Бурислав Сервест - Магия Бессмертия 20. Мир Сказки

Сам факт существования «болевых точек» связан как раз с этой Верой. Понятно, что в мире есть множество объектов, сопротивление которых мы не можем преодолеть – то, что столкновение с любым твердым предметом может быть болезненным – опыт, через который проходит каждый ребенок. И этот опыт не забывается, наоборот – он становится основой нашей способности передвигаться в пространстве, заполненным другими объектами. Но по отношению к людям мы ведем себя по-другому. В каком-то смысле «хулиган», который сильнее нас – тот же «твердый предмет», его существование такой же объективный факт реальности, как и существование стола и стульев. Но признать этот факт – значит отказаться от Веры в Справедливость и Равенство, поэтому все, что связано с опытами такого рода вытесняется из нашего сознания. Гораздо проще избрать такую модель поведения, при которой риск физического столкновения будет максимально исключен, что позволит нам продолжать воображать себя сильными и смелыми. А то, что при этом нам приходиться СЧИТАТЬСЯ со всеми людьми, ориентироваться, в первую очередь, на то, чтобы не обидеть их, ускользает от нашего сознания. В основе стремления к конформизму всегда есть пара забытых затрещин.

Проблема в том, что иллюзорный мир лишен энергии. Пока мы действуем по его правилам – например – считаемся с другими людьми, то уже не принадлежим себе, а следовательно – не можем получать никакой энергии даже от тех объектов, которые ей обладают. Но главное в другом – мы сами принимаем иллюзорную форму, лишенную внутренней энергии и уже не можем выполнять предписанную нам роль «энергетических доноров» иллюзорного мира. Поэтому нам приходится выходить за его пределы, вернее – нас заставляют сделать это для того, чтобы получить доступ к энергии ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ. Механизм известен каждому – Зависть и Ненависть. В обычном состоянии факт повседневного неравенства просто незаметен для нас – «паутина стыда» надежно отделяет нас от образов тех людей, которые в чем-то нас превосходят, превращая их в «абстракцию». Но время от времени «неравенство» становится очевидным – кто-то совершает по отношению к вам «несправедливость» и остается безнаказанным. Это может быть начальник, присвоивший результаты вашего труда или заплативший вам меньше, чем вы рассчитывали, друг, близкий человек, который предпочел вас другому человеку, кто-то оскорбивший вас на улице и так далее. Прямой агрессии может и не быть – успех друга, получившего «незаслуженное» богатство или повышение воспринимается не менее болезненно, хотя он и не стремился причинить вам никакого вреда. В любом случае Вера в правила иллюзорного мира оказывается под угрозой – а если они будут полностью разрушены, то будет разрушен и созданный на их основе образ собственного «я» – тот, который в нашем воображении находится в центре Картины мира.

СЕКРЕТ в том, что вытеснение образа «я» из центра этой Картины противоречит заключенной в ней энергетике. Мы можем сделать себя «меньше» других только затратив свою собственную Силу. Только начав «завидовать» или «ненавидеть». Эти чувства и есть ощущение энергии, которую мы сами у себя отбираем и отдаем «образу обидчика». Вернее – мы отдаем не ему, а структуре правил иллюзорного мира – наша зависть и ненависть всегда обращена на образ «нарушителя правил» – индивидуальность его носителя не имеет значения. Более того, нередко процесс идет по возрастающей и человек начинает ненавидеть весь мир или завидовать всем людям, оказываясь на самой периферии своей Картины мира.

Главное здесь в том – куда идет энергия. Казалось бы – это два разных канала. Когда мы завидуем человеку, то, как бы стремимся стать похожим на него, а когда мы ненавидим, то нам хочется просто уничтожить травмирующий образ. На самом деле между этими чувствами нет большой разницы – «разбогатевший сосед» легко может вызывать чувство зависти и ненависти одновременно. По большому счету, мы завидуем до тех пор, пока сохраняем веру в «доброго папу», в Справедливость мира – то есть пока у нас есть ожидание чуда – того, что и с нами может произойти что-то подобное. А ненавидим, когда невозможность такого чуда оказывается очевидной и единственным способом сохранения Веры в «равенство и справедливость» является уничтожение обидчика. Но оба эти чувства постоянно переходят друг в друга – даже когда мы этого не замечаем. Спросите у человека, которого ограбили на улице или просто обругали – хочет ли он быть похожим на своего обидчика, то есть, завидует ли ему – он искренне ответит «нет». Но если понаблюдать за ним, то в большинстве случаев нетрудно увидеть отголоски произошедшего в отношениях с тем, кто слабее его – с подчиненными, близкими или даже с «кошкой». Человек становится «несправедлив», то есть принимает как раз ненавистную ему форму, стремится стать похожим на своего обидчика. Это «зависть» в чистом виде, а то, что мы принимаем её за «ненависть», свидетельствует лишь о том, насколько близки эти чувства.

Зависть и ненависть – это прикосновение к одной из болевых точек. Каждая из них определяет «границы допустимого» – наше представление о правилах иллюзорного мира. Объект нашей зависти и ненависти – нарушитель правил, тот, кто сумел переступить их. Когда мы ему завидуем, то, как бы отождествляем себя с ним, переступаем черту, что позволяет нам приблизиться к реальному миру и получить частичку энергии. Поэтому в зависти и заключен громадный энергетический потенциал. Но когда мы убеждаемся в невозможности сделать это, то возвращаемся назад, на позицию «хранителя правил» и используем полученную энергию для укрепления «шлагбаума» – той «болевой точки», которая является одной из опор правил иллюзорного мира. Колебания такого рода и являются одним из основных механизмов нашего «энергетического донорства».

Понятно, что в полной форме мы сталкиваемся с этими чувствами не так часто, но они действительно заполняют всю нашу жизнь. Мы говорили о том, что общение людей – это почти всегда «перетягивание каната», а такой процесс и есть пульсация зависти-ненависти. Другое дело, что мы приучены не замечать происходящего.

У меня есть сотрудница, с которой у меня – как и почти со всеми людьми – нормальные отношения, проходящие как бы вне рамок служебной иерархии. Другое дело, что мы воспринимаем их по-разному – для меня это отказ от «прав иерархии», а для неё – способ поддержания Веры в «справедливость мира» и в «принцип равенства». Но иногда мне приходится делать ей замечания – по сути выполняемых работ и в тех случаях, когда без этого не обойтись – для меня это технические вопросы. Но она воспринимает это по-другому – как нарушение установившегося «равенства». А поскольку это важный элемент её веры в «справедливость» мира, то любое замечание воспринимается ей болезненно, и я вместе с ним становлюсь «травмирующим фактором». Разумеется, ненавистью это назвать сложно, но все реакции – желание замолчать, уйти в себя, выйти из комнаты, то есть как бы ослабить мой «образ» связаны именно с этим чувством.