Нина Мелентьева - Я вернулся, папа. Том 3

Поморщившись, я закрыл ноутбук и поднялся. Согласно решению комиссии, я должен был посещать психолога раз в неделю, отмечаться каждый месяц в прокуратуре, и если они посчитают что я нормальный, то возможно в скором будущем, оставят меня в покое. Что ж, сегодня у нас по плану психолог. Довольно неприятный человек, с невыразительным лицом, который, казалось, был больше меня озабочен тем, как я буду жить дальше с таким шрамом на лице.

–Простите, а почему я должен смущаться его?– спросил я его, когда тот целых пол часа нес какую-то чушь о детской психике и тому подобной ерунде. – Кому не нравится, тот может и не смотреть.

–Но внешность подростка…

–Да мне все равно, что он не красит меня. Я не собираюсь претендовать на место красавчика в школе или еще где. Ну есть он, ну и что? Или я тупым стал из-за него?– я спокойно сидел в кресле и невинно хлопал глазами. – Я вас не понимаю. Вы что, хотите что бы я стеснялся его? Прикрывал руками? Не позволял людям рассматривать себя? Что вы на нем зациклились? Я понимаю если бы я вдруг стал лысым и стеснялся этого. Но мне нечего прятать от людей! Да, он есть. Да, он меня не красит. Но я не воспринимаю его как увечье. Что вы от меня хотите?

Интересно, если бы он увидел остальные отметины на груди, почти сведенные мною на руках шрамы, чему я был безумно благодарен чудо средству той алисандрийки, он бы сам побежал к психологу успокаиваться, или стал бы параноикам? Однако я не мог не признать, что поведение этого человека мне помогло. Помогло понять как мне теперь вести себя с окружающими. Понял, что если там меня прикрывала надменность, то здесь она не поможет. Это только больше наделает вопросов. Лучшая политика в этом отношении была насмешка!

–Все в порядке?– отец ждал меня в машине, как всегда холодный и надменный. Однако вопреки моим ожиданиям, он был таким только на людях. Я видел как ему тяжело все это переживать вместе со мной, и старался не только поддержать меня, но и отгородить маму от лишних беспокойств. В этом он очень изменился за эти месяцы.

–Да,– я усмехнулся и пристегнулся. Однако мне становилось все тяжелей притворяться перед отцом, и он все больше хмурился, заставая меня в те минуты, когда я уходил в воспоминания. – Хочу уехать от сюда. Хотя бы ненадолго. Полиция же может отпустить меня на пару дней на дачу?

–Может к бабушке на недельку в деревню?

Я задумался.

–Не думаю, что она…

–Я поеду с тобой.

Я улыбнулся и кивнул.

Однако что бы я не ожидал от этой поездки, но явно не того, что вышло на самом деле. Кроме того, что пришлось вызывать бабушке скорую из-за подскочившего давления, так еще и совсем плачевное состояние деда, почти прикованного к кровати болезнью, съедающей его изнутри, были для меня невыносимы. Я почти два часа просидел перед окном, тупо глядя на далекую реку и жалея о том, что вообще согласился сюда ехать. Крутил в руке браслет Роксалана, боясь его одеть, и разглядывал свое отражение на стальных полированных пластинах.

–Что это?– отец сел рядом, и дернувшись, я попытался спрятать браслет. Однако отец его уже увидел.

–Подарок,– я нерешительно протянул браслет отцу. Тот с интересом рассматривал побрякушку, однако стоило ему коснуться камня пальцами, тут же получил разряд тока. – Ой, прости. Забыл предупредить,– я подобрал с пола браслет и, краснея как рак, виновато спрятал его в кармане. -Это от воров. Новые технологии и все такое. Как бабушка?

–Отдыхает,– он тяжело выдохнул и тоже уставился в окно.

–Пап, что-то тошно мне здесь,– обстановка давила разве что не реальным грузом на плечи.

–Сейчас уже поздно возвращаться. Джейкоб, давай хотя бы пару дней побудем здесь. Видел же, бабушка переживает. Если сейчас же и сбежим, она еще больше волноваться будет.

–Я могу попытаться помочь ей,– раздалось у меня в голове, и я судорожно дернулся. Уставился испуганно на отца, и чисто машинально нащупал в кармане браслет. Сжал камень и выдохнул панику.

–Пап, я это… Пойду погуляю.

Рванув на улицу, я остановился, понимая что буквально взмок от волнения. Судорожно нацепил браслет на руку и, откинувшись спиной на деревянную стену, закрыл глаза.

«Роксалан! Я думал…»

–Рад что ты наконец отозвался. Я думал что ты потерял браслет, и потому молчишь.

«Я пытаюсь вернуться к прежней жизни».

–Не чувствую уверенности в тебе.

«Я справлюсь. Как у вас дела?»

–Все хорошо.

Я усмехнулся.

«Не чувствую уверенности. Роксалан, я… Боги, я так по вам всем соскучился!– по щеке побежала слеза. – Как там Маришь?… Король? Рохард?»

–С ними все хорошо. Тоскуют вот только сильно. Хочешь, я позову короля? Я уверен, он прервет совет что бы поговорить с тобой.

«Я еще не готов, Роксалан».

Легкая волна тепла растеклась по руке, успокаивая готовое выскочить из груди сердце.

«Скажи ему… скажи, что я помню его, и скучаю».

–А ей ты ничего не хочешь сказать?

Я сполз по стене, закрыв голову руками.

«Роксалан, не надо… Мне больно ее вспоминать. Я и так каждую ночь вижу ее перед собой! Ей надо жить дальше. Роксалан, ты правда можешь помочь моей бабушке?»

–Напиши ее имя у нее на руке, что бы я мог за что-то зацепиться. Я попробую.

Поднявшись, я только сейчас заметил что отец стоит в стороне и наблюдает за мной.

–Джейкоб, с тобой все в порядке?

Кивнув, я одернул пиджак. Не слишком любя их прежде, я теперь просто не мог заставить себя одеть спортивную одежду или просто джинсы. До такой степени привязался к рубашкам и строгим брюкам, что одевая новую одежду постоянно отдавал предпочтение именно этому стилю. Правда постоянно ловил себя на желании положить руку на рукоять меча, но вроде бы никто кроме меня этого не замечал. А если кто и заметил, то точно не поняли что это за жест.

–Пойду, с бабушкой поболтаю.

–Она спит. Ей врачи укол поставили.

–Тем лучше. Она не поймет что за чушь я буду нести.

Она спала на своем любимом диванчике, и что бы тихо подкрасться к ней и написать на руке ее имя на том, родном языке, много ума не потребовалось. Сжав старенькую руку, я закрыл глаза, и прислушался к голосу мага.

–Что за ерунда? Джейк, я не понимаю! Как она вообще еще жива? Все так запущенно!

«Роксалан, ты можешь помочь?»

–Не все и не за раз. И еще, мне понадобятся твои силы. Я не могу пробить тот барьер, что между нами, но могу направить твои силы в нужное русло.

«Действуй. Только… давай без слепоты. Мне нужно будет встать и выйти от сюда своими ножками».

Ногами своими я конечно ушел, но раз пять чуть не рухнул, пока добрался до своей кровати, и упав на нее, сразу вырубился. Успел лишь махнуть отцу, что все в порядке, а потом провалился в самый глубокий и беспокойный сон за последний месяц.