Анабель Ли - Люблю до белого каления

Попрощавшись с друзьями на неделю, пошла купить какие–нибудь тряпки для Зубастика, чтобы было чем заняться в дороге.

По пути домой купила крендельков на всех своих мужчин, а также кувшинок для всех наших Шэйди. Чтобы они во время отъезда не скучали.

Уезжать мы должны были завтра рано утром, поэтому, как и было приказано, пришла домой пораньше, еще до заката.

Из вещей я ничего не брала, кроме пижамы, единственных не рабочих штанов, блузки и накидки, ну и, конечно, моего любимого кинжала, который мне Ран купил. Артефакты, само собой, тоже были на мне.

Каким-то образом сумка с вещами оказалась только у Зубастика. Я представить не могла, что он тащит. Сама я взяла книжку по Природоведению и маленький справочник по свойствам Палеета, чтобы почитать в дороге.

Ехать, как выяснилось, пришлось в прямом смысле слова, во–первых, перемещаться можно было только на расстояния до двух километров, во–вторых, на территории Столицы перемещения были запрещены. Транспортное средство напоминало карету, вот только без лошадей, ну или с невидимыми лошадьми. Управления она тоже не требовала, такой продвинутый аналог Теслы, только без подзарядки.

Рассевшись, двинулись в путь. Я подивилась, как быстро ехали, километров 100 в час эта повозка точно выдавала. Наверно все же не животные ей управляют, так бы нам пришлось менять животину постоянно, как говорится работа на износ лошадиных сил.

Каждый занимался своим делом. С питомцами я провела воспитательную работу еще до поездки и все уяснили, что в случае гневного взгляда Рана, наказание – за борт в лучшем случае одному, а в худшем – всем вместе со мной.

Я сидела, читала книгу, Ран читал субботнюю газету, Зубастик что–то шил тихонечко сидя с Пузатиком на сиденье напротив нас, а Пузатик старательно полировал тряпочкой деревянный подлокотник. Просто – идиллия.

– Про магазин наш видел статейку? – поинтересовалась, не удержалась.

– Да, надеюсь, не очень расстроилась, что бывший с новой пассией пришел? Кстати, как–то мне показалось, пришел–то он еще без пассии, а вот после приветственного напитка…, – и многозначительно на меня поглядел. У меня, между прочим, алиби, я с ним самим в тот момент стояла, а напиток Ксиан Принцу дала.

Перебила самым наглым образом: – Ты видел, эти писаки аж два раз в моем имени ошиблись?

Перевел глаза на газету: – Только одну ошибку вижу.

– «Корина» – слитно пишется, – уточнила.

– Да, это так, – продолжает пялится в газету.

– Мужчина, и вы еще называете себя преподавателем? Моя фамилия – Корф, уж кому как не вам знать. Вы произносили её чаще, чем кто либо в этом, да и во всех других мирах. – Внимательность у него так себе, даже боязно стало, как он воевать будет. Кодированную депешу из штаба вряд ли расшифрует.

Тут он даже газетку отложил, повернулся ко мне: – Корина, что–то я не пойму, ты что думаешь происходит?

Господи, а что, разве что–то происходит? И опять все мимо меня?

– Где происходит? Война скоро, сам сказал. – Если кроме войны еще что–то, то я наверно приступлю к изготовлению портала в какой–нибудь более миролюбивый мир.

– Между нами, что?

Как–то стыдно мне при питомцах рассказывать, что там происходит, они же как дети, а приличными словами, никак не выходит, только какие–то жуткие фразочки, как для названий порно-фильмов.

Поэтому выдала первую пришедшую в голову версию: – Ксиан сказала, что ты меня удочерил.

Шокированы были все, Нахал сначала таращился на меня в явном шоке, потом закрыл глаза, видно чтобы не выйти из себя, Зубастик злобно похохатывал, а Пузатик даже перестал тереть подлокотник и шлепнул Зубастика по мордочке тряпкой.

Ран пришел в себя первым: – Нет, я, конечно, знал, что нравы у вас в мире очень свободные, но не до такой же степени. Нет, Корина, здесь если кольцо рода одевают и оно принимает чувства участников, – это значит сочетаться браком.

Вот теперь глаза выпали у меня. Меня нагло ввели в заблуждение и под прикрытием защитных артефактов нацепили кольцо, даже не спросив! Видимо, я совсем паршиво выглядела, потому что он продолжил: – Ты только не волнуйся так, ладно?

– А как же праздник, платье, церковь, медовый месяц? – про согласие родителей вообще можно забыть получается, – а разводов у вас не бывает?

– Нет. Но если хочешь платья – купим тебе все что хочешь, – довольный такой, сидит.

– Я сам сошью, – помахал тряпкой Зубастик.

– А меня спросить нельзя было? Это как же так? Я где романтическая подача? Кольцо в торте, бокал шампанского? – наверно разревусь.

– Про эмоциональную привязанность было объявлено, кольцом зафиксировано, физический акт состоялся. Все по правилам.

Действительно, что я забыла, с кем разговариваю. Как мне не хорошо сейчас.

Пузатик достал пирожок из корзинки и протянул мне, но я отказалась. Тогда он протянул его Нахалу и тот взял, как ни в чём не бывало.

– Ты бесчувственный чурбан! Я тебя ненавижу! – уткнулась в дальний угол с моей стороны кареты.

– Ненавидела бы, кольцо бы не оделось, – и довольно так ухмыляется, кусая пирожок. Чтоб он подавился!

До приезда в городской дом Рана мы не разговаривали. Но когда карета остановилась, и пришлось выходит, все же подала ему руку, чтобы не слететь со ступенек.

Нас встречали какие–то люди, видимо слуги. Все здоровались, кланялись, выражали свою радость познакомиться с новой хозяйкой. Дом поражал своей красотой. Выполненный из серого камня, с балконами и башенками напоминал небольшой замок. Со стороны улицы, где был подъезд для карет, лужайку украшал фонтан с клумбами черных и синих роз. Сзади дома оказался большой сад, решила, что все перекопаю, чтобы высадить Палеет, и пусть только попробует мне возразить.

После краткой экскурсии по дому меня привели в спальню, как выяснилось не только мою, хотя комнат в доме было более чем достаточно, чтобы выделить мне хоть какой–то угол отдельно. Но, видимо, не принято тут, если эмоциональные привязанности закреплены хомутами, спать отдельно. Ну, ничего, введем новую моду, для тех случаев, когда хомутают, введя в заблуждение. Мне приставили служанку – милую девушку примерно моего возраста – Голдерку по имени Шу, и, как позднее выяснилось, хранителя моего «священного тела», амбала по имени Цин.

Девушка мне понравилась, но поскольку я все еще злилась на Рана, не сильно общительно себя вела, болтала в основном она.

– Миледи, мы когда узнали о планах хозяина, были так рады! – щебетала она, – а когда нам сказали закупить все необходимое для вас, я сама ходила в магазины и выбирала.

Тут меня осенило: – А когда вы узнали о планах хозяина?

– В прекрасный День Праздника Весны! Это так романтично! Вы такая счастливая, – девица открыла какой–то шкаф и стала там копаться. М-да, какие у нас разные представления о романтике.