Хельга Вилль - Мой друг – маг. Ключи от Необъяснимого в руках каждого

Потом мы тренировали Намерение: я ставила посреди участка стол, стул, убирала их, переставляла. Давалось мне это легко, никаких затруднений с этим этапом задания я не испытывала.

– Открой глаза, – наконец сказал Гриша.

Мне этого не хотелось. «Там» я чувствовала себя легко, надёжно, свободно и уверенно. С сожалением я открыла глаза и вернулась в действительность. Мне казалось, что во мне ничего не изменилось.

– А теперь встань и пройди по комнате. Только аккуратно!

Я встала из кресла. Ощущалась какая-то замедленность движений, ленивость… Ещё несколько минут – и я полностью пришла в себя.

– Теперь можешь идти домой, всё в порядке. Ну что, будешь продолжать занятия? – спросил Гриша.

– Конечно, – ответила я, подумав, что полученные ощущения стоит обдумать и записать.

Домой я возвращалась в приподнятом настроении, усталости как не бывало.

На втором занятии Гриша велел мне самостоятельно потренироваться входить в состояние изменённого сознания, посетить свой «комфортный уголок» и выйти из него.

Нырок туда – нырок обратно. После нескольких «ныряний» я ощутила себя работягой – космонавтом, который вручную пытается столкнуть космический корабль с орбиты. Гриша в это время молчал и отстранённо курил. Как он предупредил заранее, он хотел побороть эту вредную привычку, но пока ещё не взялся за борьбу.

– Гриш, а Гриш! Мы ещё чем-нибудь сегодня будем заниматься?

– А что тебя больше всего интересует?

– Аура! Надоело слушать споры о том, существует она или нет. Хочу убедиться сама.

Гриша пожал плечами и достал из стола стопку фотографий с изображениями людей.

– Запомни первое правило: всегда, когда ты собираешься работать с тонкими мирами, ставь сначала защиту. Сейчас я это делаю для тебя, но в дальнейшем будешь выставлять защиту сама. Зачем нужна защита, я расскажу позже. А пока давай поработаем.

Я взяла в руки пачку фотографий: первым был снимок мальчика лет восьми.

– Что нужно делать? – я ощущала и страх, и возбуждение одновременно. – А что, если у меня не получится? Окажется, что я – совершенно бестолковая ученица?

Меня удивило, что Гриша относился к этому занятию так обыденно, как будто мы собрались прогуляться по парку, а не по аурам его знакомых.

– Посмотри на фото и хорошо запомни его, потом представь во всех деталях. Настройся на восприятие этого человека и постарайся воспроизвести его образ – его называют мыслеформой – перед внутренним видением подробно. Старайся достичь полной чёткости изображения.

– Глаза закрыть? Ведь я буду смотреть в состоянии изменённого сознания?

– Глаза закрываешь и воспроизводишь. Кто-то это делает с закрытыми глазами, кто-то с открытыми. Некоторым проще начинать с закрытыми глазами, но после нескольких тренировок они так же ясно видят мыслеформу человека и с открытыми, – предоставил Григорий мне выбор.

У меня лучше получилось с закрытыми глазами: образ – мыслеформу ребёнка с фотографии я видела довольно ярко.

– Теперь мысленно поворачивай этот образ против часовой стрелки.

Я так и поступила. Опаньки! Вокруг мальчика с фотографии чётко виднелись яркие расходящиеся в стороны белые лучи!

– Что ты видишь? – донёсся до меня голос Гриши.

Я молчала. Вдруг я вижу что-то не то?

– Не молчи, если что-то идёт не так, я смогу подкорректировать.

С трудом я заставила себя произнести:

– От его образа бьют сильные белые лучи.

– Всё правильно. Ребенок здоров, весел, поэтому у него мощная светлая аура, – приободрил меня Гриша, предложив посмотреть и на других людей.

Просмотр дальнейших снимков ввёл меня в состояние паники. Я брала одну фотографию, смотрела мыслеформу образа, откладывала, брала другую… Грише я отказалась говорить о том, что я вижу.

Моё аналитическое мышление твердило мне, что явления одного ряда поддаются классификации. Должен быть какой-то стереотип или стандарт, пусть даже c отклонениями от этого самого стандарта!

Но тут всё было не так. Я никак не ожидала, что аура у людей может быть настолько разной! У кого-то это были яркие прямые лучи, у других неровное облачко, у кого просто тонкий слой. На удивление, обнаружились даже очень светлые, практически пушистые экземпляры! А ещё цвета! Расцветка излучений, которые я видела, тоже была очень разнообразной.

Наконец Грише надоело мое великое молчание, и он решил вывести меня из состояния шока:

– Ну и что ты молчишь? Что тебя так напугало?

– Они все разные! – с трудом вымолвила я.

– Разные. Что дальше?

– Это я так вижу или так должно быть?

– Так есть.

– Но у них должна быть какая-то классификация!

Гриша пожал плечами:

– Про классификацию не знаю. Как видишь, мыслеформы молчат и по поводу классификации не распространяются, – пошутил он, но тут же вновь стал серьёзным: – Хотя некоторые правила о том, как читать информацию, получаемую от мыслеформы, действительно имеются. Ты научишься ими пользоваться и тебе будет проще.

Он дал мне в руки фото подростка в шортах и майке, сидящего на корточках у стены где-то на улице.

– Посмотри на этого. Что видишь?

– У него очень тонкий слой ауры, и она тёмного цвета. Состоит из каких-то отдельных мутных точек.

– Почему? – резкий вопрос.

У меня в мыслях появилось: «Проблемы с кровью».

– У парня лейкемия, – подтвердил Григорий. – Ко мне приходил его отец, просил выяснить, что происходит с сыном. Я сказал то, что вижу, и посоветовал срочно обратиться к медикам. Врачи подтвердили этот диагноз, сейчас срочно занялись лечением пацана.

– Мне приходилось читать, что любое заболевание организма ведет комплексное нарушение баланса веществ и состояния энергии. А значит, теоретически на биополе (ауре) можно обнаружить эти изменения. Выходит, фотография имеет какую-то привязку, контакт с информационным полем изображенного на ней человека?

– Да.

Мы продолжаем смотреть фото. Время летит незаметно, и то, что наш урок продолжается уже больше трёх часов, я замечаю только тогда, когда за окном становится совсем темно.

И снова утро. Толком не проснувшись, я выбегаю из дома, втискиваюсь в салон маршрутки и впадаю в состояние полудрёмы. В голове непонятно из каких глубин подсознания всплывает суперактуальный вопрос: правда ли, что рост у нашего Главного составляет 195 сантиметров? На фоне его роста, да ещё в сочетании с крупным корпусом, все сотрудники выглядят мелковато. Я рядом с ним, наверное, смотрюсь, как воробей. Почему не синичка? Ну какая же из меня синичка, если я – шатенка с тёмными глазами? Глаза у меня цвета французского коньяка – так сказал один мой знакомый, и я не стала с ним спорить. Хорошо, что не портвейна. Представляете женщину с глазами цвета портвейна? Впрочем, мой рост в 160 сантиметров меня не смущает. Например, у бравого солдата Швейка такой же, а он – герой романа.