Бурислав Сервест - Магия Бессмертия. Неизданное 7. Глубинное Тело

Вопрос в том, почему это происходит. Мы говорили, что наша точка сборки неустойчива – поэтому состояние бодрствования утомительно для нас. – мы не можем бодрствовать слишком долго. Но раз она неустойчива, её можно было бы легко сместить. По крайней мере в близкие положения, не меняющие мир кардинально. Почему же человек не может этого сделать, а самка муравьев Атта, о которой мы в свое время говорили, делает это без особых проблем? Смещение точки сборки позволяет не только проникнуть в другие миры, но и перенестись в другую точку этого мира – то, что называют телепортацией. И то, что умеет делать самка Атты в пределах своего муравейника. Это ближе, чем думают – случаи, когда мы достигали какого-то места слишком быстро или даже не замечали, как мы здесь оказались знакомы многим. Но опять же – человек не может телепортироваться произвольно.

Дело в том, что, когда мы говорим о точке сборки, мы не учитываем двойственность человека. Его способность существовать в двух мирах одновременно. У него есть не только физическое тело, есть сознание, существующие в своем измерении. И могущее создавать мир, в котором тоже можно перемещаться. Я сейчас не о сновидениях – в них мы тоже не можем двигаться произвольно, переходить из одного сна в другой сон. Я говорю о наших мыслях – мы в них можем погружаться настолько полно, что внешний мир просто перестает для нас существовать. И нам намного сложнее так сконцентрироваться на внешнем мире – «сконцентрироваться», чтобы «мысли остановились» – это является почти невозможным.

Для того, чтобы удерживать любой мир в устойчивом состоянии нужна точка сборки, ограничивающая свободное движение светящихся нитей, образующих не только наше тело, но и наше сознание. В исходной форме нет разницы между телом и сознанием – когда мы становимся пульсирующим сгустком, сознание и существование становится единым целым. Но в человеческой форме разница есть – поэтому у человека есть две точки сборки. Одна связана с тем, что я назвал Верхним «Я», находящимся на уровне Описания Мира. А другая с нижним «я» – находящимся на уровне Картины Мира. И обе точки сборки выполняют схожую функцию – они удерживает устойчивость мира вне нас и устойчивость нашего «Я» внутри нас.

Стоит сделать пояснение – я говорил о существовании второй точки сборки как об атрибуте Странников, центром, позволяющим им перемещаться по мирам. Это есть – но сейчас мы говорим о том, что есть у всех людей. Поэтому точнее будет использовать не количественные, а качественные определения – верхняя точка сборки и нижняя точка сборки. В существовании которых не сложно убедиться.

Нам кажется, что между нашим сознанием и внешним миром есть принципиальная разница – мир существует объективно – даже если мы создаем его, останавливая калейдоскоп. А наши мысли изначально принадлежат нам, мы творим их сами. На самом деле все совсем не так.

Прислушайтесь к «утренним мыслям» – они возникают как фрагменты разных жизней. Имена, которые мы не знаем, но которые узнавали пока какая-то мысль звучала в нашей голове. Какие-то события, которые казались знакомыми в момент соприкосновения с ними, но которых мы не можем вспомнить после пробуждения. Послушайте эти мысли – отчетливое ощущения того-же калейдоскопа. Есть фрагменты множества сознаний со своей биографией, которые каждое утро проносятся перед нашим «Я». Калейдоскоп, которое наше «Я» старается остановить. После пробуждения ему это удается, хотя и здесь для того, чтобы остановка стала устойчивой, надо соприкоснуться с внешним миром. Мы это чувствуем – отсюда и стремление встать, даже если нам не надо никуда идти. Хотя лежать комфортней, чем стоять. Мы просто ощущаем, что для того, чтобы «я» было устойчивым нам надо начать что-то делать – соприкоснуться с внешним миром. Иначе нам просто не совладать с теми чужими мыслями, которые мы ощущаем в своей голове. Есть практика медитаций – она направлена на то, чтобы сделать устойчивой верхнюю точку сборки. Чтобы мы могли осознавать себя и сохранять устойчивость верхнего «я» и в отсутствии каких-то впечатлений из внешнего мира. Но обычный человек не может это делать длительное время – иногда даже в течении нескольких секунд.

В прошлый раз мы говорили о ритуалах и алгоритмах – в этом плане алгоритм близок к пульсирующему сгустку, он позволяет нам реагировать на любые изменения мира. А ритуал – цепочка заранее выбранных действий, которые не всегда ведут к нужному результату. Например, алгоритм ходьбы позволяет нам идти босяком по корням и камням ни за что не запинаясь и не ушибаясь. А ритуал ходьбы позволяет нам двигаться только по ровной дороге – где мы можем споткнуться о любой «случайный» камень. То же самое и со всем остальным – алгоритм игры на рояле позволяет нам сыграть что угодно, позволяет нам импровизировать. А следуя ритуалу мы можем играть только заученные произведения. Об этом мы тоже говорили, но не коснулись одной важной вещи – алгоритм пробуждается в полную силу, когда мы вкладываем в него свое Верхнее «я», полностью погружаемся в совершаемое действие. Именно так играет великий музыкант, так рисует картину великий художник, так исполняет свою партию великий актер. Так создается ВСЁ, что действительно чего-то стоит. Понятно, что добиться такого соединения удается далеко не всем и далеко не во всех случаях.

Наше нижнее «я» основывается на мышечном Узоре, который, во-первых, настраивает нас в резонанс с текущей версией мира, а во-вторых – определяет то место, которое мы в ней занимаем. Понятно, что на любом месте надо действовать, а действовать мы можем тремя способами. Это как ребенок, который учится ходить – сначала метод проб и ошибок – встал – упал. Потом пробуждается алгоритм – ребенок встает сам и делает первые шаги. Это действительно алгоритм – на днях я наблюдал за маленькой девочкой – она ходила с виду как бы очень неустойчиво. Но при этом легко обходила любые препятствия, то двигалась даже уверенней, чем взрослые. Как маленькая, но «цепучая» обезьянка.

Этот этап длится недолго – в какой-то момент времени ребенок понимает, что научился ходить и что ему не нужно больше вкладывать в этот процесс своё «я». И тогда он останавливает калейдоскоп – из всего многообразия движений, которые он может совершать выбирает какой-то упрощенный «базовый набор» и делает его единственно возможным. Превращает алгоритм в ритуал. Который и становится основой умения ходить. В том, что это именно упрощенный ритуал несложно убедиться, наблюдая за другими людьми – почти у всех у них движения искусственны, они ходят «некрасиво». То же самое происходит и во всех других случаях – например, когда мы учимся плавать. Месячный ребенок может плыть просто так, у него есть алгоритм. Который потом забывается. Частично восстанавливается, когда мы учимся плавать и когда нам удается поплыть в первый раз. Но потом заменяется ритуалами плавания, которые энергозатратны. Здесь проще – мы имеем дело почти с биологическими инстинктами, поэтому некоторым удается пробудить этот алгоритм – тогда они способны плыть сколь угодно долго. Но таких людей меньшинство.