Александр Ананьев - Понимания Делания

Поистине потрясающе наблюдать за творением художника, что пишет произведение, извлекая фрагменты изнутри своего видение мира, и там есть поэзия. Сейчас мне сложно об этом говорить, но их специфика состоит в содержательной ограниченности замысла. Здесь все струится каждый раз фонтаном нежданных откровений, что по итогу нередко обнажает мне мои же слабости. Существо моих работ связано именно с тем, что через это я расту лично сам, и в этом основная ориентация, но и несение смыслов играет значительную роль в моем сакральном лицедействе. Шаг за шагом, я нахожу всё более проникновенным своё влияние на людей вокруг. Это проявляет себя в наших очных касаниях, и я так же мастер слова, но это иная лирика. Письмо самобытно, у него есть возможность огранки через палитру энергии автора, который творит из своих различных состояний в разное время внутри одной книги.

После завершения «Сентенций Любви» во мне началась уже знакомая фаза «поглощения», т.е. когда мое Тело вновь перешло к внешней подпитке, и введению внутрь себя дополнительных кубиков. В числе таких материалов появляются иные направления мысли, и в настоящее время мне видится вектор движения интересов в области научно-популярной квантовой теории и беллетристики. Такое сочетание может выглядеть странным лишь для поверхностного взгляда неискушенного искателя, ведь внутри этих форм несения смыслов кроется все тот же принцип Двух Точек. Я могу развертывать свое видение через принцип корпускулярно-волнового дуализма, а могу – через манеру сатирического бенберирования Оскара Уайлдера. Мне, в сущности, нет дела до конкретной формы, однако приращение моего повествовательного инструментария неизменно влечет его качественное преобразование.

Вытекающий из упомянутого дуализма принцип неопределенности Гейзенберга с нового угла зрения демонстрирует мне же самому, что одновременное изучение некоммутируемых свойств одного объекта невозможно в одном моменте, но совершенно неотъемлемо в целом. Пусть имеет место обратная зависимость в точности измерений, к примеру, скорости объекта и его места положения, но вовсе нельзя уйти от этой дуальности, ведь оно есть одно и тоже. Объект не может быть лишен скорости и пространственной геопозиции, даже если точность определения одной будет страдать в угоду точности описания другой. Не нужны никакие расширенные понимания квантовой механики, или физики, или иных наук. Достаточно уже того, что я вижу суть вещей, когда я знакомлю себя с формульным описанием дифракции и интерференции механических или световых волн. Мне нет дела до погружения в сами показатели, динамические величины, расчеты и прочие нюансы, на которые можно угробить всю жизнь, но так ничего и не понять. Я просто вижу сквозь строки то, зачем моё Тело привело меня к этому источнику новых кубиков. Смотреть стоит внутрь, но для этого придется ощущать кожей суть вещей. Это нельзя описать словами. Это не дело Ума, но он неизменно выполняет свою роль в моем познании.

Явление корпускулярно-волнового дуализма это и есть то самое внутреннее противостояние сущностей внутри человека, его Ангела и Демона. Просто на научно-формульном уровне ученые прокопались к пониманию того, что свет (или Человек) не есть нечто единое, но может являть собой полярности в разных условиях. Одно и то же явление может проявлять свойства частицы или свойство волны (прикладной «ананьевизм» или бытовой демонизм). За математическим описанием когерентности механических волн не должен теряться исходных смысл значимости взаимодействия связки «Проводник-Идущий», ведь физика всего лишь описывает такую высочайшую связь на своем языке для людей этого толка. Волны, идущие из Проводника в Идущего и обратно, полностью согласуются с принципами интерференции, создавая локальные максимумы в моменте. И теперь я начинаю окунаться в те понимания, что люди встречающиеся на Пути корректного проживания могут так же интерферировать со мной неведомым образом механики Тел. Только у таких процессов есть наиважнейшая вещь в основе – всё подчинено одному процессу, составляющему суть вещей всей Вселенной – дать человеку свой Путь. Разные головы пишут это в своей манере, но детали не должны уводить от существа происходящего. Нельзя тонуть в обертке, а меню не равно самой кухне.

Вместе с тем, читая строки юмористической прозы, я стал замечать, что и в такой форме донесения смыслов есть своя поэзия. Пусть оно малоинформативно, но пойдет через иные каналы, туда, где иначе не зайдет. Не пристало больше выбирать. Существо Великого Делания в том, что бы нести знание о своем видении в любой форме, что потребуется, затем трамбовать в себя, переваривать и пускать дальше. Если станется так, то я буду снимать фильмы, писать поэмы, симфонии, и пошлые анекдоты на заборе. Шаг за шагом инструменты моего стиля ширятся. Я не могу знать, зачем творится то, что происходит, но я начинаю неплохо понимать собственное и ложное для себя. Я ведом тем, что неотвратимо в условиях полной сдачи течению жизни, а значит, с распахнутыми объятиями, и счастливыми глазами встречаю любое дуновение этого ароматного ветерка, высекающего из глаз искры, горьковатые от слёз.

И все же, мне видится мой Трактат. Всегда нужно начать свою поступь сейчас. На днях мы с Проводником обсуждали эту затею, и я сетовал, что мне недостает массы пониманий, что бы приступить к труду о деньгах. Ведь это довольно странно писать о том, чего у тебя нет уже долгое время. Впрочем, именно этим занимаются традиционные писатели, восполняя серость рукописным туманом. Однако суть моих переживаний состояла в том, что мне хочется на своем опыте познать многие вещи, которых сейчас нет. В том состоит изрядная польза Проводника, что он может видеть тебя со стороны, более того, он видит суть вещей иного плана, чем помогает мне приходить к собственным пониманиям. Он не может мне ничего объяснить, его ментальная механика тому препятствует, но есть та самая нейросвязь «Проводник-Идущий», которая уходит своим существом далеко за границы сенсорного восприятия. Наши взаимодействия неизменно зарождают новое течение моих внутренних процессов, что помогает разбираться в себе, а затем транскрибировать это в текст.

Тем и значимо мое текущее состояния, что оно сподручно таким изысканиям. Не буду зарекаться, что позже из другого состояния будет писаться сложнее, но никогда нельзя знать, каким развернется мой Путь, равно как нельзя знать, будет ли то или другое состояние вообще. Изменение столь существенного обстоятельства как проживание «без денег» серьезнейшим образом изменит образ жизни, и как следствие – мои интересы. Так что буду писать сейчас, пока оно меня занимает. Почему-то в этот раз мне хочется составлять некий план работ над книгой, но в голове нет еще зацепок. Писать о деньгах для меня составляет иной ракурс видения Богатства, так что этот трактат будет неким расширенным измышлением на эту тему. Первая книга была о Богатстве, вторая – о Любви, сейчас вроде как предполагается писать о деньгах, но предчувствуя свою манеру, понимаю, что все это одно и тоже. Богатство суть Любовь, и наоборот, но Деньги это уже вещь иного порядка. Сейчас я совершенно особенно ощущаю само явление Денег, и вижу, что люди вокруг используют «деньги, но не видят «Деньги». Может оно и парадоксально звучит кому-то, но порой что бы увидеть свет, нужно быть в темноте. Сложно видеть «деньги» изнутри них, в особенности, если не знакома другая крайность.