Олег Чапаев - Павлик

Игорь Сергеевич тоже отпил из своего бокала, так же одобрительно цокнул языком и повернулся к предмету обсуждения.

– Да, мы с Танюшей уже голову ломали по этому поводу, но к общему знаменателю так и не пришли. Странная картина, конечно… Тревожная, если так выразиться можно, – он снова сделал маленький глоток коньяка и приглашающе повел рукой в сторону кресла. Павлик направился к своему месту.

– Точно! Вот и у меня сразу такое впечатление! Тревога какая-то внутренняя, – он отхлебнул из бокала и одобрительно сморщился, – но и экспрессия тут – будь здоров! Словно бы конец мира художник передать хотел… Как он видит его…

Щека Игоря Сергеевича заметно дернулась, и он как-то странно посмотрел на собеседника.

– Да, приблизительно такое же впечатление и у нас с Танюшей возникло.

Павлик снова перевел взгляд на картину, а потом с интересом посмотрел на хозяина кабинета.

– А что за автор-то? Художник, в смысле?

– Художник-то? А этого, молодой человек, никто не знает. Картина работы неизвестного мастера, одним словом, – Игорь Сергеевич неопределенно взмахнул рукой и улыбнулся.

– А купили хоть где? – Павлик с интересом переводил взгляд с собеседника на картину за его спиной.

– Танюша купила, – задумчиво пояснил Игорь Сергеевич, словно припоминая подробности, – в Мексике.

– В Мексике?.. – Павлик дернулся в кресле и чуть не расплескал свой коньяк. – Да вы что?!.

Игорь Сергеевич удивленно посмотрел на него.

– В Мексике, Павел, в Мексике. А что вас поразило-то то так?

Однако в ответ тот неопределенно мотнул головой.

– Да это я так… Ассоциации кое-какие возникли, вот и спросил…

Хозяин кабинета немного призадумался, слегка покачивая головой, а потом опять обернулся и еще раз посмотрел на картину.

– Да, тревогой какой-то от нее веет. И экспрессия, конечно, в ней своеобразная, это вы совершенно верно подметили. Да и вообще, мистика с картиной этой сплошная…

– А какая мистика-то? – Павлик снова поерзал в роскошном своем кресле и протянул руку к чашке с остывшим кофе.

– Мистика-то какая? – Игорь Сергеевич бросил очередной задумчивый взгляд на полотно. – Да форменная, Павел, мистика… По-другому, наверное, и не скажешь. Я в конце прошлого года, буквально перед праздниками новогодними, за несколько дней, сон видел, – он нахмурился, будто речь зашла о чем-то не очень приятном. – Я снов-то и не вижу почти, а этот – яркий такой, как будто и не сон, а явь…

Он несколько раз пощелкал в воздухе пальцами. Павлик не совсем понял, что сей жест призван был обозначить, но на всякий случай согласно кивнул. Приятное тепло от коньяка уже разлилось по телу, и Павлику стало так хорошо и комфортно, что согласиться в данный момент ему было приятнее всего прочего. Его собеседник тем временем собирался с мыслями и вспоминал подробности забытого сна.

– В общем, и не сон это был как будто, а вживую все, даже еще и поярче, пожалуй, чем наяву… И снится мне, Павел, точно такая же пирамида, ну, или похожая очень. Я пирамид-то сам не видел – так, на картинках только. И вот, значит, стою я перед ней… Не рядом, но и не то чтобы далеко очень… Где я, кто я – сам не помню или не знаю, а помню только ее на фоне неба. А оно цвета такого, понимаете, грозного: то ли от пожара зарево на ней, то ли закат такой… И вдруг эта пирамида крениться начинает, и, если я правильно сон вспомнил, как раз слева направо, – хозяин кабинета задумчиво посмотрел на притихшего гостя и чуть улыбнулся. – Неторопливо так кренится, как в съемке замедленной, а вокруг – толпа. И не сотни людей, а тысячи! Роятся все, как пчелы, и рев какой-то стоит или гул, – Игорь Сергеевич снова нахмурился. – Короче, не по себе мне немного стало. Хотя и далековато пирамида эта от меня была.

Павлик слушал, забыв и про остывший кофе, и про бокал с коньяком.

– А дальше?

– А что – дальше? – Игорь Сергеевич широко улыбнулся и пожал плечами. – Проснулся я дальше! Встал, воды попил да опять лег. Я и забыл бы, наверное, сон этот вообще, но буквально через несколько дней все это опять мне снится! Один в один, как под копирку: пирамида эта, тревога какая-то, людей толпы… Только дольше сон был, – он задумался и ушел в себя, – хотя подробностей я и не помню толком. Только вот, что толпы эти на пирамиду лезут, будто на штурм идут. А потом опять проснулся, вскочил мокрый, как мышь, и до утра заснуть не смог. И не сказать, чтобы там угроза какая была, – Игорь Сергеевич покрутил головой и отпил из бокала. – Нет, просто ощущение такое, что мне что-то делать нужно, причем немедленно. То ли бежать к пирамиде этой, то ли наоборот – от нее. Скорее всего, из-за этого-то и осадок остался странный, от неопределенности этой.

Павлик слушал, открыв рот и позабыв про все на свете.

– И?..

– На следующее утро Танюше рассказал, – улыбнулся Игорь Сергеевич, – «Вам, – говорю, – Танюша, сны не снятся?» Она смеется: «Редко!» – отвечает. Вот я ей и рассказал все – подивились оба.

– А она что? – не унимался Павлик, поглядывая краем глаза на картину.

– Она лекцию прочла, – его собеседник добродушно усмехнулся и сделал глоток из бокала. – Работать нужно меньше, говорит, а времени себе уделять – больше. Да я бы и забыл, может быть, про сны эти, но Танюша сразу после Нового года в Мексику с подругой на две недели уезжала. В Канкун, по-моему. И что вы думаете? Привозит она мне оттуда, – Игорь Сергеевич выдержал театральную паузу и подмигнул притихшему гостю, – вот эту самую картину и привозит!

– Да ла-а-адно! – глаза Павлика распахнулись, и в них засквозило недоверие.

Его визави засмеялся, довольный произведенным впечатлением.

– Вы мою реакцию себе представить не можете, когда я эту картину увидел! Мне передать сложно словами, но как увидел ее, так будто пол под ногами поплыл. Такое ощущение, что снова в том сне очутился… А Танюша рассказала потом, что на экскурсии они где-то там были, и подруга ее в магазинчик сувенирный затащила. Вот там, на стене, она ее и увидела, и тут же, говорит, сразу мой рассказ – как живой, перед глазами. Ну и, – Игорь Сергеевич развел руками, – естественно, купила тут же.

– Охренеть! – Павлик залпом допил остатки коньяка, не обращая внимания на вкус, и тут же покраснел. – Извините, Игорь Сергеевич!

Тот добродушно засмеялся.

– Знаете, Павел, вы уж палку не перегибайте. Да и потом, – он лукаво подмигнул, – вы себе мою реакцию в тот момент даже представить не сможете! Сказать, что я был удивлен, – вообще ничего не сказать! Даже, не поверите, иррациональные какие-то чувства проснулись… Страх – не страх, но как-то не по себе мне от таких совпадений стало. Вначале вообще сомневался – вешать ее здесь или нет, однако прикипел я к ней, надо признаться, – Игорь Сергеевич с улыбкой посмотрел на гостя и опять подмигнул. – Интригует она меня, завораживает, если честно, – он неопределенно покрутил головой. – Да и в кабинете весьма органично смотрится. Такое ощущение, что всегда висела здесь, – он потянулся к бутылке и разлил густую янтарную жидкость по бокалам. – Как, кстати, коньяк вам, Павел?