Андрей Шумин - Гомункулус Зуммингера. Рецепт Парацельса

– Учитель, говорите, что дело темное, а будущее яркое и светлое! Как такое может быть?

– Здесь нет противоречий, мой любопытный ученик, если встать перед светом, то за нами образуется тень. Это естественно, в этом нет противоречий, а мы с тобой должны использовать истинную природу вещей, а не вымышленную. Иначе результата нам не видать. Потом все поймешь, Зумм.

Зумм пил вино и как всегда в такие моменты думал, – положусь на милость Бога, – после этого он медленно наполнился тихим спокойствием. Он не стал сейчас вникать сейчас в тонкости предстоящей работы, это было в данный момент невозможно. Практика и теория – совершенно разные вещи. К тому же, слова и даже мысли могли заслонить от Зуммингера истинное положение вещей и способы осуществления алхимической задачи. Зумм отослал все вопросы на тонкие планы, где рождаются все наши начинания. Теперь Зумм только улыбался, наблюдая, как учитель, изрядно напившись, нес какой-то бред. Зумм спал с открытыми глазами и улыбался во сне этому безумному алхимику, человеку века.

Казалось бы, как этим алхимикам удавалось дурачить людей? Обыкновенный гипноз или внушение. Простите за комментарии, но наши герои сейчас упились вином и совершенно отказываются продолжать историю дальше. Не оставлять же лист чистым? Или послушаем их магическую болтовню? Нет, не успели, они по-настоящему уснули. Посмотрим, как их встретит утро. Ну, а чтобы не тратить время впустую. Посмотрим, что происходит в замке под покровом ночи. Слава Богу, люди все уснули, и нам не придется лишний раз бесстыдно подглядывать за их нежными делами. Но зато не спят другие обитатели этого замка. Помните, когда Парацельс и Зуммингер приехали первый раз в замок, то их сопровождал маленький человечек. Это был домовой Стоун. Он всюду следовал за Парацельсом, интересуясь по пути всем, чем можно, но больше всего его привлекали всякие тайны. У всех у нас есть свои странности и пристрастия. От этого никуда не деться. Мелкий народец не исключение из общего правила. Стоун был в душе кладоискателем и всюду, где только мог, он искал тайники с ценностями. В этом замке этот кладоискатель начал свою работу с изучения архивов в библиотеке князя. Только потом, когда удастся что-нибудь выяснить детально, Стоун собирался вооружаться киркой и лопатой, и раскапывать сундуки с золотом и серебром. Ночь, тишина библиотеки. На самой высокой полке примостился Стоун со связкой светлячков, медленно просматривая древние фолианты и последние записи. Вот так, незаметно прошла ночь.

Утром Теофраст и его ученик были бодры и веселы. Вино от князя усвоилось без остатка и поэтому никакой разбитости или головной боли не было, что делает честь местным виноделам.

– Я поеду к князю смотреть твою будущую келью, – сказал учитель и стал собираться, даже не позавтракав, – ты отдыхай, впереди у тебя долгие месяцы медитации и работы, отдыхай, – рекомендовал он своему ученику.

– Как скажете, учитель, – ответил послушный Зумм, усаживаясь завтракать. Лучше вообще ни о чем не думать, – произнес мысленно свою формулу Зуммингер. – Удачи, учитель, – крикнул Зумм напоследок Парацельсу.

Парацельс взял извозчика и скоро был уже в замке. Его проводили в кабинет князя. Альберт встал, поприветствовал Парацельса и усадил его рядом.

– Как проходит подготовка комнаты для моего ученика? – спросил Парацельс.

– Все почти готово, пойдемте смотреть, – ответил князь.

Князь повел Теофраста по коридору, потом открыл одну из комнат, – вот проходите сюда, смотрите, здесь два маленьких помещения и одна большая комната. В маленькой – туалет, кухня, а в большой место для работы вашего воспитанника. Эту дверь, куда мы вошли, заколотят сразу, как только зайдет ваш ученик. Подавать, и убирать будут через дополнительные отверстия в маленьких помещениях. Есть два маленьких окошка, света достаточно, только как он выдержит это заточение?

Парацельс рассматривал помещения и удивлялся, -

– Ничего, выдержит, а скажите мне, как вы решили для себя эту щекотливую проблему? – спросил Парацельс, глядя на князя. – Наверняка было не просто, так? Очень немногие способны были бы сделать этот шаг, верно?

– Да, Парацельс, это было очень и очень не просто. По моим наблюдениям, люди делятся на созидателей и разрушителей с самого рождения. Восприятие красоты свойственно только созидателям. Я пытался осознать, кто я? Судя по моим делам, я созидатель, но в случае с супругой, я часто чувствую себя разрушителем. Это не правильно, этого не должно быть, думал я, пытаясь разобраться в этом несоответствии. Я понимаю, что скрывать красоту, это самое настоящее преступление! Если, допустим, я спрячу картину великого мастера в подвале от всех на свете, и она там заживо сгниет, то я стану преступником. Ведь если даже картина и не погибнет, то целое поколение будет лишено возможности видеть это творение!

– Отлично, князь! Как хорошо вы связали две эти вещи! – воскликнул Парацельс, – главнейшая задача, перед тем, как принять решение, сложить все в голове и тогда все пойдет, как надо! Но простите, я вас перебил, продолжайте!

– Она красивая, настолько красивая, что не осознает это. Даже я боюсь до конца осознать, что это так! Как я могу держать ее в этом склепе? Быть может, от этого, у нас все так неправильно идет в наших отношениях? Они рушатся от того, что красота не находит выхода. Я так мало посвящаю ей своего времени, хотя если бы мог, то любовался ею каждую минуту и каждую минуту мог бы находить в ней все более совершенные детали и нюансы.

– Я восхищен Вами, – ответил Парацельс, – заверяю Вас, что наши общие старания не пройдут зря, я уверен, что все получится. Комната оформлена очень хорошо, кроме того, Вы созидатель во всех областях, вне всяких сомнений! – Парацельс посмотрел на шкафы с книгами в комнате будущего отшельника.

Альберт увидел, что заинтересовало Парацельса, сказал, – Это я подобрал вашему ученику из своей библиотеки. Здесь все по алхимии, магии, физике, географии, конечно же, по медицине все, что нашел. Два стола, кровать для затворника, а в том шкафу, – Альберт показал рукой на шкаф с книгами, – все по химии, что было в городе, а еще медицине. А это самое важное, – князь подошел к стене, за которой была спальня Эллины, – вот маленький столик, стеклянная колба. Там скрыта самая красивая женщина в мире, колба смотрит в спальню как раз между зеркалом и картиной, на которой изображен я. Что-нибудь еще понадобится, Парацельс?

– Да, Ваша простынь и Вашей супруги, но не стиранные. Найдете?

– Да, сегодня же будут лежать здесь, у затворника. Когда Вы привезете его, сегодня?

– Да, как только здесь будут простыни, то я помещу сюда Зуммингера чтобы начать работу. Волнуетесь, князь?