндра, а затем закрываться снова.

Итак, Ваша Милость, этот «цилиндр-бочка» наполнен воздухом, атмосферой, или другой подобной субстанцией; под воздействием стенок субстанция расширяется, так что внутренняя область цилиндра оказывается для нее слишком тесной. Стараясь найти выходное отверстие из ограниченного внутреннего пространства цилиндра, она соответственно давит на его крышку, пока отверстия не откроются и не позволят расширяющейся субстанции выйти, после чего они немедленно снова закрываются.

Поскольку Природа не терпит пустоты, вскоре после того, как выпускается расширившаяся газовая субстанция, цилиндр-бочка снова заполняется извне свежей субстанцией, все повторятеся вновь, и так без конца. Идет циклический процесс, и крышка цилиндра-бочки то открывается, то закрывается.

Крышка приводит в движение очень простой рычаг, который, в свою очередь, заставляет двигаться «зубчатые колеса», расположенные по боковым сторонам и на корме корабля.

Вследствие движения этих колес и происходит перемещение самого корабля в пространстве.

Так вот, Ваша Милость, там, где нет сопротивления, современные корабли просто падают на ближайший центр устойчивости; но там, где они встречают сопротивление космической субстанции, какова бы ни была ее плотность, только действие цилиндра дает кораблю возможность двигаться в желаемом направлении.

Интересно отметить, что сгущение среды в данной части Вселенной лучше всего подходит для загрузки и разгрузки цилиндра-бочки, и вследствие этого, конечно, рычаги могут двигаться быстрее.

Однако, повторяю, безвоздушное пространство, заполненное только мировым эфиром, лучше всего подходит и для современных, и для старых кораблей, поскольку при отсутствии сопротивления при использовании закона падения не требуется работа цилиндра.

Все же современные корабли имеют преимущества и в безвоздушном пространстве, поскольку им легко можно сообщать движение в любом направлении без сложных манипуляций, необходимых при управлении кораблями системы Святого Веномы.

Короче, Ваша Милость, современные корабли как по удобству, так и по простоте управления, неизмеримо превосходят корабли, которые были неимоверно сложны и в то же время не давали возможностей, какими пользуемся мы, совершая космические полеты.

– Постойте, постойте! – Прервал Вельзевул рассказ капитана. – То, что вы описываете, несомненно, близко той эфемерной идее, которую странные трицентричные существа, рожденные на планете Земля, называют «вечным двигателем», или Perpetuum mobile. Эта идея свела с ума и погубила множество из них.

Так случилось на этой злополучной планете, что в некоторых головах возникла «безумная идея» изобрести механизм, который будет вечно двигаться, не получая никакой энергии извне. Она настолько овладела всеми, что многие из жителей этой особенной планеты помешались, размышляя о ней и пытаясь создать это чудо. Сколько из них заплатило за эту эфемерную идею материальным и духовным благополучием, достигнутым ранее ценой огромных усилий!

Так или иначе, они были обречены трудиться над тем, что представлялось им простым делом. При любой возможности они всецело посвящали себя поиску вечного двигателя, без каких-либо внутренних данных для такой работы, одни – уповая на свои «знания», другие – на «удачу», и большинство из них становились законченными психопатами.

Короче говоря, изобретение вечного двигателя превратилось в их «пунктик», и каждый считал, что все остальные обязаны интересоваться этим вопросом.

Однажды я посетил город, где была собрана обширная коллекция всех видов моделей предлагаемых механизмов вечных двигателей и их описания.

Чего же не хватало? Чего же не увидел я в этих искусных и сложных машинах? В механизмах, в каждом из которых якобы было больше идей и мудрости, чем во всех законах мироздания и миропорядка?