Дамина Райт - Крылья рух

– Всё в порядке, – эхом повторила Тарджинья, успокоилась и снова заработала иглой.

Кариман стоял перед ней, опустив руки, и непонятное, жуткое чувство в нём росло. Он сделал ещё одну попытку:

– Тарджинья… Ты должна меня понять. Я соскучился по родине, хотел вернуться, боялся, что не выйдет… А потом испугался, что меня выгонят, или поймают и отправят в Гибельный лес нас обоих. За побег.

– Ты прав, – отозвалась Тарджинья, прилежно вышивая красным птичье крыло. – Ты совершенно прав. Ты мудро поступил.

Кариман отпрянул.

– Что?!

Он повернулся, выскочил из комнаты Тарджиньи, едва не ударившись лбом о косяк, и с грохотом сбежал по лестнице вниз. Фарния удивлённо глянула на брата, когда он приблизился к ней, сузив глаза и сжимая огромные кулаки. Нет, конечно, он бы не ударил сестру, но в гневе, пожалуй, мог разнести весь дом.

– Что ты с ней сделала?

Лицо Фарнии стало жёстким, и по глазам было видно – она не раскаивается, что бы ни совершила.

– Дала ей зелье покорности. Еле добыла у ихранджанских колдунов за большие деньги.

– Она сама на себя не похожа! – Кариман повысил голос, и младшие племянницы, которые выглянули на крик, юркнули обратно в свои комнаты. Все, кроме Саеры – она стояла неподалёку заплаканная, с торчащими косичками, и слушала разговор.

– О да, не похожа. Тарджинья стала наконец такой, какой я её хотела видеть, – отрезала Фарния. – Я всё надеялась, она образумится, но только зелье помогло!

Кариман молча смотрел на неё, потом ударил кулаком о стену:

– Я заберу её! Ты поняла? Я заберу её от тебя!

Фарния вдруг сверкнула глазами, сложила руки на груди, в доме потемнело и стало ощутимо холоднее.

– Ты ничего не посмеешь сделать, Кариман. Тарджинья останется, а ты… будешь проклят! Ты этого хочешь? – С каждым её словом злость и решимость Каримана слабели. Между тем, злилась уже сама Фарния, и стало так холодно, что Кариман поёжился, желая только одного – поскорее выйти отсюда.

– Всё время, пока не было Тарджиньи, – Фарния наступала, и Кариман невольно попятился от неё, – я пролила озёра слёз, а мои волосы поседели! Такой позор лёг на мою голову! А когда ты сбежал, знаешь, как горевали отец с матерью?! Вам, безрассудным, не понять! Ни тебе, ни Тарджинье!

Кариман упёрся в стену – дальше отступать было некуда. Он вздрогнул от холода – стены, как и пол, покрылись льдом. Фарния могла его самого заковать в лёд или заморозить ему сердце. И глядя в её чёрные от ярости глаза, Кариман понял, что она близка к этому. Он не успеет ничего сделать.

– Прости, сестра, – вырвалось у него. – Я… был неправ!

За спиной Фарнии раздался плач перепуганной Саеры, и лёд стал подтаивать. Видя, что сестра приходит в себя, Кариман протиснулся мимо неё к двери и поспешно удалился. Вслед ему донеслось:

– И помни, что я сказала!

…Кариман какое-то время сидел неподвижно, глядя на белые хлопья облаков в небе, а потом встряхнулся, услышав голос Анриэ:

«Значит, вот как?»

От собственного видения Кариман ожидал сочувствия, но ларм излучал его не больше, чем каменный абасый из Бей-Яла.

«Да, так. Если я и сумею забрать Тарджинью, выбраться из Долины нам не дадут. А потом, наверное, действие зелья пройдёт, но Тарджинья будет замужем. И ей придётся смириться. Может, это ей даже понравится», – заключил Кариман, надеясь, что скоро и он перестанет мучиться угрызениями совести.

Видение неожиданно вспрыгнуло ему на руку и укусило изо всех сил. Брызнула кровь, и Кариман вскрикнул от боли и неожиданности. Попытался схватить ларма другой рукой – тот укусил за ладонь и соскочил на траву.

«Гляньте на этого труса! – презрительно запищал Анриэ. – Что делать, что делать, – передразнил он, – не виноват я, не виноват!»

– Это я трус?! – взбешённый Кариман размахнулся, чтобы ударить ларма, но только хлопнул по траве окровавленной ладонью. Анриэ перемещался с молниеносной быстротой – и, скакнув к джинну на плечо, дёрнул его за ухо:

«Он самый!»

– Да я тебя… – Кариман попытался схватить его и снова потерпел неудачу. Ларм повис у него на бороде, а затем очутился на траве и смотрел на Каримана снизу вверх, придерживая на голове зелёную шляпу. Взгляд у Анриэ вдруг сделался грустным.

«Эх ты», – сказал он с таким разочарованием, что Кариман опустил занесённый кулак. Вытер кровь об одежду – на красном незаметно будет, – и не знал, куда деваться от стыда. Теперь-то стало очевидно, что ларм настоящий, и пришёл он за тридевять земель для того, чтобы спасти Тарджинью. Вот она, дружба, а он, Кариман, и вправду струсил. Глупо было оправдываться.

«Ну ладно, – проворчал Кариман, стараясь не глядеть на ларма, – придумаем что-нибудь. Ты другим джиннам не попадался на глаза?»

«Нет», – сухо отозвался Анриэ.

«Вот и славно, – с облегчением кивнул Кариман. – Тогда какой-нибудь план…»

«Я придумаю», – Анриэ снял шляпу и стал ходить туда-сюда, почёсывая крохотную лысую голову.

«Только надо такой план, – Кариман тщательно подбирал слова, – чтобы меня не заподозрили… а то ведь проклянут…»

Анриэ сплюнул и рывком надел шляпу обратно на голову.

«Опять трусишь! Я сам всё сделаю. Сиди в своей уютной красной пирамиде! А я не брошу Тарджинью в беде!»

«Да погоди ты, – Кариман исхитрился и поймал ларма – только сапожки из коры полетели на землю. – Я же не отказался! Ты можешь мне доверять, я сделаю всё, что смогу!»

Анриэ впился в него своими ярко-зелёными глазками. Помедлил-помедлил и, наконец, кивнул:

«Ладно, поверю тебе».

Арна умирала. Скорчившись в жалкий комок, она скулила, скребя ногтями по земляному полу пещеры. Мэриэн склонилась над Арной, перевернула её на спину. С отвращением и жалостью всмотрелась в покрытое ожогами и волдырями, обезображенное лицо.

Из глаз Арны лились слёзы и одна за другой скатывались по вискам, к которым прилипли остатки волос. Она всхлипывала тонко и жалобно, как ребёнок.

– Арна, – позвала Мэриэн, и та открыла чудом уцелевшие глаза. От слёз Арна, наверное, почти ничего не видела, но голос узнала и вцепилась в руку Мэриэн.

– Ваша Светлость… знаете…

– Что? – Мэриэн вспомнила день отвоевания Эльдихары. Арна посылала искры в бей-ялинцев, смеялась и кричала: «Да здравствует королева Эсферета! Да здравствует Её Светлость герцогиня Гранмайская!» Казалось, что с тех пор прошло много лет, а всего-то – полгода. И от этих воспоминаний Мэриэн стало ещё грустнее. Неужели так просто превратить человека в чудовище?

– Мне жаль… Не стоило оно того, – прошептала Арна. – Не стоило.

И бессильно обмякла на полу, выпустив запястье Мэриэн.

– Согласен, – раздался голос у неё за спиной. Мэриэн оглянулась через плечо – Амарель подошёл с дракончиком на руках. Тот издавал еле слышные мелодичные звуки, похожие на кошачье мурлыканье.